"Фантастика 2024-106". Компиляция. Книги 1-26

Голд Джон

Я обратился в человеческую форму за спиной Хлебова. Заскользил по землистой почве пещеры и почти сразу обернулся.

Хлебов с жутким шумом и звоном врезался в зеркало. К тому времени он уже перестал быть человеком. Огромный медведь-оборотень повернул ко мне широкую зубастую морду. Широко разинув пасть, завыл.

Опустив голову, он тронул длинным языком глубокую выемку на мускулистой руке. Полукруглая рана от звездного пути дымилась. Лапа повисла плетью.

— Больно? — сжал я зубы.

В ответ он завыл

вновь. И бросился. Я использовал Мясорубку.

Полупрозрачные острые зубья впились в тело медведя. Глубокие кровавые раны открылись на толстой шкуре. Однако тот даже не замедлился.

Быстро, как молния, я переключился на привычный Мешок Мести. Синяя полусфера открылась передо мной, и могучая лапа медведя с треском врезалась в магический барьер. Он тут же начал окутывать тело зверя.

Тем не менее, масса твари была велика, меня толкнуло назад. С трудом я удержался на ногах. Сжав зубы, я крикнул и направил магию вперед. Мешок Мести хлопнул и отбросил медведя. Бурая туша упала навзничь. Некоторое время огромной горой она лежала на полу, потом зашевелилась.

Руптис! — крикнул я — и красная капля впилась в тело зверя и рванула внутри. Большая кровавая рана открылась на плече, но это его не остановило.

— Руптис максима!

Хлопнуло так, что зверя отбросило вновь. Он ударился о стену. Вся мебель затряслась. С потолка посыпалась земля. Заморгала единственная лампа, и даже вороны каркнули в своем шкафу.

Тварь с развороченной грудью лежала на спине, у самой стены. Из раны торчали белые сломанные ребра. Кровь ручьями текла по шкуре зверя. В следующее мгновение он стал принимать человеческий вид. В пару секунд зверь снова превратился в Бориса Хлебова или барона Петрина.

На теле человека не осталось и следа тяжелых ранений. Глубоко дыша, он лежал на земле, но через мгновение поднялся.

— Ах ты мразота! — крикнул он и слюни полетели из щербатого рта, — я убью тебя, тварь!

— Не получится, — спокойно мотнул я головой, — ты уже пытался.

— А-а-а-а-а! — крикнул барон и прыгнул снова. Его медальон заблестел синим светом.

— Твоя магия — моя, — произнес я, направив острие проводника на магическое украшение.

Синий камень в середине медальона треснул и погас. Едва видимая волна энергии просвистела по воздуху и впиталась в мой клинок.

* * *

Искаженное яростью лицо Петрина вмиг изменило выражение на ошарашенное. Его маленькие глаза сделались удивленно-большими. Личная трансгуманизация сработала отлично. Только не у барона. Магический медальон-носитель заклинания — прекрасное изобретение Ордена Новой Маны мог дать даже пустопу человеку возможность творить заклинание, которое было запечатлено внутри этого артефакта. Правда, ограниченного количество раз.

Да. Трансгуманизация сработала отлично. Сомнений быть не могло.

Его

удивление сменилось страхом, когда он угодил в когтистую руку существа, которое появилось перед ним.

Еще секунду назад там стоял Павел Замятин — мертвая душа в теле мальчишки Орловского. Хлебов догадался, что это была сила черного ореола, которым наградила Замятина Геката. Однако барон и представить себе не мог, что ореол сработает на артефакте.

Мальчика больше не было. Теперь на его месте стоял зверь. Антропоморфный волк-человек возвышался над Хлебовым на две головы. Его мускулистое поджарое тело было покрыто серой шерстью, по цвету очень близкой к мышиному цвету волос Орловской породы.

Большие карие глаза смотрели сосредоточенно, но спокойно. Продолговатая морда волка имела какое-то странное уверенное или даже умиротворенное выражение. Гордое выражение. Однако сила, что исходила от этого существа напугала Хлебова, что называется до усрачки.

Он не мог произнести ни слова. В горле пересохло а мысли стали путаться.

— Тебя, — с трудом прохрипел он, — тебя не подчинить… Как же они глупы…

Несколько мгновений Хлебов смотрел в глаза измененному личной трансгуманизацией Павлу Замятину.

— Во имя Новой Маны, — только и успел проговорить Борис, перед тем как могучий зверь легким движением руки сломал ему шею.

Глава 20

Когда я открыл глаза, снова было черным-черно. Я даже не сразу понял, вижу ли я в принципе. Понял только то, что лежу.

В следующее мгновение я почувствовал на своей груди ее теплую приятную руку. Палец нежно вел по грудной мышце, а потом пятерня легла на мой живот. Ее упругое бедро же — на ногу.

— Привет, Паша, — прозвучал голос Кати совсем рядом. Теплое дыхание девушки коснулось моего уха.

— Включи свет, Кать. Ничего же не видно.

— Я хотела сделать сюрприз.

— Считай, — с улыбкой проговорил я, — что он получился.

Тогда привычным образом сверху полился поток света. Мы с Катей оказались в молочно-белом круге, который разогнал тьму в своих границах.

Девушка, лежащая рядом, хохотнула и поднялась, оседлала мои бедра. Я тут же положил руки на ее талию. Любуясь красивым животом и грудью Кати, я улыбался.

— Мне очень приятно, что ты так смотришь на мое тело, — она опустилась ко мне. Красивое лицо девушки, почему-то с закрытыми глазами, нависло над моим лицом, — но я хочу, чтобы ты посмотрел на это, — она распахнула глаза.

И это были человеческие глаза. Не белесые, как раньше, а живые и настоящие. Голубые глаза Екатерины Лазаревой. Те, самые, которых я в последний раз видел десять лет.

— Предки, — улыбнулся я, положил руку ей на щеку, и привлек. Поцеловал в по-настоящему горячие губы. Живые губы.