Факел
Шрифт:
Одной из возможных причин будущей трагедии Эленка считала тот артефакт, что она однажды видела у Альберта на корабле. Правда, с тех пор Альберт о нём не упоминал ни разу.
Минуты растягивались в бесконечность, небо начинало сереть, а сон всё не шёл.
«Пора вставать», — подумала она.
Эленка умылась, оделась, причесалась и вышла из комнаты…
Вот она уже сидит за столом с Альбертом и беседует о пустяках, ожидая первый солнечный луч, который разукрасит серое предрассветное небо невообразимыми красками.
Первый луч солнца — и небо окрашивается
— Миледи, пора просыпаться, — донёсся тихий женский голос, как из иного мира.
Краски меркнут, и Эленка понимает, что её легонько тормошат за плечо. Она открывает глаза и видит перед собой горничную со светильником в руках.
— Вы просили Вас разбудить, если Вы к сроку не позвоните в колокольчик, — продолжает горничная.
— Благодарю, — ответила Эленка.
«Удалось поспать — это хорошо. Тревога не ушла — это плохо. Придётся готовиться к тревожной встрече».
Идею идти на встречу в одном из платьев, что для неё подобрал Альберт (он знал, что она путешествует налегке, но покрасоваться в платьях любит), она отбросила и надела удобный и практичный дорожный костюм: рубашку, штаны, сапоги и куртку. Пристегнула на пояс небольшую сумочку со всем самым необходимым, с чем можно бежать без оглядки. Остальные вещи она решила оставить, чтобы не вызывать подозрений.
Эленка взяла в руки дневник — заметки о её путешествиях за неполный год. Вздохнула. Испепелила разрядом молнии.
«Может быть, я и зря перестраховываюсь, но предчувствия меня ещё никогда не подводили».
Закончив с приготовлениями, она вышла из усадьбы и направилась через центральную площадь Крепости к нужной башне.
Альберт ждал её на верхней ступени:
— Доброе утро, красавица, — улыбнулся Альберт. — Отчего ж не в платье? Я так старался — думал тебе понравится.
— Доброе утро, — улыбнулась Эленка. — Платье отличное! Но павлин проспал…
— Ясно, лентяйка. Ну что ж, идём, — Альберт указал на открытые высокие резные двери в башню.
Они вошли в просторный зал с широкой центральной колонной и несколькими десятками узких колонн от пола до потолка. Центральная оказалась подъемником, на котором они поднялись на предпоследний этаж башни. Далее наверх вела широкая винтовая лестница вдоль внешней стены.
— Мне всегда было интересно, на чём летают такие Крепости? — спросила Эленка, поднимаясь по ступенькам.
— На дровах, — ответил Альберт.
— А где их берут? — не сдавалась Эленка.
— В лесу, — невозмутимо ответил Альберт.
Эленка посмотрела на него с видом «Хватит надо мной издеваться!», на что он ответил с улыбкой:
— Я серьёзно.
В центре самого верхнего этажа башни, под круглой крышей, покоящейся на колоннах, висел огромный колокол. Всё остальное место было свободно и представляло собой большую смотровую площадку, огороженную высокими каменными перилами.
«А снизу этого колокола и не видно», — подумала Эленка.
На южной стороне площадки, перпендикулярно перилам стоял сервированный стол. Это место было выбрано неслучайно:
Альберт помог Эленке устроиться за столом и сел напротив, спиной к перилам.
Серое небо становилось всё светлее и светлее. Альберт посмотрел на восток. Эленка проследила за его взглядом… Долго ничего не менялось… Вдруг, как по щелчку пальцев, небо взорвалось красками: розовыми, бирюзовыми, лиловыми… От серости не осталось и следа.
Эленка улыбнулась. Зазвонил колокол.
Волна боли захлестнула её с головы до ног. Ей казалось, что её голова в любое следующее мгновение разорвётся на части. Глаза начала застилать тёмная пелена. Падая со стула на пол, она успела немного повернуть голову и посмотреть на Альберта — он сидел, как ни в чём не бывало. Просто сидел со спокойным выражением лица: не улыбался, не сочувствовал, не паниковал.
«Всё у него идёт по плану», — подумала Эленка, прежде чем потерять сознание.
Когда Эленка пришла в себя, она сидела на том же стуле, за тем же столом. Голова её поникла вниз, и первое, что она увидела, открыв глаза — маленькая резная трубочка в её руках. Боли не было. Звуков не было. Было по-утреннему светло.
Эленка попыталась поднять голову и посмотреть по сторонам, но не смогла. Попыталась пошевелить пальцами на руках — безрезультатно. Закрыть глаза…
Вдруг её тело само собой выпрямилось на стуле и посмотрело вперёд. Альберт сидел напротив и что-то говорил. Но не ей, а кому-то за её спиной. Читать по губам она не умела, но нетрудно было догадаться, что здесь произошло и что будет дальше.
Первое, что пришло Эленке на ум:
«Они хотели активировать артефакт, пока я была без сознания, но ничего не вышло, ведь Пращуры-создатели идиотами не были: только человек в сознании может менять мир».
Затем она мысленно злорадно улыбнулась:
«Ах, как было бы для всех удобно: я бессознательно запускаю артефакт и делаю то, что они от меня хотят. Потом просыпаюсь где-нибудь в кровати с полностью восстановленным слухом и в полном неведении принимаю извинения за „случайный“ удар в колокол. Меня мучают сомнения, что здесь что-то не так, но нет никаких доказательств. Летающая Крепость приземляется на своей стоянке, я её покидаю и… Всю жизнь живу на „коротком поводке“ — они могут провернуть со мной то же самое в любой момент, а до артефакта я добраться уже не смогу. Никогда».
Альберт закончил говорить. Эленкино тело встало и пошло к лестнице. По лестнице оно спустилось к подъемнику и зашло в его кабинку.
Всё продолжая стоять спиной ко входу, девушка спустилась на подъемнике вниз. Перед ней открылись вторые двери кабинки, и она вышла в полуосвещенный коридор. Альберт поравнялся с ней, и дальше они уже шли вместе.
Благодаря ли силе воли или непрофессионализму идущего за ней мага, Эленка смогла сохранять ясность сознания, но оно было поделено как бы на две неравные части, где ей принадлежал лишь маленький уголок наблюдателя.