Фантастическое ассорти (сборник рассказов)
Шрифт:
На следующий вечер Главный звездочёт вновь навещает Эстру. Он даёт хозяевам трактира несколько золотых и уводит девушку с собой. В звёздных книгах он не нашёл законов, запрещающих приводить на башню гостей. Значит, это негласное правило, которое можно нарушить. Эстра не подумала о тёплой одежде, и Алекс даёт ей запасной плащ, хранящийся в башне на случай непогоды. Они встают на стремянку. И вот, небосвод величественно несёт к ним россыпь разноцветных звёзд. Алекс ещё издалека начинает показывать и рассказывать звёздные истории. Эстра внимательно слушает. Она прижимается
Обнимая девушку, он дожидается первой голубой звезды. Эстра поднимает руку, слегка поглаживает звезду и вдруг, напрягшись, к ужасу Алекса срывает её с небосвода. «Слезай!» – кричит она, спрыгивая на землю и хватая стремянку. Алекс повинуется. В Эстру словно бес вселился. Она со смехом бегает по площадке и освобождает звёзды. Алекс не может ей помешать, его как будто зачаровали. Он припоминает старые слухи, что кто-то из предков Эстры имел отношение к звёздному волшебнику, сотворившему оберегающий всех небосвод. Но в роду рождалось много девочек, и магическая сила постепенно рассеялась, растворилась, забылась.
Алекс вдруг замечает, что стремянка ей уже не нужна: Эстра просто ухватилась за небосвод обеими руками и притянула его ближе. Звёзды сбиваются в кучу, но не падают, а висят над башней. Снизу доносится шум: ночные гуляки заметили небесное знамение и созывают народ. Вход в башню закрыт, помешать ей никто не может. Да и не хочет. Такого никогда не было, мало ли что! До рассвета остаётся совсем немного, когда появляется лиловая звезда. Эстра подносит руку и, чудесным образом освободившись от волшебного клея, огонёк спускается на её узкую ладонь.
«Она говорит со мной! – кричит Эстра. – Я слышу звёзды!»
Лиловая звезда поднимется вверх, присоединяясь к разноцветному скоплению над башней. Огоньки сливаются в мерцающее радужное облако, затем яркая вспышка заставляет всех зажмуриться. Башня сотрясается до основания. Когда Алекс открывает глаза, над его головой нет привычного небосвода. Он взбирается на стремянку и пытается потрогать небесную твердь. Но нет, больше нет упругой холодной массы, на которую с таким тщанием были нанесены небесные светильники. Ему становится ясно, что наверху – бесконечное пространство, усеянное тысячами крошечных огоньков, которые уже никуда не приклеишь. И он понимает, что это прекрасно!
«Это была ключ-звезда! – шепчет Эстра. – Посмотри, сколько чудес она нам открыла!»
Алекс нерешительно улыбается. Что же, профессия звездочёта будет нужна ещё очень, очень долго!
Посредники
Услышав доносившийся снизу негромкий, но настойчивый стук, Гарриэт с трудом поднялась с кровати. Голова раскалывалась, к горлу подкатывала тошнота. Старая женщина спустилась по лестнице, тяжело опираясь на перила, и распахнула дверь. Она всегда кого-то ждала и давно
Женщина увидела высокого белого мужчину с ярко-рыжими бакенбардами на круглом веснушчатом лице.
– Здравствуйте, мадам, – сказал он с акцентом, – я – журналист из Европы, могу я увидеть миссис Гарриэт Табмен?
– Это я, – ответила женщина и усмехнулась, увидев на его лице смесь восхищения и недоверия.
– Простите, миссис Табмен, я думал, вы крепкая высокая женщина, настоящая африканская богиня!
– Во мне едва пять футов росту, – Гарриэт попыталась улыбнуться, – и я самая обычная женщина. Знаете, самой не верится, когда слышу рассказы о моих приключениях.
– Вы не могли бы дать мне интервью? – спросил журналист. – Ваша «подземная железная дорога» – потрясающий сюжет, незабываемая страница истории. Конечно, о вас уже много писали, но, ваша судьба до сих пор волнует наших читателей… И ваше мужество, когда вы решились на варварскую операцию без анестезии… Вы – настоящая героиня!
– Если честно, мистер, я не могу сейчас говорить, – женщина потерла висок и грустно вздохнула, – мое недомогание – напоминание о том времени, когда я была рабыней. Если бы мой хозяин не был так жесток, возможно, я не стала бы «кондуктором».
– Стали бы, – убежденно возразил собеседник, – в ваших глазах я вижу зов свободы, – и вы сделали свободными тысячи людей!
Гарриэт пошатнулась и оперлась о косяк. Журналист поддержал ее за руку.
– Извините, – сказала старая женщина, – я бы охотно поговорила с вами, но сейчас мне действительно нехорошо. Может быть, вы зайдете завтра?
– Я вечером отбываю, миссис Табмен, но я рад и горд, что смог увидеть вас. Позвольте выразить вам свое восхищение.
Мужчина неожиданно поднял руки и сделал несколько пассов над седой головой Гарриэт. Она даже не успела отреагировать, так стремительны были его движения.
– До свидания, миссис Табмен, мы вам очень обязаны, – откуда-то издалека, затихая, прозвучал его голос.
Когда она открыла глаза, на пороге никого не было. Старая негритянка недоуменно покачала головой и закрыла дверь. Поднимаясь по лестнице, она вдруг поняла, что ее головная боль прошла.
Оконное стекло взорвалось, осколки посыпались на пол, несколько из них скользнули по одежде Меркантиллы, оцарапав незащищенные руки. Девушка даже испугаться не успела.
– Ужас какой! Я говорил, не надо было заказывать эти суперпрочные окна! – скорбно сказал финансовый директор. – Заплатили кучу денег, а они все равно разбились.
Меркантилла недовольно посмотрела на него, аккуратно стряхивая остатки стекла.
– Но у нас два года гарантии, – нахмурилась она, – они должны заменить окна бесплатно!
Розовое благодушное личико Грыля, там и сям усеянное разнообразными отростками, приобрело лиловый оттенок. Он опустил ложноглаза и, не выпуская когтей, потер щупальцем столешницу. Меркантилла уже знала, что это означает крайнюю степень смущения.