Фальшивая жена. Любовь в залог
Шрифт:
Ночь без сна сказалась плохим самочувствием. Болела голова, тело. Его хватка в волосах тоже казалась реальной, словно он по-прежнему держал меня за них.
Меня удивляло то, что дверь не была выбита и стуков больше не слышала за всю ночь.
– Мама, – пронеслось в голове ужасными картинками.
Выскочила в комнату, открыла дверь и побежала с криком «Мама».
Их спальня оказалась пустой. Дальше были гостевые, которых слишком много для семьи из трех человек. Спустилась на первый этаж
Гостиная, кладовая, кухня, столовая…
Они сидели за столом и мирно завтракали.
Опухшими глазами, с колотящимся как отбойный молоток сердцем и прерывистым дыханием, которое отзывалось покалыванием в правом боку я смотрела на них, а они на меня.
– Ты что себе позволяешь, – тут же начал отец.
Я смотрела непонимающе, а когда мама опустила взгляд подсказывая вниз на вчерашнее платье, которое я так и не поменяла, я поняла.
Тут же схватилась за оголенное бедро. Дырка не была большой, но этого хватило вызвать гнев родителя.
– Не смей в моем доме одеваться как шлюха. Немедленно переоделась и спустилась к завтраку, как подобает твоей фамилии.
– Да, отец.
Напоследок бросила взгляд на маму, «ощупав» ее на предмет синяков, но таковых не нашла и выдохнула.
Спускаться совершенно не хотелось. Но ослушаться я не могла.
Поэтому умылась наспех, одела привычное длинное платье и пошла завтракать.
Родители еще сидели там и что-то обсуждали.
Села на свое место и принялась за еду, но кусок в горло не лез, потому что хотела я одного – спать.
Папа закончил быстрей всех прием пищи и не сказав ни слова удалился из столовой и из дома.
– Самар, – тут же вскочила мама и подбежала ко мне.
– Все в порядке, – ответила, убирая ее руки с моего лица.
Маму я любила, но порой я не понимала этой любви. Словно внутри помимо нее и обида есть. Я знала, что она связана по рукам, как и я, но предмет этой обиды так и не смогла найти сколько бы раз не думала об этом. Мы и близки и нет одновременно. Однако видя разъяренного отца я всегда готова ее защищать, впрочем, как и она, если может конечно.
– Нужно нанести мазь от синяков, дочка.
– Зачем? Пройдет как обычно. Впервые что ли?
Отмахнулась и только потом поняла, что мы снова куда-то идем по всей видимости.
– Я должна выглядеть снова счастливой дочерью Дахи Алиева?
– Самар, – устало выдохнула, а на меня вновь лег груз. Такой неподъемный, что я боялась упасть, не справившись с этой ношей.
– Я поняла. Поем нанесу мазь, – безэмоционально ответила.
– Прости меня.
– За что?
– Что не могу все исправить.
– Вот именно не можешь, мам. Не тебе просить прощения за то, что он изверг. Что было ночью? – спросила
– Все обошлось.
– Обошлось, – повторила раздраженно, но не на нее. – А что, если однажды не обойдется?
– Не говори так.
– Почему? Такого варианта быть не может?
– Жизнь хрупка и может прерваться в любой момент. Кирпич на голову…
– Но это не исключает что его может бросить именно он, а не случай.
– Ешь и ступай поспи, у тебя синяки под глазами и припухла щека.
– От такого удара чудом не было сотрясения.
Мама опустила голову не находя слов.
Быстро доела кашу и ушла, взяв из аптечки привычный тюбик.
Нанесла на кожу мазь и легла спать. Проспав до самого вечера. Мама разбудила меня на ужин, так как отец не был бы в восторге от того, что я провалялась весь день в кровати.
Он рассматривал мое лицо пристально, видимо, чтобы убедиться, что я выполнила указания. Надо сказать эта мазь и правда творит «волшебство» залечивая синяки очень быстро в зависимости от их запущенности.
– Надеюсь урок о том, как ты должна себя вести моя дочь уяснила, Алия? – он спрашивал маму, но смотрел на меня выискивая раскаяние в моих глазах, которое я состроила намеренно.
За годы я научилась это делать. Если нужно понимание оно было нарисовано, боль, радость, все это я могла сделать. Хорошо, что он не просил благодарности и любви.
– Уяснила, – ответила мама, разрывая момент моих размышлений.
– Это так? – теперь вопрос ко мне.
– Так. Больше такого не повторится.
– Я на это надеюсь. В противном случае я сам прострелю твою голову, смывая твой позор кровью.
Было ли мне страшно?
Нет.
Потому что смерть давно казалась мне избавлением от него, но и спешить со встречей с ней я не была намерена. Все же жизнь я любила больше.
У меня была надежда. Сомнительная, но она была.
Замужество.
Конечно, меня могли выдать замуж за старого авторитета, извращенца и садиста похуже отца, но я надеялась, что связи с такими людьми ему будут не нужны. А то, что брак будет договорным я, итак, знала.
Вечер провела в библиотеке этого нового дома, к которому я в общем-то привыкла. Да и выбора не оставили.
– Самар… Вставай дочка, – врывается в утренний сон мама, которая тоже кажется сновидением.
– Что такое? – кое-как шевеля губами.
Вчера зачитавшись книгу, я уснула очень поздно не сумев оторваться от интересного сюжета истории.
– Прошу просыпайся. У нас всего тридцать или сорок минут. К отцу едет гость и ты должна быть готова.
– Ну не ко мне же…
– Самар, – строго сказала и я сразу открыла глаза проснувшись окончательно.