Эйта
Шрифт:
– Куда уж сказкам, - вздохнула Эйта. Ладно, дел у меня много. Родослава, бери Ядрея и ступайте дуб искать. Ежели что случится, кричите громче.
– Может тебе помочь чем-нибудь?
– спросила Родослава.
– Сама справлюсь.
Когда "гости" ушли, Эйта домыла посуду и открыла свои сундуки: один с одеждой, а второй с золотом и украшениями. Золота было не мало, да и украшений, собранных Грачкой в Поляновке тоже хватало. Ничего особо ценного среди них не было, но Эйта любила иногда перебирать побрякушки, на себя прикидывать и перед блестящей сковородой вертеться. Придется ли теперь еще когда?
– девушка вздохнула и захлопнула сундук. Во втором сундуке она одежду не так давно перебирала, и то что было ей в пору лежало отдельно. Срочно надо, бери готово все. Девушка снова тяжело вздохнула, села на пол и осмотрелась. Давно ли она себя с этим домом неразрывной считать стала? Нет, недавно. И родной дом снится все реже стал, разве что в кошмарах. Девушка закрыла лицо руками. Она не плакала нет, но на душе было совсем плохо.
– Хозяюшка, случилось что?
– в дом вошел Ядрей.
– Ты чего вернулся?
– Эйта опустила руки и посмотрела на мужчину.
– Что, дуб найти не можете?
– Да нашли мы, только на нем русалки. Уж извини, не решился я.
– О боги, - девушка встала.
– Русалочья неделя ведь, будь они не ладны. А подруга твоя где? Там оставил?
– Что ты?
– с укором сказал мужчина.- Как можно?
– Во дворе она, на русалок любуется, говорит отсюда не так страшно.
– Со двора и правда безопаснее, сюда они не сунутся, - Эйта поднялась на ноги и закрыла сундук.
– Ну коли с дубом никак, ложись и спи.
– Так ведь только встали, не усну я.
– Уснешь, - Эйта кивнула головой на лавку.
– Сам не заснешь, я подсоблю.
– Может я поделаю тебе чего?
– без особой надежды спросил Ядрей.
– Спи давай, помощничек, - усмехнулась Эйта.
Она собиралась заняться починкой рваной одежды, что в куче у печи лежала, и даже выудила оттуда красивую белоснежную рубаху, но потом взгляд ее упал на волосок у печи и рубаха полетела обратно в кучу. Может уже и не понадобится.
– Чем тебе помочь?
– спросил со своей лавки Ядрей.
– Тебе спать надо.
– Я не про сейчас говорю, а вообще. У тебя ведь беда какая-то. Так может я чем помогу?
– Ну помоги, - усмехнулась Эйта.
– Поди в город да спаси от смерти княжну Миладу.
– А она умирает?
– Ядрей сел.
– Молодая же девка совсем. Я ее помню, умница большая, какому-нибудь князю хорошей женой будет.
– Если выживет, - Эйта вздохнула и подошла к мужчине.
– Спать тебе надо, ложись.
Ядрей послушно лег и закрыл глаза.
– А ты сама спасти ее не можешь?
– Я что смогла сделала, - Эйта положила мужчине ладонь на лоб.
Ядрей хотел еще что-то спросить, но не смог, потому что уснул. А Эйта принялась за изготовление мазей и отваров, мало ли что в пути пригодиться может, а если бежать не придется, они все равно лишними не будут. Родослава, насмотревшись на русалок, вернулась в дом. Она несколько раз пыталась начать разговор, но Эйта отвечала односложно или вообще отмалчивалась и девушке ничего не оставалось, как тихонько сидеть в уголочке или на крыльце. Ядрей спал до вечера, а потом так же крепко всю ночь.
– Вот, я собрала вам в дорогу, - Эйта поставила дорожный мешок на стол, едва они после завтрака ложки на стол положили. Родослава и Ядрей переглянулись.
– В дороге, когда устанешь, отдыхать садись под березы, сосны, ну или дубы, если найдешь. Елок избегай, они тебе сейчас опасны. Ну и про обещание свое не забудь.
– Не забуду, - пообещал Ядрей.
– Спасибо тебе, хозяюшка, за помощь и кров, - он встал.
– Ступайте. Раньше выйдете, раньше домой вернетесь.
– До свидания, - Родослава низко поклонилась.
– Прости, матушка, коли что не так, девушка подхватила мешок с провиантом, немного неловко потопталась у двери и вышла из дома. Ей было страшно. Когда Ядрея искать отправлялась так боязно не было, а теперь вот боялась. Пугало то что ведьма к ней так холодна, вдруг обиделась на что. Из дома вот гонит, да и вообще не слишком она ласковая хозяйка.
– Вовек тебя не забуду, - сказал на прощание Ядрей.
– Об одном только жалею, какая ты есть не увидел. Спасибо тебе и пусть боги не обойдут тебя своей милостью.
– Береги себя, - Эйта тронула лоб Ядрея кончиком пальцев, ставя метку, чтобы нечисть держалась от него подальше.
– И проклятые места все же кругом объезжай.
Ядрей еще раз поклонился и вышел. Эйта сошла на крыльцо, когда Ядрей и Родослава уже уходили в лес.
– Пусть видят как есть, - вздохнула Эйта, глядя им вслед.
Ядрей обернулся и, улыбнувшись, помахал ей рукой. Эйта помахала тоже.
9
Княжна Милада почувствовала улучшение только на четвертый день, после визита лесной колдуньи. Совсем слабое улучшение, но все же. На следующий день стало еще получше, потом еще и еще, и через две недели, бледная как смерть, при помощи родителей и служанок, девушка вышла на улицу.
– Хорошо-то как, - блаженно прошептала Милада, сидя под большой березой в саду. Она вдыхала запах травы, радовалась легкому ветерку, и даже то что матушка усилено кутала ее в слишком жаркое одеяло, не раздражало.
– Как вы, девочки мои?
– к жене и дочке подошел князь Еремей.
– Хорошо, - Милада улыбнулась, но потом, вдруг посерьезнев, спросила.
– А ты колдунье лесной плату отправил?
– Конечно, - заверил ее отец.
– Как полегче тебе стало, сразу велел заказанное отвести.
Княгиня поджала губы, будь ее воля, ведьма вообще бы ничего не получила. Неждана была твердо уверена что болела Милада по вине колдуньи, а второе проклятие та выдумала, чтобы силу свою показать, да плату получить.
– Княже, гости к вам, - примчался посыльный.
– Князь Лесопольский, княгиня Угорская и князь Красногородский. Все со свитами.
– Ты дедушкам с бабушками сообщил что болею я?
– с легким укором спросила Милада, но гости ее радовали. Мало кто мог похвастаться аж тремя комплектами бабушек и дедушек, а она могла. Сыном Лесопольского князя был ее покойный отец, но девушка его почти не помнила. Потом, вдовую княгиню Неждану сосватал княжич Еремей Угорский и у Милады появились еще дед с бабкой, которые девочку в семью хоть неохотой, но приняли. Красногородские же князья были Неждане родителями.