Фантастическая политика и экономика
Шрифт:
Час! Целый час волокиты!
Василий ехал дальше буквально "на цыпочках", заранее включая поворотники и пропуская всех, кого мог пропустить. И все равно почти перед домом его снова остановили. Теперь уже с обочины махнули полосатой палкой.
– Я что-то нарушил?
– спросил он устало, выйдя к высокому сержанту.
– А вот это мы сейчас и выясним. Пробу на алкоголь - не отказываетесь? Или как?
– Да что случилось-то в этот раз?
– Слишком осторожно вы ехали. Неуверенно как-то. Так - как с пробой?
Откажись тут... Еще полчаса ушло на проверку,
А возле дома на скамеечке сидел хозяин квартиры.
– О! Вася!
– вскинулся он радостно.
– А я тут тебя жду, жду... Неудобно же заходить без тебя.
– Что-то случилось?
– насторожился Василий.
– Ты извини, но у меня наклюнулась срочная и выгодная продажа. Так получилось, извини уж.
– Мы же договаривались на полный год!
– Ага. Но, если ты не забыл, мы с тобой устно договаривались. И цена потому была - без всяких там накруток и налогов. А теперь - вот. Продавать эту квартиру буду. Месяц тебе на выезд. Так что в этом месяце можешь не платить, а в следующем, извини, тебя тут не должно быть.
Да что они, сговорились все сегодня, что ли?
– Сань, привет, я доехал. Чо - как там?
– Понимаешь, дружище...
Сашка, получив письмо, тут же сходил к начальству, и начальство сказало, что у них такое место есть. Только надо бы согласовать с безопасностью - у них, сам понимаешь, не шарашкина контора, а солидная корпорация. Безопасники - бывшие полковники КГБ, все, как один - спросили фамилию, куда-то звонили, а потом сказали, что этого в их корпорацию не примут ни за какие коврижки.
– Понял, Вась? Ты в списках каких-то. Залет у тебя где-то крупный.
Н-да... Списки, значит? Вон, как оно, оказывается.
Утром Василий специально зашел в свою службу безопасности. Там почему-то обрадовались, тут же завели в сектор информационной безопасности и стали расспрашивать, какого черта он столько времени проводит в Интернете. И как так выходит, что он при такой занятости и высокой зарплате находится в первой тройке по трафику. А потом провели к своему начальнику - тоже, наверное, полковнику, как у Сашки. Начальник предложил закрыть дверь, сесть, а потом спросил ни с того, ни с сего:
– По митингам, значит, ходите? Недовольны, значит, своей жизнью и нашими порядками?
Василия как озарило - вон, что! Это, выходит, "гасить" начинают, что ли?
– Какой митинг?
– приподнялся он в кресле.
– Шел за хлебом, понимаете? Просто шел за хлебом. А тут налетели, повязали, вписали в протокол... Пятьсот рублей карман не утянут - я хоть и не миллионер, но корпорация у нас позволяет жить своим сотрудникам...
– Ага, ага, - кивал головой седой начальник.
– За хлебом. Это бывает.
Он полистал какие-то бумаги:
– Вы же на Новаторов живете? На Калужской? А за хлебом, значит, на Мясницкую ездите... А вы, гляжу, еще и неискренни, Василий Аркадьевич. Как это мы вас раньше-то не разглядели...
В служебном почтовом ящике лежали ответы на все письма. Отказ в разной степени вежливости. А на "хедхантере"
А теперь вот еще и квартира.
В Фейсбуке стукнулся Петя, координатор. Он в этот раз был на связи по Юго-Западу. Сказал, что в субботу с двух дня и до скольких получится - на Чистых. Никаких провокаций. Никаких лозунгов. Просто гулять туда и обратно. Но чтобы народу много было. И всех, мол, знакомых своих приводи. И девушку, если что.
В субботу, значит.
И останется всего три недели до смены квартиры.
Василий отписался ему о своей проблеме. Там, на том конце эфирной волны, похоже, даже обрадовались. Стали выспрашивать подробности. Стали говорить, что надо бороться и требовать. Еще писали, что помогут с адвокатом. И еще, что - вот сам видишь, какие они сволочи все.
А следующим утром Василия остановил первый же патруль ГИБДД.
– Ай-яй-яй..., - сказал кругломордый капитан.
Другой капитан, не тот, но почти такой же по мордастости. Они их подбирают таких, что ли?
– Ай-яй-яй. Нехорошо нарушать законы. Демократия, знаете ли, это в первую очередь - соблюдение установленных законов и правил, - и изъял права, выписав "времянку".
Это, мол, чтобы уже наверняка. За правами-то своими каждый прибежит. И вы, Василий Аркадьевич - прибежите ведь? Вот прямо завтра и приходите. Будем разбираться. А то по митингам они ходят, а сами законы нарушают, штрафы в срок не уплачивают.
...
Вечером звонил брат. Он там живет, в том городе, где родился и рос Василий. Брат сказал, что нечего тут суетиться и расстраиваться. Дом родительский стоит, как и стоял. Работа у них там всякая есть. Приезжай, брателло, звенела трубка - все будет чики-поки.
Ну, какая там может быть работа? Какая там может быть зарплата? Какой еще, блин-нафиг, родительский дом?
А в конце месяца, кстати, очередная выплата по кредиту за машину...
– - Судья
– Присаживайтесь, товарищ Петровский. Вы ведь - наш товарищ, я не ошибся?
Угу, ошибся он, как же. Встретили после работы вчетвером, погрузили в машину, мягко и настойчиво подталкивая, привезли черт знает куда, поставили "пред светлы очи". А он тут вопросы задает. Прохаживается по мягкому ковру, трубочку небольшую набивает. Просто карикатура какая-то.
– Что, не похож, да?
– усмехнулся он бритым лицом.
– На кого?
– Александр Васильевич, давайте уж без всяких там этих... Как это - околичностей, да? Просто, как два старых партийных товарища... Или вы свой партбилет уже - того? А?
Все ведь знает, гад. Да я и не скрывал никогда, так что каждый мог узнать. Просто не у каждого такой персонал вышколенный, не у каждого дача такая, ковер и повадки - не у каждого.
– Мой партбилет дома.
– А мой - со мной, - он сунул руку в карман пиджака, достал красивый крокодиловый бумажник, а из него вытянул из бокового отделения красную книжицу знакомого образца. Протянул мне.