"Фантастика 2023-119". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Этот невысокий человек неопределенного возраста, выходец с архипелага Хайян, где вечно грызутся меж собой кланы знати, был непревзойденным мастером меча. Вернее, двух мечей, один из которых носил за спиной, а второй, короткий, на поясе.
Его манера боя была странной и вычурной, но вот сладить с ним было никак невозможно.
Стоило ему спрыгнуть на палубу вражеского корабля — и каждый взмах клинка в каждой из его рук нес смерть оказавшимся на его пути. Полгода назад, когда брали на абордаж фрегат Жако Мердье, этот невысокий скуластый человек двенадцатью ударами убил тринадцать человек — двоих последних угораздило
И умельцев вроде него немало в команде галеона — ибо дон Орио де Ронкадор, в отличие от иных своих коллег, не сваливал подбор своих людей целиком на боцманов и квартирмейстеров. Поэтому его команда, вне всякого сомнения, была лучшей какую только можно было собрать здесь и сейчас.
И лично передать приказ не брезговал — теперь вот Довмонт с неделю будет ходить гордый, словно сам король его медалью наградил. Как же, не кто-то, а сам командир не побрезговал снизойти до него.
Он вообще был внимателен к подчиненным. И даже не орал на них, не матерился, а уж о том, чтобы лично раздавать зуботычины, об этом и речи не было.
Именно из-за всего этого какой-то из штабных офицериков объединенной флотилии Изумрудного моря назвал дона Орио «исключением из капитанской породы».
Может, поэтому он и стал лучшим из военных моряков в этой части света (по каковой причине и ценился начальством)? В заморских владениях короны еще умеют ценить честную службу.
…Сюда, в Изумрудное море, дон Орио попал еще зеленым младшим лейтенантом королевского флота. Ему тогда исполнилось восемнадцать. Шесть футов ростом, смелый до безрассудства, любитель приключений, младший отпрыск провинциального северного рода, он был одержим жаждой подвигов и славы.
Вот тогда-то эти края и пленили его на всю жизнь. Чистые манящие воды цвета бирюзы, пышная зелень усеянных пальмами островов и восхитительные краски малиново-багряных тропических закатов… Вкуснейшие фрукты, вкуснейшая рыба, пряности, легкое пальмовое вино… Веселые стройные девушки с огненными глазами были готовы петь и плясать до самого утра.
Да, если вдуматься, был он тогда изрядным глупцом. Слава Эллу, попал под начало самого Ирмано ди Баррако, знаменитого капитана «Барракуды», одного из лучших и храбрейших моряков тех лет, о котором даже пираты с уважением отзывались. Героя, на трех кораблях отбившего у соединенной флотилии хойделльцев и арбоннцев Артахенну.
Тот приметил юного дурачка и начал делать из него человека. А как-то, уже перед тем, как навсегда сойти на берег, ди Баррако вызвал лейтенанта Ронкадора к себе в каюту и, плеснув помощнику дорогого вина из старинной бутыли, извлеченной им из капитанского поставца, изрек:
— Орио, мальчик мой! Я уже почти год изучаю тебя и думаю, что ты далеко пойдешь. Так вот, позволь старику дать тебе три совета, которые пригодятся тебе, когда ты поднимешься на капитанский мостик. Итак, запоминай. Если тебе предстоит с кем-то драться, думай не о его или своих кораблях, а о том, у кого какие команды. Потому что хорошая команда на плохом корабле всегда побьет плохую команду на хорошем. Запомни это накрепко… Во-вторых, если хорошие офицеры могут еще сделать из плохой команды хорошую, то плохие офицеры испортят самую хорошую команду… И, наконец, третье. Хорошая команда на хорошем корабле с хорошими офицерами, но при плохом капитане — это выброшенные в море сто тысяч риэлей… Помни это, мой мальчик, и постарайся
И вот теперь, не без гордости, де Ронкадор мог сказать, что советы уже восемь лет как покойного старика «Барракуды» пошли на пользу. Под его командой как-никак один из лучших кораблей во всем королевском флоте, а имя Орио, как когда-то имя его учителя, пользуется уважением и среди честных моряков, и даже среди корсаров.
И, наверное, самым счастливым днем в его жизни стал тот, когда вице-король вручил ему капитанский жезл с навершием в виде фигурки леопарда. Было это два года назад.
Дон Орио делал все, чтобы сделать свой корабль лучшим в Изумрудном море.
Ведь ему достался не корабль, а истинное чудо! Корпус корабля изготовлен из выдержанного дуба, причем мастера так подгоняли детали и доски, чтобы форма ствола дерева соответствовала форме той или иной детали судна, что придавало набору чрезвычайную прочность. Две тысячи хорошо высушенных дубов ушло на постройку — не шутка!
Пара с лишнем сотен футов в длину, сорок, почитай, — в ширину, полторы тысячи ластов водоизмещения и четыре мачты.
А еще — три палубы, шесть десятков стволов разного калибра, и пятьсот с лишним человек экипажа. (Между прочим, самое маленькое королевство Староземья — Суноро в Амальфии — населяют всего-то четыре сотни человек.)
Грех было бы не ценить такой корабль. Дон Ронкадор и заботился о «Леопарде» как о родном сыне (коих у капитана было двое).
Чтобы Ронкадор уж совсем не отщипывал себе от казенных сумм, что выделялись на его корабль — до такого, конечно, не доходило. Но при этом соблюдалось железное правило — делать это лишь после того, как все насущные нужды будут удовлетворены.
И каждому матросу, даже последней «пороховой обезьяне», всегда, всякую неделю, выдавали его законные семь фунтов галет, семь кварт вина, четыре фунта говядины и два фунта свинины, кварту фасоли и полпинты уксуса. При каждой возможности на «Леопарде» пополняли запас свежих фруктов и не упускали случая половить рыбу в плавании.
Солонина была самая свежая, а стоило ей чуть завонять — и разбухшие бочки безжалостно летели за борт, на радость акулам.
Хотя солонине дон Ронкадор предпочитал черепашье мясо — благо, эти создания могли неделями лежать в твиндеках, не требуя корма и не портясь. К тому же, их можно было наловить совершенно бесплатно или, в крайнем случае, недорого купить у рыбаков.
А когда однажды прежний судовой эконом попытался запустить руку в провизионную кладовую, приобретя червивое мясо, то Орио безжалостно приказал выдрать его семихвостой плетью у мачты и послать на галеры — хотя уже подал в канцелярию представление на офицерский чин.
Опять же, сказать, что каперанг был совсем уж безгрешен, конечно, нельзя.
Он вовсю приторговывал пряностями, перевозя их в трюме «Леопарда» во время плаваний в Эгерию.
Это незаконно и запрещено, но большинство торговцев и капитанов давно плюют на это. Да и кто запретит капитану взять побольше перца и гвоздики с имбирем для команды? И кто запретит ему же взять побольше сахару и рому в плавание? А в последнее рейсы, когда «Леопард» вез партию драгоценных камней для эгерийской короны, он отважился прихватить партию контрабандных изумрудов. Не своих — двух важных шишек из канцелярии вице-короля (а может, и самого наместника).