Фабий Байл. Живодер
Шрифт:
— Они появились внезапно. Как будто только и ждали, когда позовет Гиллиман. Носят геральдику наших тщедушных кузенов, но они другие. Называют себя десантниками-примарис, если тебе это о чем-нибудь говорит.
— Ни о чем серьезном. И что тебя так тревожит?
— Они крупнее. Сильнее. Быстрее. Даже ветераны Долгой войны с трудом могут сравниться с
— Как мы были лучше громовых воинов, — заметил Фабий. — Разве кого-то еще удивляет, что в лабораториях Трупа-Императора ждали своего часа новые ужасы?
— А тебя это не тревожит?
— А чего мне бояться? — Фабий махнул рукой, и изображение стало медленно вращаться. Он всмотрелся в генетические данные, прокручивающиеся рядом с картинкой. — Эта информация верна?
— Я сам взял эти образцы с одного из немногих трупов, которые нам удалось заполучить.
Фабий отмахнулся от картинки.
— А Эзекилю нужно им что-то противопоставить, да? Как предсказуемо! Они делают воинов-переростков, мы делаем воинов-переростков. — Он покачал головой. — Полная галактика детей, ссорящихся из-за своих игрушек.
— Если отбросить личные мнения, ты можешь это сделать?
— Конечно могу. Вопрос в том, должен ли? — Фабий указал на проекцию. — В чем здесь мой интерес? — Внезапно он умолк и повернулся к диагностическому столу. Мгновение спустя тихо вздохнул. — О! Я понял. Ладно. — Он глянул на Скалагрима: — Отойди.
— Что? Зачем?
Стол зашипел, выпуская отработанный газ. Корни призрачной кости дрогнули и затрепетали, Скалагрим поспешно отступил. На ближних экранах вспыхнули предупреждающие руны. Ключ встал и положил тонкую когтистую руку на поверхность гроба, словно желая успокоить существо внутри.
— Потому что он проснулся, — ответила Мелюзина. Она повернулась к Скалагриму и улыбнулась улыбкой, которая почему-то получилась шире, чем ее лицо. Затем отступила назад, когда биогроб дрогнул, открываясь,
— Патер Мутатис!
Они тянули это имя с фаталистичным благоговением.
— Патер Мутатис!
Призрачная кость треснула и сошла с поверхности гроба, словно кто-то смел ее. Запела тревога.
— Патер Мутатис!
В фонтане питательного смога нечто иссохшее, точно труп, восстало из своей усыпальницы. Налитые кровью глаза выкатились из орбит, с хищным интересом впившись в Скалагрима. Тот машинально отступил еще на шаг и пробормотал:
— Боги…
— Боги? — каркнул мертвец. — Здесь нет богов, кроме меня. Разумнее тебе не забывать об этом, Скалагрим. Ибо я божество не милостивое и не доброе.
Он протянул иссохшую руку, и Саккара передал ему инфопланшет.
Фабий Байл улыбнулся.
— Ну что, посмотрим, что стало с галактикой в мое отсутствие?
Об авторе
В обширную библиографию Джоша Рейнольдса под крылом Black Library входят роман о примар — хах времени Ереси Хоруса «Фулгрим: Палатинский Феникс» и три аудиодрамы по Ереси Хоруса с участием Черных Щитов. Среди его работ по Warhammer 40,000 можно почитать роман из «Завоеваний Космического Десанта» «Апокалипсис», «Лукас Ловкач» и романы про Фабия Байла. Джош Рейнольдс написал немало историй по Эпохе Зигмара, включая романы Shadespire: The Mirrored City, Soul Wars, Eight Lamentations: Spear of Shadows, The Hallowed Knights novels Plague Garden and Black Pyramid и Nagash: The Underying King. Его перу принадлежат повесть из серии Warhammer Horror Dark Harvest и повесть The Beast in the Trenches, включенная в альманах The Wicked and the Damned. Недавно он написал роман по Некромунде «Кэл Джерико: Щедрость грешника». Живет и работает Джош Рейнольдс в Шеффилде, Великобритания.