"Фантастика 2024-21". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Жанна развернулась. Прижалась к двери. Зажмурилась.
— Тебя отправят в тюрьму для одаренных, — выпалила аристократка, широко раскрыв глаза. — Подумай о том, что собираешься сделать.
— Лучше тюрьма для одаренных, чем смерть, — ухмыльнулся мальчишка.
Тогда Клаус ударила по выключателю. Еще раз. Свет в кабинете заморгал.
— Я бы на твоем месте перестал так делать. Комендантский час уже наступил. Ни один живой человек не увидит твоего сигнала. А вот если сюда наведается какой-нибудь дух…
— Пусть
Свет еще чаще заморгал в классе русского языка.
Электроник поднял руки. Вместе с ними в воздух взмыли два стула. Они разлетелись в стороны и вслед за резким движением одаренного ударились, зажав рыжую девочку в тиски. Между железных ножек. Она больше не могла стучать по выключателю. Оставалось только кричать еще громче.
— Все решат, что ты просто выпрыгнула из окна, — проговорил аристократ, поднимая в воздух конструкцию, которая не позволяла Жанне освободиться.
— Стой! Постой, Егор! Не делай этого!
— Прощай, Клаус.
Я сидел на своей отремонтированной кухне и держался за голову.
Отдавать свою жизнь за жизнь одного из аристократов я не собирался. Просто потому, что это будет не самым правильным решением. Я могу принести много пользы этому миру. Да и чего греха таить, я никогда не был жертвой. Но спасти детей мне нужно во что бы то ни стало.
— Эл, — я кинул чайную ложку в раковину, чтобы девочка-призрак обратила на меня внимание. — А если я не позволю им умереть в течение двадцати четырех часов? Проклятье снимется?
— Моя мать умерла от сердечного приступа, — ответила та на языке жестов. — Но, если ты не собираешься жертвовать собой, то, что тебе остается?
— И правда, — я вскочил с места и убежал в комнату.
В течение нескольких минут я собрал рюкзак. Оделся в удобное. Вернулся на кухню.
— Возьмем их на изнанку. Наложишь свой защитный щит и отсидимся там, — едва я успел закончить фразу, как посреди кухни уже замерцал портал. — Пойдем.
Мы выскочили из разрыва у зеленой доски в кабинете русского языка.
Темно. Нужно дать глазам привыкнуть. Но Элаиза не ждет. Шаркая ногами по полу, она бредет с одного конца кабинета в другой.
— Клаус? — шепчу я. — Собирайтесь. Есть идея.
Но никто не откликается. В моих руках загорается Жаара. Маленький светоч, способный осветить помещение.
Вижу раскиданные повсюду стулья. Сдвинутые парты. Открытое окно. Занавеска раздувается под напором февральского ветра. Мне дыхание перехватывает.
Я бегу в другой конец кабинета, чтобы заглянуть за шкаф. Больше всего боюсь увидеть, что там никого нет. Но плохое предчувствие не подводит. Элаиза стоит в одиночестве и смотрит на Знак, нарисованный на полу. На догорающую свечу, лежащую на боку. Больше ничего и никого здесь нет.
Поддаваясь
Тогда я активирую магнетический доспех, запрыгиваю на стул, поднимаю его в воздух и вылетаю на нем через открытое окно. Приземляюсь. Рядом с разбитым инвалидным креслом лицом в снегу лежит тело маленького мальчика. Это Кипяток.
— Проклятье сработало. Парфенова больше нет, — проговариваю вслух, словно пытаясь убедить самого себя.
Я спрыгиваю со стула и опускаюсь на колени. Проверяю пульс электроника. Тело еще теплое, но сердце больше не бьется. Я опоздал на несколько минут.
Элаиза кладет руку мне на плечо. Я не могу заставить себя подняться. Хотя знаю, что Клаус где-то недалеко и стоит поскорее найти ее, чтобы успокоить. Но чувство вины за гибель Парфенова захлестывает с головой.
Как я и думал. Абсолютно никаких положительных эмоций от того, что мой заклятый враг оставил этот мир, я не получил. В голову лишь лезут мысли о том, в какой отрезок времени я мог поступить по-другому, чтобы дело не дошло до этого? После того, как он попытался убить мою сестру? Или я должен был проглотить обиду, когда он врезал мне по лицу в той драке?
Нет. Я бы не смог поступить по-другому. Выходит, все пути вели сюда?
Мне с трудом удается взять себя в руки и оглядеться.
— Жанна! — кричу я.
Но никто не отзывается.
— Нужно найти ее, Эл.
Принцесса горцев махнула мне рукой. Я пошел за ней.
Сегодня нам повезло. На улице шел снег. По следам, оставленным на нем, очень скоро мы добрались до детской площадки в соседнем дворе. Клаус сидела в маленьком деревянном доме, в котором обычно играют дети. Дрожала и плакала.
Я залез к ней, снял пуховик и укутал подругу. Не говорил ни слова. Хотя столько нужно было сказать. И в первую очередь меня волновали именно детали происшествия. Ведь Жанна единственный свидетель смерти Кипятка. Что будет, если вину возложат на нее?
— Он…Он… — через несколько минут смогла выдавить из себя аристократка.
— Т-с-с, — я приобнял ее. — Все прошло.
— Он…пытался убить меня.
— Кипяток? — я взглянул в лицо подруге.
Та несколько раз судорожно покивала.
— Убить тебя? Зачем?
— Сказал, что так сможет выжить. Проклятье снимется с него после моей смерти.
— Т-а-а-а-к, — процедил я, но не стал продолжать. О покойниках либо хорошо, либо никак.
— Он схватил меня. А потом…а потом…
— Что было потом?
— Он поднял меня в воздух. С помощью щита, выдвинул шпингалеты и раскрыл окно. Чтобы выкинуть на улицу.
Клаус снова захлебнулась истерикой. Мне пришлось крепче обнять ее и дождаться, когда приступ пройдет. Бедная девочка заново проживает этот кошмар.