"Фантастика 2024-18". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— А вы не могли бы уже запустить меня…
— Ваше рвение к тренировкам похвально, но таким, как вы, магичить без присутствия кого-либо из старших категорически запрещено. А лично я собираюсь провести время до начала занятий в гораздо более приятной компании.
— Да вы мне и не нужны, мне место надо, защищенное. Чтобы я не разнес всю академию…
— Не льстите себе, на всю академию ваших магических сил точно не хватит, — буркнул Демо, но при этом свернул в туннель из аудиторий, а не стал подниматься выше по лестнице. Хотя, может, он просто такими извилистыми тропами в свой блок идет? Интересно, где живут преподаватели?
— Ну что вы еле плететесь? Или у вас даже на то, чтобы передвигать ноги, сил нет? — Демо, очевидно, решил отомстить мне за вчерашнее, не иначе. Но я героически не велась на провокации. Старалась, по крайней мере.
— Я просто их экономлю. Никогда не знаешь, когда силы могут понадобиться.
Вот так вот, обмениваясь любезностями, мы добрались до волшебной комнаты. Запустив меня в аудиторию первой, Демо упал на ближайший стул и закрыл глаза:
— Тренируйтесь, студент, только потише.
Мне даже жаль его стало, жертву долга, но себя было жальче больше. Я никогда не была отличницей, но худшей — тоже никогда! И не буду!
Всю первую половину дня я провела, занимаясь изощренным развлечением — достань горсть магии. Занималась я этим в аудитории на первом этаже третьего корпуса, то есть в «царстве» огневого факультета, в компании второго такого же непутяхи, будущего мага воздуха, под присмотром крепкого плечистого старшекурсника. Посматривал он за нами очень изредка, в основном же строчил что-то на самоматереализуемых листах бумаги или увлеченно искал в книгах, огромной стопкой выложенных у него на парте.
Ближе к обеду у меня (наконец-то!) начало получаться. Так что я решила, что честно заслужила перерыв и право на поесть. И пусть столовая не слишком балует разнообразием, но я была голодна настолько, что съела бы даже перловую кашу, которой меня в детстве постоянно кормил дедушка. Пока я была маленькой, он убеждал меня, что это очень полезно, а потом выяснилось, что ему ее проще всего готовить. Так вот сейчас я бы смела миску перловки и даже добавки бы потребовала, наверное. Непутяха, у которого я даже имени не спросила, остался развлекаться в гордом одиночестве, — он же не вставал в три ночи по местному времени, а приполз, как и положено, в шесть утра. После тренировки и завтрака. Поэтому в девять (ИХ девять!) у него в животе морским узлом кишки не скручивались.
В столовой было шумно и тесно, но еще не совсем безнадежно. На подступах к раздаче уже стояли Тимошка и Борхэль, я пристроилась к ним, игнорируя брюзжание сзади стоящих. Я уже отметила, что здесь подобное — обычное явление, похоже, как и во многих очередях в любом мире. Когда рассаживались за столы, Борхэль увидел своих одногруппников и, извинившись, рванул к ним, сверкая стеклами очков и размахивая подносом. Удивительно, но ничего не разлил, не разбил и не рассыпал. И даже сам не споткнулся. Неухоженный он ужасно, это да. Поэтому я от него постоянно ожидаю сопутствующих признаков неуклюжести и рассеянности. Наличие второго временами проскальзывает, а вот первое совершенно незаметно. Мы же с Тимом нашли более-менее свободную скамейку и втиснулись между двух разных компаний, как парочка разделителей.
— И чего вы сегодня делали? — поинтересовалась я, когда моя тарелка практически опустела.
— Кракозябры какие-то рисовали, алфавит плетений, — недовольно буркнул мой домовенок.
— Алфавит плетений? Руны, наверное, да? — я фыркнула и легонько пнула домовенка под бок. Потом повернулась к нему и разлохматила ему волосы: — Не бучься! Зато без дела не бродим, фигней не маемся…
Тимка сначала зажмурился от удовольствия, — он почему-то очень любил, когда я с его кудряшками возилась, даже позволял мне ему косички заплетать. А потом вдруг широко распахнул глазищи и огляделся:
— Эй, ты помнишь, что для всех мы оба — парни?
Я проказливо улыбнулась и состроила самое невинное выражение лица, на которое была способна:
— А что я такого делаю?
Тимка хмыкнул, а потом вдруг положил свою руку мне на талию и притянул к себе. Я задеревенела, особенно когда за спиной раздался ехидный хмык Эззелина:
— Интересные у вас отношения, для братьев! Сразу было ясно, что вы прикидываетесь!
Пока я обдумывала, как правильнее отреагировать, и на кого сначала — на Тимошку, вцепившегося в меня и с вызовом глядящего почти сверху вниз на стоящего рядом с нами Эззелина, или на этого ухмыляющегося гада, смотрящего на меня так, как будто победил в каком-то неизвестном мне соревновании и сравнял меня с плинтусом. Наконец, приняла решение:
— Тимош, мне уже пора идти на занятие, — я очень старалась, чтобы мой голос продолжал звучать как мальчишеский. Чтобы в нем даже намека не было на тот взрослый женский, что прорезывался у меня именно в такие моменты. Когда я очаровывала, убеждала, манипулировала мужчинами. Тимоха, с лицом ревнивого собственника, кивнул, но отпускать меня не спешил.
— Вечером встретимся, — не понимаю, что на него накатило, и почему он так отреагировал именно на Эззелина. Я бы еще поняла ревность к Фредо. Хотя мой домовой и ревность… И вообще, как он понял, что на этого… надо как-то реагировать? Но обсуждать все, правда, лучше вечером. Наконец, Тимка вздохнул и опустил руку. Я улыбнулась ему, встала и повернулась к Эззелину:
— Прикидываемся мы или нет, тебя это не касается.
— Да плевать мне на тебя и твоего друга, — наморщил нос мальчишка. — Подумаешь! Все равно у вас неидеальное сочетание. Идеальная пара для земли — вода.
При этом на роже у Вазелинки, сообщающего мне все эти подробности, было столько презрения, как будто быть неидеальной парой — ужасно стыдно.
— А для огня — воздух? — и тут у меня вдруг случилось прозрение. — А с водой огонь совершенно неидеален, верно? И что в этом такого ужасного?
— Ты не понимаешь… — Эззелин смотрел на меня практически с ненавистью. — Пара для боевого мага это… Это все! Это человек, который прикрывает его спину. Тот, с которым он переплетает свои заклинания. Высшая степень доверия, ясно?!
Парень, в очередной раз зыркнув на меня так, как будто я его обокрала, развернулся и побрел в сторону очереди на раздачу.
— Псих он, — выдал очевидную истину Тимка. — И тебя, похоже, недолюбливает.
— Ты поэтому меня полапать решил? — со вздохом уточнила я, почему-то ухватив привставшего из-за стола Тима за руку. Так было спокойнее.