Эволюция
Шрифт:
Для питеков появление этой новой формы было бедствием. Ходоки и питеки были слишком близкородственными формами, чтобы легко размежеваться экологически. Между разными типами людей возникало мало прямых конфликтов: иногда питеки охотились на ходоков, или ходоки охотились на питеков, но они казались друг другу слишком умной и опасной добычей, чтобы она могла окупить неприятности в охоте на неё. Но в грядущие века ходоки — с крупным мозгом, гибкие и подвижные — медленно обрекали своих более глупых кузенов на исчезновение.
Способность изготавливать
Конечно, всего этого могло и не случиться. Если бы не колебания климата, не случайная изоляция предков Дальней, никакого человечества могло бы и не быть: лишь питеки, прямоходящие шимпанзе, визжащие, делающие свои примитивные инструменты и ведущие мелкие войны на протяжении ещё нескольких миллионов лет, пока леса не исчезнут совсем, а они сами не станут жертвами вымирания.
Жизнь всегда цеплялась за счастливый случай.
Дальняя провела ночь в одиночестве, в холоде, погрузившись в тяжёлый сон.
На следующий день, попробовав принять участие в делах группы, она прочла во взгляде одной из женщин, бывшей на последних сроках беременности, древний вызов приматов. Зачем Дальней быть здесь — чтобы отнимать еду, которая иначе могла бы оказаться в животе её будущего ребёнка?
Дальняя чувствовала себя более изолированной, чем когда-либо. Здесь у неё не было никаких связей ни с кем. Ни у кого здесь не было никаких причин делить с ней место и ресурсы. Это место вовсе не было таким изобильным. И теперь даже Топор, похоже, избегал её.
Когда наступил полдень, она была первой, кто вернулся в одиночестве в пещеру среди выходов песчаника. Она забралась в дальний угол, который стала мысленно считать своим собственным.
Но она заметила какие-то куски тёмно-красного камня, разбросанные глубже в задней части пещеры. Она собрала их и с любопытством осмотрела. На дневном свете их краснота была яркой, и они были мягкими. Это были куски охры, красной железной краски, или оксида железа. Кого-то заинтересовал их цвет, и он, повинуясь импульсу, принёс их сюда.
Она увидела царапины красного цвета на разбросанных базальтовых камнях в задней части пещеры: красные — такого же цвета, как охра, красные, словно кровь. Она попробовала провести охрой по камню, и была поражена, увидев ещё кровавые полосы, протянувшиеся по поверхности камня.
В течение долгих минут она играла с кусочками охры, даже не задумываясь: её умные пальцы действовали сами по себе, добавляя собственные бессмысленные закорючки к каракулям на камне.
Потом она услышала выкрики людей, когда те начали стягиваться обратно к своему временному лагерю. Она бросила кусочки охры туда же, где нашла их, и убралась в свой угол.
Но её ладони были ярко-красными: красными, словно кровь. На миг она подумала, что порезалась. Но когда она лизнула свои ладони, она ощутила солёный вкус камня, и штрихи от охры пропали.
Красные,
Она вернулась к кусочкам охры. Теперь она попробовала потереть ими по тыльной стороне ладоней, густо заштриховав их, и по заживающему порезу на плече, который нанёс ей питек, снова сделав его ярко-красным.
И она отметила себя между ногами — сделав свою кожу красной, как кровь, как будто она кровоточила, ведь она видела, что её мать кровоточила.
Она возвратилась в свой угол и ждала, пока свет не померк. Пока люди собирались и мурлыкали друг с другом, она свернулась в клубочек и попробовала уснуть.
Кто-то приблизился к ней: тёплый и нежно дышащий. Это был Топор. Она ощущала пыльный запах осколков камня на его ногах и животе. В исчезающем свете его глаза были пятнами тени. Момент затянулся. Потом он коснулся её плеча. Его рука была тяжёлая и тёплая, но она дрожала. Он наклонился к ней и тихо обнюхал её, оценивая её запах так же, как делал Бровастый до того, как она была разлучена со своей семьёй.
Она раздвинула ноги, чтобы он мог увидеть «кровь» в затухающем свете. Она напряжённо села, наблюдая за ним.
Её жизнь полностью зависела от того, примет ли он её — она знала это. Возможно, что общее отчаяние и желание, сильное желание того, чтобы он увидел в ней женщину, заставило её придумать этот необычный обман.
В отличие от своих предков, живших в лесу, Топор был существом зрения, а не обоняния; послание от его глаз перевесило предупреждение от носа. Он наклонился вперёд. Он коснулся её плеча, горла, груди. Потом он сел около неё, и его сильные пальцы начали расчёсывать её спутанные волосы.
Она медленно расслабилась.
Дальняя осталась с Топором и его людьми на всю оставшуюся жизнь. Но пока она могла, всякий раз, когда она могла — пока росли её мудрость и сила, пока её дети не выросли и не отдали ей внуков, чтобы она, в свою очередь, защищала и воспитывала их — она бегала, бегала и бегала.
ГЛАВА 10
Переполненная земля
Центральная Кения, Восточная Африка. Примерно 127 000 лет до настоящего времени
I
Камешек нашёл побег ямса. Он согнул и осмотрел его.
Ему было восемь лет, он был голый, если не считать мазков охры на бочкообразной грудной клетке и на широком лице. Он выдернул небольшую траву вокруг основания стебля ямса. Это было место для ямса, а не для травы, и лучше было сохранять его в надлежащем виде.
До этого сюда приходили люди, чтобы выкопать эти клубни. Возможно, здесь даже был и он сам. В свои восемь лет он уже обошёл все уголки владений своего народа, и он думал, что помнил это место — здесь, между этими выветренными обрывами, сложенными песчаником.