"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Куда его?
– В живот, господин капитан!
«Часа три прошло. Если уж до сих пор не помер, то есть шанс довезти его до госпиталя живым». Офицер отдал поводья ближайшему солдату, сделал шаг вперед и замер – перед ним, весь в крови, своей и чужой, лежал капитан Гвардейского гренадерского полка Анатоль Червонозерский. Раненый был без сознания и бледен, как смерть.
– Ну чего встали?! Перевяжите его!
Голос Алекса дрогнул, но он постарался взять себя в руки.
– Да не так! Шинель снимите! И мундир тоже! Где этот чертов фургон?!
Фургон, наконец, подъехал. К этому времени солдаты замотали живот капитана Червонозерского, не экономя бинтов.
– Сена под него подложите! Нет сена? Снимите пару шинелей с убитых!
Солдаты торопливо содрали с убитых две шинели, что почище, постелили их на дно фургона.
– Грузите, – приказал солдатам Алекс, – да осторожнее! Шрапнель не убила, так вы добьете! И шинелью его накройте, замерзнет ведь!
– Господин капитан, тут портупея его…
Возле Алекса замер рядовой, державший в руках портупею с саблей и револьвером.
– Клади в фургон, – распорядился капитан.
Сабля оставалась в ножнах, а вот офицерский «гранд» висел на тонком кожаном шнурке. Капитан взял в руки револьвер, провернул барабан, все патроны были на месте. Судя по всему, Анатоль шел в атаку с револьвером в руке, а выстрелить так и не успел, ни разу. Алекс вернул оружие в кобуру, и уже хотел застегнуть клапан, как до него донеслось едва различимое:
– Черт, больно-то как…
Капитан торопливо метнулся к раненому.
– Анатоль! Ты слышишь меня, Анатоль!
Нет, не слышал, только начал просить воды. Алекс грозно уставился на фурлейта.
– Воды ни в коем случае не давать, как бы ни просил!
– Так точно, господин капитан, не дам!
Капитан выбрался из фургона наружу и приказал:
– Гони в госпиталь!!! Живым не довезешь, шкуру спущу!!!
Щелкнул кнут, фурлейт погнал свой транспорт обратно к руоссийским позициям, откуда сегодня утром началось наступление на Лочев. Погнал, это громко сказано. Обозный фургон, запряженный парой тяжеловозов, не самый быстрый способ доставки раненого в госпиталь, но другого под рукой не было. Капитан Магу продолжил руководить действиями своих подчиненных, то и дело подгоняя солдат, но время от времени он оглядывался, отыскивая взглядом ползущий по полю фургон.
Как ни подгонял капитан подчиненных, а сбор убитых и их оружия затянулся до самой темноты. Рассудив, что на ночь глядя явно не следует выступать обратно к месту дислокации полка, Алекс приказал разбить лагерь на том же месте, где рота провела предыдущую ночь. Теперь никто не запрещал жечь костры, поэтому была возможность приготовить горячий ужин и провести ночь в тепле.
Утром, прежде чем рота тронулась в обратный путь, Алекс нашел время заехать в госпиталь гвардейского полка. К его разочарованию, госпиталь со всеми ранеными успел убыть. На месте осталась одна-единственная палатка, в которую сложили тех, кому медицина помочь была бессильна. При них оставили двух санитаров, одного из них, того, что выглядел посмышленее, капитан Магу и взял в оборот.
– Давай вспоминай! Капитан Червонозерский из гвардейского гренадерского, ранение в живот. Вспомнил?
– Вроде вспомнил, господин капитан.
– Так «вроде» или вспомнил?
– Вспомнил, господин капитан, был такой, точно был!
– И что с ним? Живой?
– Вроде живой…
– Так «вроде» или живой?
– Живой… Вроде… Был… Господин капитан, тут такое творилось! Руки-ноги отрезанные ведрами выносили! Нет, если бы помер, я бы точно запомнил. А раз не помню, чтобы хоронили, значит, увезли его.
– А куда его эвакуировали?
– Куда и всех, в Ясен…
Поняв, что большего от этого «сообразительного» санитара ему не добиться, Алекс вернулся к роте. Все равно обратный путь лежал через Ясен, а там можно будет изыскать возможность навести справки о состоянии здоровья гвардии капитана Червонозерского.
На обратный путь рота затратила намного больше времени, чем на дорогу к Лочеву. Во-первых, начала сказываться усталость, да и моральное состояние солдат после работы похоронщиками было подавленным. Во-вторых, с началом очередной оттепели дорогу развезло. Солдатские сапоги вязли в грязи, как и колеса обозных телег, а также фургонов санитарных транспортов. Временами обозные лошади не могли втащить повозки на подъем, они вставали, тяжело поводя боками и не реагируя на крики фурлейтов и удары кнута. Приходилось оказывать обозным помощь. Там, где не могли справиться лошади, выручали руки и плечи руоссийских солдат.
В один из дней, когда рота вставала на ночевку у дороги, записной ротный остряк подкатил к Алексу с вопросом:
– Господин капитан, ежели мы заместо лошадей телеги тягаем, так может нам от казны и овес за это полагается?
Находившиеся поблизости солдаты тут же насторожили уши в ожидании ответа ротного командира. Пришлось спешно придумать ответ, который хоть немного поднял бы дух нижних чинов.
– Овсом могут питаться только лошади и бритунийцы. Ты, часом, не бритунийский шпион, если так по овсу соскучился?
– Никак нет, господин капитан, – выпучил глаза рядовой. – Да как же можно…
– В таком случае овес ты получишь, только когда мы тебя в артельную телегу запряжем вместо лошади! Согласен? Нет? Тогда топай за перловкой и мне заодно принеси.
– Слушаюсь, господин капитан!
В походе ротный командир питался из солдатского котла, за что исправно вносил соответствующую сумму в артельную кассу. Сваренная на воде перловка малость отдавала синевой. В этой липкой массе местами виднелись желтоватые пятна какого-то жира. На соли артельщик в очередной раз сэкономил. Очень захотелось дать мерзавцу в морду, да кашу надо было съесть, пока она не остыла, холодная каша становилась совсем уже несъедобной.
К месту дислокации полка рота прибыла в первой половине дня. Еще в полуверсте от деревни капитан Магу заметил неладное – в населенном пункте царила какая-то суета, мелькали между домов солдаты и лошади. Едва только солдатские сапоги сменили дорожную грязь на уличную, как стала ясна причина происходившего – полк явно готовился к передислокации.
Встречать вернувшуюся роту вышел сам командир полка. Приняв рапорт капитана Магу и уточнив потери, подполковник Чанаев поинтересовался:
– А разве посыльный мой до вас не добрался?