Европе не нужен евро

Саррацин Тило

– С точки зрения реальной экономики в зоне евро создалось еще большее неравновесие между северными и южными странами. Конкурентоспособность последних явно пострадала из-за единой валюты, к тому же затраты и оплата труда выросли выше среднего уровня. Следствием явились растущие дефициты доходно-расходного и платежного баланса и снижение экономического роста в южных странах. Положение осложнилось еще из-за неудовлетворительного управления государственными дефицитами и последствий возрастающего государственного долга.

– Южные страны пытались с различной интенсивностью с помощью реформ на рынке труда и в социальной сфере, а также ограничительной финансовой политики справиться с двойными дефицитами доходно-расходного баланса

в государственном бюджете и увеличить конкурентоспособность. Эта политика при единой валюте безальтернативна. Но она приносит с собой больше социальных затрат, чем прежние регулирования валютных курсов. Их успех сомнителен. Если ценовая стабильность в северных странах и дальше будет обеспечена, то тогда сокращение убытков в связи с затратами в южных странах может быть связано с дефляцией и принести с собой на длительный период стагнацию и растущую безработицу. Поэтому все громче становятся требования к Германии допустить больше инфляции и уменьшить свою собственную конкурентоспособность⁷⁵.

– Продолжающиеся финансовые проблемы южных стран также усиливают требования того, что Германия и другие северные страны должны нести ответственность за все увеличивающиеся долги южных стран. Но цена за это для всех участвующих стран была бы слишком высокой: Южная Европа будет постоянно сохранять тенденцию к стагнации, а Германия на длительное время будет меньше расти⁷⁶.

– Если в общем валютном пространстве некоторые регионы будут длительное время добиваться профицитов доходно-расходного баланса, а другие будут постоянно иметь дефициты доходно-расходного баланса, то при имеющейся денежной массе это приведет к перемещению денежных средств в области с излишком, в то время как в дефицитных областях будет господствовать все больший недостаток денег, который начнет сказываться на частных лицах и предприятиях как недостаток спроса, безработица и кредитный кризис. Этот процесс является здоровым и естественным, но для дефицитных регионов, испытывающих отток денег, очень трудным. Обычно вызванное этим кризисное развитие ведет к ограничению потребления и к снижению реальных цен и заработных плат в дефицитных регионах, так что устанавливается новое равновесие.

– Эта естественная и здоровая реакция отодвигается или препятствуется со стороны ЕЦБ в едином валютном пространстве. Вначале растущие дефициты доходно-расходных балансов между национальными банками предварительно финансировались. Южноевропейские национальные банки в системе TARGET-2 накопили тем временем долгов только перед Бундесбанком в размере 550 млрд €. Полученными таким образом деньгами они оплачивали дефициты доходно-расходных балансов своих стран. Кроме того, ЕЦБ с декабря 2011-го предоставлял банкам на три года финансовые средства в размере более 1 миллиарда € под процентную ставку в 1 % и снижал требования к предоставлению необходимых гарантий и ценных бумаг банков. Этим, собственно, могут и дальше финансироваться неподъемные дефициты платежных балансов южных стран. Облегчается также рефинансирование государственных долгов, из-за чего могут быть смягчены (или отодвинуты на длительное время) жесткие структурные приспособления к реальным условиям в южных странах. Однако это влечет за собой растущие риски инфляции.

– Этими чрезвычайно экспансивными направлениями и снижающимися требованиями к банковским гарантиям денежная политика ЕЦБ расширила свой мандат далеко за пределы гарантии ценовой стабильности. Постепенное увеличение инфляции стало благодаря этому намного вероятнее. ЕЦБ, кажется, намерен отойти от традиционной стабилизационной культуры немецкого Бундесбанка. Его экспансивная политика не только смягчила трудности с ликвидностью в южных странах, но также привела к настоящему наводнению из денег в Германии и в других северных странах.

– Запрограммированная этим заранее повышающаяся инфляция при остающихся низкими

процентных ставках, правда, облегчает сокращение государственных долгов, и поэтому многие экономисты приветствуют ее. Однако она также обесценивает созданный во многих экономиках денежный капитал. Для Германии с учетом ее демографического старения это имеет особенное значение, так как эти запасы капитала для миллионов вкладчиков и владельцев полисов страхования жизни являются частью их пенсионного обеспечения.

– Здесь не следует создавать себе никаких иллюзий: 30 месяцев после возникновения греческого кризиса логика и внутренние движущие силы политики ЕЦБ оставили далеко позади старую модель Бундесбанка. Если состоящий более чем на 70 процентов из представителей Club Med в ближайшие месяцы или годы решит, что большая инфляция – это неизбежно, для того чтобы если и не решить структурные проблемы в южных странах зоны евро, то хотя бы смягчить ее воздействия, то тогда и будет проводиться такая денежная политика, которая приведет к большей инфляции. И Германия, и остальные северные страны, будучи в беспомощном меньшинстве, ничего не смогут изменить⁷⁷. Возможно, тайно они даже будут благодарны, потому что инфляция при низких процентных ставках облегчит и им бремя государственных долгов и потому что они надеются, что легкая денежная политика уменьшит необходимость прямой финансовой поддержки южных стран из их касс.

Мандат ЕЦБ и то, как им оперируют, требует на этом фоне более глубокого обсуждения. Этой дискуссии не избежать даже со ссылкой на независимость эмиссионного банка. Обязательной предпосылкой функционирования общего валютного пространства является то, чтобы региональные сальдо платежных балансов в принципе финансировались банками или другими частными кредиторами, но не через денежную политику – и даже не косвенным образом, когда кредит эмиссионного банка облегчается банкам сниженными требованиями к гарантиям, которые они должны предоставлять. Задача политики эмиссионного банка заключается в обеспечении достаточного по сумме и соответствующего стабильности предложения денег центрального банка, а не в прямом или косвенном финансировании региональных дефицитов доходно-расходных и бюджетных балансов. Из этого следует:

– Размер допустимых «TARGET-2-сальдо» между национальными эмиссионными банками должен быть ограничен, так, как это делается между региональными отделениями Федеральной резервной системы США.

– Качество гарантий, которые принимает ЕЦБ, должно быть высоким и идентичным на всем валютном пространстве.

– Обеспечение стабильной стоимости денег снова должно стать единственным руководящим правилом действий ЕЦБ.

Если ЕЦБ пойдет и дальше по пути, по которому он движется с осени 2011-го, то когда-нибудь встанет вопрос, хорошо ли защищена немецкая заинтересованность в стабильной валюте с ЕЦБ. Немецкая политика должна набраться мужества, открыто поставить этот вопрос и внимательно посмотреть на последствия. Но возможно, это является также слишком высоким требованием политического класса, который в наивном легкомыслии, пренебрегая многочисленными предостережениями,

– вначале создал валютный союз без политического союза

– и потом при первом встречном ветре пренебрег всеми важными оговорками Маастрихтского договора относительно обеспечения гарантий.

Любая форма «солидарного» межбюджетного регулирования в зоне евро является принципиально ошибочным путем, который уменьшает благосостояние стран-доноров, в то время как он одновременно не устраняет и не смягчает более глубокие причины проблем с дефицитами в странах – получателях кредита, а даже обостряет их и одновременно подпитывает ненависть к северным странам, и особенно к Германии. Поэтому маршрут, который я считаю правильным, имеет два центральных элемента: