Фамильные ценности

Вонсович Бронислава Антоновна

— Во-первых, ты мне вчера пообещала, что согласишься сразу, как инор Альтхауз сделает предложение.

— Так я же не отказываюсь, — возмутилась бабушка. — Я согласна. Но не прямо сейчас. Это неприлично: выходить замуж без хотя бы месячной помолвки.

— А, во-вторых, если ты не выйдешь замуж сегодня, у меня будут очень серьёзные неприятности. Между прочим, благодаря твоей подруге, иноре Линден.

— Бывшей подруге, — с воинственным видом сказала бабушка.

— А она это знает?

— Пока мы не будем ей говорить, что

она раскрыта, — пробурчала бабушка. — Ах, Каролина, неужели нельзя отложить свадьбу хотя бы до послезавтра? Это бесчеловечно, заставлять меня выходить замуж в старом платье.

— Зато оно проверенное и очень тебе идёт, — ответила я. — Возможно, в новом ты будешь смотреться куда хуже…

Больше всего я боялась, что бабушка непременно найдёт предлог и затянет со своей помолвкой ещё на лет тридцать. Бедный инор Альтхауз не выдержит такого длительного ожидания. Я вообще удивлялась, что он до сих пор холост.

— Ах, Каролина, ничего ты не понимаешь… — простонала бабушка.

— Я понимаю, что если ты отложишь свадьбу, то мне запретят практиковать, — ответила я. — И это куда серьёзнее, чем то, что ты выйдешь замуж в том замечательном тёмно-синем бархатном платье с золотистыми лорийскими кружевами. Ты в нём выглядишь не старше тридцати лет.

— Ты мне льстишь, дорогая, — смутилась бабушка.

— Вовсе нет. Вот увидишь, какими глазами на тебя посмотрит инор Альтхауз.

Последний аргумент оказался решающим, и бабушка согласилась на синее бархатное платье. Оно ей на самом деле необычайно шло, хотя надевалось редко, потому что такие платья надевают по случаю, а не просто так. В Гёрде ничего подобного не предполагалось, так что то, что это платье вошло в наш багаж, иначе как предвидением не назовёшь.

Бабушка волновалась так, словно выходила замуж впервые. У неё тряслись руки, и она постоянно порывалась куда-то бежать. Надеюсь, Вальдемару с дядей сейчас попроще, а то вдруг инор Альтхауз решил, что ждал счастья слишком мало и невесте нужно дать подумать ещё лет десять?

Из комнаты жаждущих помогать горничных я выставила и приступила к причёске невесты. На её светлых волосах седина почти не была видна, да и сколько там её, этой седины? Но бабушка переживала по этому поводу страшно, даже заявила, что в её возрасте замуж выходить уже неприлично.

— Считай, что ты выходишь замуж ради меня, — предложила я. — Или я такой жертвы не стою?

Бабушка ненадолго задумалась, поэтому причёску я закончила без её ценных советов. Цветы в качестве украшений было решено не использовать, а драгоценностей в нашей семье почти не сохранилось. Но нитка крупного жемчуга и жемчужные же серьги прекрасно дополнили платье. Дополнила образ капелька косметики, чтобы заретушировать возраст и подчеркнуть естественную красоту.

— Ты выглядишь как королева, — заключила я.

— Скажешь тоже, королева, — польщённо заулыбалась она, разглядывая себя в зеркало. Вид ей явно нравился.

— Уверена,

инор Альтхауз подумает точно так же, — коварно напомнила я про жениха. — Он наверняка уже не находит себе места, переживая, как бы не сбежала с таким трудом заполученная невеста.

— Лина, неужели никак нельзя отложить? — опять запаниковала бабушка.

— Можно, но у меня будут неприятности.

— Ах, — вздохнула она и героически сделала шаг к двери.

За дверью пришлось её подстраховать, потому что невеста внезапно попыталась пройти мимо гостиной, где её уже ждал жених. И выглядел он куда уверенней невесты. Наверняка племяннику не пришлось выслушивать предложение о переносе даты свадьбы.

— Луиза, ты выглядишь божественно, — сказал жених. — Ты не представляешь, как я рад, что этот день наконец настал.

Инора Крузе, о которой забыли все, кроме меня, скептически улыбнулась, решив, что представление устраивают исключительно ради неё.

— Если вы собирались сегодня заключить брак, то не стоит тянуть, — сказала она. — Иначе я решу, что вы меня обманываете.

— В некоторых вопросах торопливость излишня, — сухо ответила бабушка и, опираясь на руку жениха, двинулась к выходу из гостиной, высоко подняв голову.

За ними пристроилась инора Крузе, Вальдемар же предложил руку мне и прошептал очень тихо, чтобы никто не услышал:

— Здорово я придумал, правда, Каролина? Одновременно решаем и ваши проблемы, и дядины.

— Не торопитесь радоваться, Вальдемар. У нас ещё могут сбежать и жених, и невеста.

Он тихо рассмеялся и ответил:

— За жениха я ручаюсь. Он столько лет ждал этого дня, что вряд ли откажется от такой возможности.

— Вот именно, он столько лет ждал, а сейчас мечта сбывается. Инор Альтхауз может испугаться именно того, что останется без мечты.

— Скажите честно, Каролина, что переживаете за леди фон Кёстнер.

— Поведение бабушки я не всегда могу предсказать, это так, — подтвердила я. — Поэтому взгляд с неё нельзя спускать.

— Не спустим, — согласился Вальдемар.

Но смотрел он при этом на меня. Так смотрел, что я забеспокоилась о том, что подумает инора Крузе, если увидит. Потому что полного текста анонимного письма мы не видели — может, там приписано, что я практикую привороты и не поймана до сих пор только потому, что очень ловко ухожу от ответственности.

— Вальдемар, у вас есть боевая задача, так не отвлекайтесь от неё.

— Действую строго по плану, — улыбнулся он. — Первая половина почти выполнена.

— Вот когда будет выполнена совсем, тогда и расслабитесь, — предложила я. — Смотрите на дядю, а то, не дай Богиня, разбегутся наши будущие молодожёны. И инора Крузе не поверит, что они вообще планировали сочетаться браком.

Майор сразу стал куда серьёзнее и начал смотреть уже не на меня, а на инору, наконец вспомнив, что она здесь не для того, чтобы порадоваться за наши семьи.