Еврейская и христианская интерпретации Библии в поздней античности
Шрифт:
Свидетельствует ли наш анализ повествований о войне с Амаликом, о медном змее и о пасхальной крови, содержащихся в Мехильте и «Диалоге», о существовании какой–либо взаимосвязи между ними? Представляется, что нет. Каждое из сочинений толкует проблемы, возникающие при чтении этих стихов, по–своему, и нельзя с уверенностью сказать, что автор «Диалога» был знаком с интерпретацией, содержащейся в Мехильте, или наоборот. Тем не менее, несмотря на все различия, между толкованиями рабби Элиезера и Юстина обнаруживается много общего, а тот акцент на повелевающем Боге, который характерен для Мехильты, может навести нас на мысль о полемике с христианством.
Я специально подчеркнул наличие сходства между подходами рабби Элиезера и Юстина к этим вопросам, чтобы опровергнуть еще один аргумент последнего. Он обвиняет еврейских мудрецов в низменном и вульгарном толковании Писания (112:4) и в том, что они не исследуют смысла слов, которые слушают (112:1). Он также утверждает, что еврейские мудрецы верят в то, что Бог имеет руки и ноги (114:3). Так как настоящая работа посвящена методам толкования обеих религий, я ограничусь этими обвинениями и не буду касаться более грубой клеветы (см., напр., 134:1). Юстин не имел в виду такого еврейского мудреца, как Филон, который, конечно, был бы неподходящей мишенью для подобных обвинений. Атака Юстина была направлена скорее против принципов толкования, известных нам из Мидраша и Талмуда. Он ссылается на некоторые еврейские традиции, которым можно найти близкие соответствия в этой литературе [113] . Может быть, наиболее впечатляющий пример: три толкования на стих «Сотвори человека по образу Нашему», которые
113
Кроме параллельной версии в Берешит Рабба 8 на тему «Сотворим человека» (Диалог 62:2—3), можно указать предание об одежде евреев, которая увеличивалась в размере вместе с носящим ее во время странствия по пустыне (Pesikta de Rav Kahana, transl. Braude, p. 219 и Диалог 131:6); установление относительно того, что два козла, приносимых в жертву в День Искупления (Йом Киппур), должны быть одинаковыми внешне, находим в Мишна Йома 6:1 и параллельных версиях (Диалог 40:4) — возможно, в выборе Юстином слова (keleusthentes)можно видеть следы еврейского выражения мицватан ше–йигхийу(им следует быть); текст о верблюдах женского пола в Берешит Рабба 76:7, который Юстин объясняет как имеющий противоположный смысл (112:4), и другие. Полный перечень возможных соответствий приводится в работе: Shotwell. Biblical, pp. 71 —115. Автор базируется на исследовании A.L. Williams, напечатанном в его издании «Диалога», и в особенности на пионерской работе Goldfahn. Justinus, pp. 49—60, 114—115, 193—202, 257—269. Некоторые из выводов, содержащихся в указанных работах, заслуживают более подробного обсуждения.
114
См., например, Ваикра Рабба 13:2: «Так язычникам, которые не наследуют жизни грядущего мира, написано: "как зелень травную даю вам все". Но Израилю, который наследует жизнь грядущего века: " Та живностьбудет вам в пищу…"».
Знание Юстином еврейских источников, впрочем, далеко от удовлетворительного. Совершенно ясно, что большая часть того, что он приводит от имени евреев, вращается вокруг библейских глав, которые рассматривались христианами как возвещающие об Иисусе, в то время как евреи толковали их как свидетельства о царях из дома Давида [115] . Юстин также опирался на другой источник информации о евреях, а именно на позицию, занятую евреями по отношению к христианам и христианству (не говорить с ними, проклинать их в синагогах, считать Иисуса колдуном и т. д.) [116] . Юстин обладал определенными познаниями о еврейском обществе, например о том, что мудрецы разрешали евреям иметь четыре или пять жен [117] , но в целом его представления о еврейской комментаторской традиции вообще и о раввинистической в частности не слишком содержательны. В своем нарративном творчестве авторы Талмуда также, как и Юстин, умели интерпретироватьПисание, выходя за рамки буквального понимания. Слепота еврейских мудрецов к тому, что, по мнению Юстина, являлось единственно верным толкованием Писания, а именно к толкованию, утверждающему, что в Библии возвещается об Иисусе Христе и сообщается история его жизни, делало метод толкования раввинов в его глазах низменным и вульгарным. Сочинение Юстина — это выразительная попытка отвратить просвещенных грекоязычных евреев от талмудических толкований и убедить их в том, что христианская интерпретация Библии — единственно правильная. В своем стремлении внести раскол между еврейским народом и его мудрецами Юстин собрал всю возможную клевету против последних, включая утверждение о том, что они верили, будто Бог имеет руки и ноги.
115
См.: Диалог 63:2 (Соломон); 67:1–2, 83:1 (Езекия) См. также: Kamesar Virgin, pp. 51—52 .
116
Запрещение разговаривать с еретиками встречается уже в Тосефте, Хуллин 2:21 (Диалог 38:1); проклятие христиан и Иисусах — 16:4, также см. важную статью: Horbury. Benediction, pp. 19—61. Об Иисусе как колдуне см. Диалог 69:7, а также Smith. Jesus the Magician.
117
См. Диалог 134:1 (полигамия). Об этом см.: М.А. Фридман. Полигамия, с. 7—13, где автор склоняется к тому, что полигамия была распространена среди вавилонского еврейства, в то время как палестинские мудрецы отличались «тенденцией к моногамии» (р. 11). Некоторые делают из утверждения в 72:3 вывод, что евреи хранили в синагогах списки Септуагинты (издание A.L. Williams, р. 152, п. 3). Хотя само по себе это справедливо, я не убежден, что этот отрывок из «Диалога» может быть использован в качестве доказательства или даже намека на этот факт. Он может указывать на то, что на самом деле был использован список Писания на иврите. Я не утверждаю, что Юстин знал иврит (общепринятая точка зрения такова, что не знал, хотя однозначного доказательства нет), но полагаю, ему было известно, что так понимают этот стих (Иер. 11:19) у евреев. См. предшествующее примечание в издании Уильямса, указывающее, что этот стих встречается во всех вариантах на иврите и на греческом.
Мы попытались показать, что в талмудической литературе содержатся отклики на аргументы, подобные выдвигаемым Юстином и его предшественниками, как язычниками, так и христианами, хотя в его утверждениях можно обнаружить немало преувеличений и передержек. В конечном счете Юстин верил, что обрел свое толкование Писания благодаря милостивому откровению, дарованному ему старцем на берегу моря, как это описано в первых главах книги. Неслучайно книга заканчивается на том, что сам Юстин прощается с евреями перед тем, как сесть на корабль, и желает им «позаботиться о предпочтении Христа Всемогущего Бога их собственным учителям» (142:2). Даже эта литературная условность, возможно, имеет параллель в обширном комментарии в начале Мехильты, где говорится, что земля Израиля была избрана среди всех других для пророчеств. Те, что пророчествовали за морем, могли это делать благодаря заслугам праотцев, и «говорил Он с ними лишь на чистом месте, рядом с водой».
7. Пасха и Исход в сочинениях Оригена и мидрашах
Рвение, с которым Юстин убеждал своего собеседника, делает его сочинение скорее яростной полемикой, чем подлинным диалогом. Дух конфронтации окутывает слова Писания, нанося им ущерб. Совершенно другая картина возникает при анализе сочинений Оригена, которые являются предметом рассмотрения в данной главе.
Всю свою жизнь Ориген посвятил открытию сокровищ Библии. Один его исследователь утверждает, что «Ориген был первым из Отцов церкви, который полностью предался изучению Библии» [118] . Даже его враги внутри церкви, число которых стало быстро расти с IV в., признавали его энциклопедическое знание Писания и уникальные способности интерпретатора. Помимо желания найти в Писании духовные и даже мистические смыслы, Ориген также обращал внимание на детали и интересовался различными переводами библейского текста. Этот интерес нашел свое отражение в его знаменитом сочинении «Гексапла», состоящем из шести параллельных столбцов с текстами Библии на иврите и греческом языках [119] . Этот труд показывает усердие Оригена и его увлеченность Библией. Стремление понять ее привело его также к полемике с евреями, и он часто цитирует их комментарии как иудейские учения в истинно научном духе и без всяких полемических обертонов [120] .
118
См. чрезвычайно интересную книгу: de Lange. Origen, p. 133.
119
О «Гексапле» см.: Encyclopaedia Biblica (иврит), vol. 2, pp. 812—813.
120
См.: de Lange. Origen, pp. 123–132.
Ориген родился в Александрии около 185 г. в христианской семье. Родители дали ему классическое и богословское образование. Его отец умер как мученик во время гонений в правление династии Северов, а сам Ориген погиб, очевидно, в результате гонений императора Деция, начавшихся в 250 г. С 234 г. до самой смерти он жил в Кесарии, где продолжал свои занятия, проповедовал и написал множество книг [121] . Период жизни Оригена в Александрии также был чрезвычайно плодотворным: среди других сочинений он написал комментарии на Библию и Новый Завет.
121
В 1980–х годах появились две биографии Оригена, одна на английском, другая на французском (позже переведена на английский), обе под названием «Ориген». О разных версиях относительно последних дней Оригена см.: Trigg. Origen, pp. 241–243 и Crouzel. Origen, pp. 34–36.
Предметом нашего рассмотрения являются его гомилии, которые были написаны, согласно точке зрения Пьера Нотена, в Кесарии после 239 или 240 г. [122] . Наша задача — охарактеризовать содержание и стиль проповедей Оригена на темы Исхода и праздника Песах, сравнить их с соответствующими талмудическими текстами и таким образом получить возможность по–новому оценить раввинистический мидраш.
Ниже приводится структура гомилий Оригена на книгу Исход, которые включают в себя тринадцать проповедей, имеющих своим предметом следующие темы и разделы:
122
Нотен проанализировал поводы для различных проповедей (ежедневная молитва; Евхаристия по воскресеньям, средам и пятницам) и пришел к выводу, что Ориген начал цикл своих библейских проповедей с книг Премудрости, продолжил пророческими книгами и завершил историческими (Книга Бытия — I Книга Царств). Это был трехгодичный цикл, такой срок требовался оглашенным, чтобы приготовиться к принятию христианства (Trigg. Origen, p. 177). См.: Nautin. Origene, pp. 390–405. Гальперин оспорил выводы, сделанные в книге Нотена (см.: D. Halperin. The Faces of the Chariot, pp. 337–338). См. также следующее примечание.
1. Пребывание Израиля в Египте 1:1—1:16
2. О повивальных бабках и рождении Моисея 1:15–2:10
3. О косноязычии 4:10—5:24
4. О десяти казнях 7:10—9:23
5. Об исходе сынов Израилевых 12:37—14:30
6. О песни Моисея и Мариам 15:1–15:19
7. О горькой воде в Мерре 15:23–16:14
8. О даровании Десяти Заповедей 20:2—20:6
9. О скинии 25:40
10. О выкидыше беременной 21:22–1:25
11. О жажде в Рефидиме, о войне с Амаликом и о совете Иофора 17:3,17:9, 18:21–22
12.О просиявшем лице Моисея и покрывале 34:30 13.0 приношениях для святилища 35:4
Как мы видим, Ориген затронул основные темы книги Исход в их хронологическом порядке (за исключением десятой проповеди) [123] . Как правило, его проповеди открываются вступлением, переходят к основной теме и завершаются доксологией, т. е. формульным изложением принципов веры. В проповедях Оригена практически неизменна их заключительная фраза «Которому слава (doxa)и держава (kratos)во веки веков. Аминь», взятая из Первого послания апостола Петра (4:11). За проповедью следовала молитва и иногда «мирное целование». Во время проповеди община сидела перед епископом, сам он сидел на возвышении, а другие священники располагались перед ними полукругом [124] .
123
Я не нашел еще объяснения этому факту. Можно сказать, что гомилии на Книгу Исход создают впечатление полного цикла. Гальперин («Chariot» ) указывает, что такое деление в книге Бытия не столь систематично («три четверти гомилий на одну пятую текста» (р. 338), и, как он показывает, история Авраама и Исаака, рассказанная в Книге Бытия 17—26, является предметом двенадцати из шестнадцати гомилий Оригена на эту книгу. Нотен пытается как–то примирить эти факты в своем блестящем вступлении к гомилиям Оригена на книгу пророка Иеремии, немногим из сохранившихся на языке оригинала — греческом. В этом вступлении Нотен предлагает несколько объяснений тому факту, что существует лишь сорок пять гомилий для шестидесяти двух глав книги пророка Иеремии. Одно из них то, что мы вовсе не уверены в том, что Ориген был единственным проповедником общины. Время от времени Ориген даже обращался к епископу и спрашивал его, какой отрывок из Писания должен быть истолкован.
См.: Husson, Nautin. Origene: Homelies sur Jeremie, pp. 45—46, 105—106.
124
Разбор этой проповеди дается в гл. 2 «Origen the Preacher» (Оригенпроповедник) в предисловии к книге Нотена «Origene», pp. 100—130, особенно р. 110 и п. 3.
Более детальный анализ пятой проповеди поможет понять общие цели, которые преследовались Оригеном в его гомилиях, а также оценить в какой–то мере их красоту. Как мы видели, подобно всем опытным риторам того времени, Ориген начинает с краткого вступления. Во вступлении к пятой проповеди он излагает методику, на основании которой, с его точки зрения, следует толковать Писание [125] :
Апостол Павел, «наставник язычников в вере и истине» (1Тим. 2:7), учил церковь, которую он собрал из язычников, как должно толковать книги Закона… Он приводит некоторые примеры толкования, чтобы мы также могли заметить подобное в других местах и не думали, что стали учениками через подражание тексту и книгам иудеев. Следовательно, он желает отличать учеников Христа от учеников Синагоги по тому, как они понимают Закон. Иудеи, не понимая его, отвергли Христа. Мы, понимая Закон духовно, показываем, что он был справедливо дан для наставления церкви. Иудеи, следовательно, понимают только то, что «сыны Израилевы отправились» из Египта и их первый путь был «из Раамсеса», и они отправились оттуда и пришли «в Сокхоф»… Затем они понимают, что «облако шло перед ними», а «скала», из которой они пили воду, следовала за ними, далее они перешли Чермное море и вошли в пустыню Синай. Посмотрим, однако, какое толкование дал нам апостол Павел по поводу этих событий. Обращаясь к коринфянам, он говорит в одном месте: «Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море; и все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие, ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос» (1Кор. 10:1–4). Вы видите, насколько отличается учение Павла от буквального смысла? То, что иудеи считали переходом через море, Павел называет крещением; то, что они считали облаком, Павел называет Святым Духом… Что же тогда делать нам, получившим такие наставления касательно толкования от Павла, учителя церкви? Не будет ли верно применять это правило, данное нам, подобным образом и к другим местам? Или, как желают некоторые, должны мы опять вернуться к «иудейским басням» (Тит. 1:4), забыв то, чему учил великий апостол? Мне кажется, что если я отличаюсь от Павла в этих вопросах, то я помогаю врагам Христа.
125
См. английский перевод: Heine «Origen», pp. 275–276. См. также французские переводы: Fortier. Homelies, pp.134—136 и Borret. Origene. Отметим, что эти переводы сделаны с латинской версии текста, которая, в свою очередь, является переводом с греческого.