Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том второй
Шрифт:
Необходимость проталкивать большие грузы к Севастополю привела к повышению стоимости гужевого транспорта. Лошади и волы падали от бескормицы. Цена перевозки дошла до 1–2 коп. с пуда-версты; таким образом, транспорт, расходы на который представляют одну из важнейших слагаемых стоимости войны, обходился нам в 50 раз дороже, чем он стоил бы при наличии железной дороги.
Постепенная атака. Отказавшись от немедленного штурма и ожидая подкреплений для начала кампании весной 1855 года, союзники, чтобы сохранить за собой наступательную позицию, перешли к постепенной атаке. Французы очень скоро пододвинулась на 200 шагов к 4-му бастиону. Здесь они остановились; грунт представлял чрезвычайные удобства для минной войны, образуя прослойку глины между двумя каменистыми пластами; в этой прослойке можно было вести
Для более успешного ведения работ французы сформировали рабочие батальоны (всего до 5 тыс. человек), что представлялось несомненно более правильным, чем выписка англичанами гражданских рабочих.
Приближение французов к 4-му бастиону не давало оснований для перехода к решительным действиям; англичане вперед не продвигались, так как английская армия, несмотря на присылаемые пополнения, частью вымерла и эвакуировалась, частью дезертировала; в строю оставалось всего 8 тыс., на которых ложилась непосильная работа.
В январе положение англичан, бравших до того на себя половину задач под Севастополем, стало настолько трудно, что они сообщили французам, что не только не могут продвигаться вперед, но не могут и охранять занимаемое расположение, и просили французов сменить их части на правом фланге, против Малахова кургана. Одновременно было решено распространить фронт атаки и на Малахов курган, как на важнейшую командующую часть крепостной позиции. «Старая» атака на Городскую сторону была почти заброшена, центр тяжести перенесся на «новую» атаку французов — против Корабельной стороны.
13 февраля французы начали работы на новом направлении; только теперь Тотлебен, тративший до того времени рабочую силу на укрепление тыловых позиций в самом городе, отдал себе отчет в значении командующих точек перед Малаховым курганом; с 21 февраля мы приступили к выносу на них линии обороны. Здесь были устроены редуты Волынский, Селенгинский и Камчатский. Эти работы, начатые на 2 месяца раньше, принесли бы обороне огромную пользу. Теперь же они запоздали и принесли только вред. На глазах приближающегося противника, под сильным огнем, прочно укрепиться нам не удалось; созданные укрепления, по захвате их французами, лишь ускорили их приближение к главной позиции.
Сокрушение и измор в дискуссии между союзниками. 19 мая Канробера на посту командующего французской армией сменил генерал Пелисье. Канробер был вынужден уйти вследствие разногласия с англичанами. Телеграфный кабель, проложенный от Варны к Балаклаве, связывал теперь союзное командование в Крыму с их столицами. Силы союзников выросли до 185 тыс. бойцов против 100 тыс. русских, имевшихся как в гарнизоне, так и в стоявшей на Мекензиевых высотах полевой армии. Наполеон III находил, что в этих условиях незачем терять время и средства на осаду Севастополя, сохранявшего свободные сообщения. Вместо материального сражения, борьбы за географический пункт, надлежит обратиться к рецепту стратегии сокрушения, атаковать русскую живую силу — полевую армию, уничтожить или отбросить эти 50–60 тыс., перерезать сообщения Севастополя; можно было быть убежденным, что Севастополь, потерявший сообщения и соприкосновение с полевой армией, не продержится и в течение недели. Иначе же осада Севастополя может превратиться в многолетнюю, воскресит в наши времена Троянскую войну. Наполеон III намечал оставить под Севастополем слабые силы; главные силы французов перебросить в Алушту и оттуда ударить ими вдоль шоссе на Симферополь; англичане должны были вести вспомогательное наступление в охват Мекензиевых высот, занятых русскими, с востока. Этот сокрушительный маневр должен был сразу покончить с сопротивлением Севастополя. Только переход к маневру, по мнению Наполеона III, Ниэля и Канробера позволял использовать перевес сил союзников — 190 тыс. против 120 тыс. русских. Исходя из необходимости предварительно покончить с русской полевой армией, Наполеон III крайне не сочувствовал всяким энергичным действиям непосредственно против Севастопольского фронта, и категорически воспрещал развитие каких-либо второстепенных операций.
Англичане рассуждали иначе. Перевес материальных сил союзников под Севастополем уже ярко чувствовался. Войска обжились, осмотрелись, обстроились. Дело было налажено. Всякое углубление внутрь полуострова, атака неведомых позиций, маневрирование при отсутствии кавалерии и обозов, являлось авантюрой. Превосходство сообщений союзников давало себя знать, но лишь до тех пор, пока союзники не удалялись от морского берега. Надо было лишь еще более ухудшить условия сообщений русских, а для этого овладеть Керченским проливом, ворваться в Азовское море, уничтожить склады на его берегах, что приведет к тому, что русские утратят важную артерию снабжения. Экспедиция в Азовское море поощрит и кавказских горцев к более энергичным действиям.
Таким образом, как Наполеон III, так и англичане направляли свои планы против русских сообщений; но Наполеон III хотел провести удар на сообщения сокрушительно, в стиле своего дяди, а англичане — в стиле нажима XVIII века, в духе измора; Наполеон III стремился разгромить русскую армию и взять в плен гарнизон Севастополя; англичане же стремились настолько ухудшить условия существования русских в окрестностях Севастополя, чтобы русские их добровольно покинули, или по крайней мере, ослабили в них свои силы.
Материальное превосходство союзников было уже засвидетельствовано бомбардировкой 9–19 апреля. На 165 тыс. орудийных выстрелов русские ответили только 89 тыс.; потери русских достигали 6130 против 1850 союзников. Однако геройские моряки продолжали держаться у орудий, разрушения исправлялись. Вследствие этого, а также отрицательного взгляда Наполеона III на фронтальный штурм Севастополя, Канробер, несмотря на полууспех бомбардировки, на штурм не согласился. Англичане же усердно настаивали на штурме, вся тяжесть которого должна была пасть на французов, так как английские окопы находились еще на таком удалении, что английские войска могли бы только обозначить свое участие в штурме.
Керченская экспедиция. Канробер, отменивший по приказу Наполеона III Керченскую экспедицию, был вынужден саботажем англичан подать в отставку. Его преемник, Пелисье, решил держаться английской ориентации, хотя бы это привело к расхождению с директивами Наполеона III. Через два дня после вступления в командование Пелисье, союзники погрузили 18 тыс. войска на суда и направили их к Керчи.
Русское командование рассуждало, как и Наполеон III, только в пределах логики сокрушения: Керчь — это только географический пункт, содействующий снабжению Севастополя; дробление сил крайне нежелательно. Наша разведка вовремя уведомила об организации и отплытии экспедиции. В районе Керчи находился отряд генерала Врангеля, силой почти в 9 тыс. человек; можно было бы вовремя его поддержать. Но Горчаков, сменивший в Крыму Меньшикова, был далек от того, что бы ослаблять свое бездействовавшее ядро; он доносил военному министру после потери нами Азовского моря: «послать подкрепления войскам восточной части Крыма значило действовать в смысле неприятеля, стремившегося различного рода демонстрациями и второстепенными действиями принудить нас к раздроблению сил, чтобы получить возможность решительным ударом овладеть Севастополем, а потом и всем Крымом». Не только не думая усилять Врангеля, Горчаков заботился о том, чтобы последний ни в коем случае не допустил себя отрезать от главных сил: «конечно, с силами, которыми вы располагаете, нельзя будет противиться высадке. Необходимо только стараться не потерять внутренней линии со мной».
При такой выдержке сокрушительной стратегии со стороны русских, участь «второстепенной» Керчи, 100 мин, бонов, заграждений из 40 затопленных судов, устроенных в Керченском проливе, и 62 тяжелых орудий, обстреливавших пролив, была решена.
24 мая пролив и Керчь были захвачены; в течение следующих 12 дней союзники уничтожили до 500 русских торговых судов, укрывшихся в Азовском море, бомбардировали и сожгли запасы в Бердянске, Геническе, Таганроге, Ейске, Мариуполе. Всего мы потеряли запасы продовольствия на стотысячную армию, на срок четырех месяцев; небольшая часть этих запасов досталась союзникам. Наши войска в Крыму с этого момента были обречены на сокращенный, голодный паек…