Fallout: Equestria
Шрифт:
У некоторых из нас нет крыльев, знаешь ли.
В дверь постучали. СтилХувз бросился к Эпплджэк, как телохранитель. Рэйнбоу Дэш нахмурилась, но отошла в сторону.
Войдите! крикнула Эпплджек.
Дверь открылась, и в комнату вошла Эплблум. Она была прекрасно ухожена и одета в деловое платье пурпурного цвета и цвета красного дерева, отлично подходящее к её гриве. Она выглядела куда комфортабельнее в своём костюме чем её старшая сестра. На её боку была пристёгнута деловая сумка.
Подождите... сказала Рэйнбоу Дэш, глядя на двух сестёр. Ты продаешь ферму... собственной сестре?
Младшая сестра вытащила зубами клипборд из деловой сумки. Она предложила его Эпплджек, которая взялась за другой конец и положила клипборд на стол между ними.
Я думаю,что ты увидишь всё таким, как мы и обещали, сказала Эплблум своей сестре. Я заметила, что её голос был более вежлив, чем у её старшей сестры, деревенский акцент был не так силён.
СтилХувз подошел к Эплблум и прошептал на ухо:
Ты ведь не будешь пахать там землю и строить супермаркет, не так ли?
Господи, конечно нет, прошептала Эплблум сконфуженно. Почти... виновато. Её старшая сестра поймала взгляд.
Погодь. Ты ведь не собираешься выкидывать нас с бабулей с фермы, верно?
Эплблум выглядела оскорблённой.
Как ты вообще могла подумать об этом? Я же твоя сестра!
Потому что я знаю это выражение лица, сказала Эпплджек серьёзно. И потому что я твоя сестра. А теперь показывай.
Эплблум вздохнула, затем вытащила чертежи и развернула их на столе перед старшей сестрой и двумя (тремя, если честно) гостями.
Вы по прежнему будете иметь права на яблоки и деревья, как мы и обещали. Стойл-Тек покупает только права на землю. Но вы должны будете переместить все эти яблони вот в этот сектор. И вы не сможете использовать амбар до следующей весны.
Чего? Эпплджек подняла бровь на свою сестру. Почему?
Потому что мы собираемся построить там Стойло.
<-=======ooO Ooo=======->
Заметка: Новый уровень.
Новая способность: Маленькая Дэш Когда на вас надета лёгкая броня или брони нет, вы бежите на 20% быстрее.
<<<^^^>>>
Глава 25. Щедрые души
Глава 25. Щедрые души
Мы стоим на пороге великой эры. И хоть направлял ваши старания я, это стало возможным благодаря вашему труду. Поскольку, да, свобода это то, над чем мы все сейчас работаем.
Одна.
Я отдала Каламити всё своё имущество, даже комбинезон. Рыцарь Маковка принесла мне грязную, мерзкую рабскую одежду, чтобы я могла обмотать ею свою переднюю правую ногу, дабы скрыть ПипБак. В комплекте с палкой и пятнами крови можно было бы предположить, что моя нога была сильно ранена. (Если кто-нибудь спросит, я скажу, что она была пронзена куском арматуры.)
После этого меня сковали. (Как и работорговцы ранее, Рыцарь Маковка не смогла сковать мои копыта должным образом из-за моего ПипБака. Так что она заключила меня в кандалы выше колен.) Я левитировала себя в клетку рабов и поставила
Мне было позволено положить несколько заколок в свои лохмотья, но я могла только надеяться найти отвёртку по другую сторону Стены.
Затем, с озабоченными прощаниями, мои товарищи оставили меня в покое. Я должна была лежать и ждать подкупленного Стальными Рейнджерами работорговца Красного Глаза с повозкой для рабов.
Я забыла, каково это быть одной. Я провела всю свою жизнь в одиночестве. У меня не было друзей, когда я взрослела. И моя мать, сколько бы я её ни любила, была не из тех родителей, с которыми кобылка могла бы чувствовать себя "вместе". Одиночество это холод и скука, в которых чувствуешь себя несчастной. Это ноющая, причиняющая боль пустота, которая должна быть заполнена. И мои маленькие хобби и увлечения никогда не могли её заполнить. Потому что это была дыра, которая может быть заполнена только общением.
Когда я росла, самым близким мне была музыка пение на радио Стойла номер два. По крайней мере, в музыке я ощущала присутствие ещё одного пони, который пытался установить связь. И я могла делать вид, что этот пони пытается соединиться именно со мной, а не с любым, кто слушал. Иллюзия не была совершенной и сохранялась только во время песни. Но пока музыка играла, мираж дружбы помогал защитить меня от холода.
Излишне говорить, что это были песни Вельвет Ремеди и их я любила больше всего. Я даже влюбилась, думаю, в мечты о ней. Я до сих пор помню боль, когда мой глупый и нереальный мысленный образ был разрушен реальностью, стоящей в вагоне поезда. Реальностью, что она не заключённый в городе работорговцев. И даже тогда, думаю, я всё ещё цеплялась за маленькие фрагменты моей мечты-Ремеди. До того дня, когда она выстрелила в меня.
Тем не менее, я бы не обменяла мою настоящую дружбу с настоящей пони на что-либо. Тем более на отношения с моей двумерной мечтой. То, что я имела, было лучше. Гораздо лучше. Потому что это было реально.
Когда я покинула Стойло номер два, моя жизнь изменилась навсегда. И самое резкое изменение это не огромные открытые пустоши или солнечный свет, едва пробивающийся через облака. Это не ужасы, жестокость и злобность, которые я видела, и не вся та боль и страдания, которые я испытала. И даже не растущая река крови, в которой я утопила свои копыта.
Самым резким изменением была дружба. И она началась только через несколько дней, как я покинула Стойло. С пони по имени Каламити.
Каламити отличался от любого пони, которого я когда-либо встречала. Он обладал бесстрашием и благородством, к которым я могла только стремиться. И он заботился обо мне, как никто раньше. Даже моя мать не заботилась обо когда-либо, как он. Он был готов стоять за меня, даже когда я была глупа и неадекватна. Не то, чтобы мы всегда соглашались, а даже наоборот достаточно часто спорили. Но он доверял мне, и он был кем-то, кому, я знала, могу доверять в ответ.