"Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Большинство таких монастырей были или рекламным балаганом, или оплотами сурового догматизма. Вот не ощущал я там живого биения истины. В оскверненном Католиком монастыре Джа Тхао на Памире было величественное звучание, да еще какое – органное. А здесь так – слабо позвякивали колокольчики. И Настоятель в Памирских горах был настоящий, ищущий. А здесь все больше мозгокруты какие-то.
Поделился я этой мыслью с Проводником. Тот только кивнул:
– Настоящих мест мало. Подделок и имитаций – много. Тебе повезло побывать в настоящем месте.
Мы останавливаемся в этом парадном монастыре на ночлег. Многолюдно, празднично и ярко. У входа стоит огромный чан с водой, в котором плавают купюры – юани, доллары, евроталеры и валюты прилегающих стран. Это такой аттракцион предсказаний. Если купюра утонет – это к здоровью. Если не утонет – к богатству. Вариант беспроигрышный.
Начинается какой-то ритуал. Разноцветные и яркие монахи под звуки варварской музыки пляшут, изображают сцены из мифологии. Паства в неизменных шляпах внимает, кланяется, становится на колени.
Ритуал заканчивается через час. Мы толчемся среди народа. Заводим разговоры. И задаем вопросы, на которые нам нужен хоть один ответ. Но ответа снова нет.
Здесь есть сотовая связь, но по соображениям безопасности мы договорились не пользоваться ей. Мне хватает коммуникатора. А Проводник, думаю, и так найдет возможность проинформировать свое руководство.
Писатель заряжает аккумуляторы своих устройств. Он теперь именует себя не иначе, как летописцем нашей экспедиции. С иронией, конечно, но через нее пробиваются и вполне серьезные нотки. Он действительно думает, что это его предназначение – описывать важные события, сути которых он не понимает, но осознает их важность.
Люди находят в этих монастырях кров и в ответ платят, чем могут. Я оставил все эти бытовые и организационные вопросы на полное усмотрение Проводника. Он обычно отсыпал в монастырскую кассу деньги – не слишком много, чтобы не вызвать ненужного ажиотажа и слухов, но и не так мало, чтобы раздражать скаредностью. Все в меру должно быть – это основа китайского мировоззрения.
Хотя мы могли бы и миллион долларов заплатить, и больше – лишь бы нащупать реальную нить. Когда речь заходит о Предмете, любые деньги для «Фрактала» просто пыль. Мираж. Деньги – это наведенный морок, который терзает и запутывает человечество. А Предмет реален. Предмет существенен для мира.
Уже поздно вечером, после всех религиозных служб, нас принимает в дымном от благовоний зале сам шанцзо – так здесь именуют настоятелей монастырей. Он беседует с Проводником на китайском.
Я уже потихоньку начинал понимать местный язык. Но пока недостаточно, поэтому Проводник и его бойцы служат нам надежными переводчиками. Вот и сейчас Фу переводит мне шепотом суть разговора, стараясь ничего не пропустить.
– Мне ничего неизвестно про Демона Сита Гурана, – утверждает шанцзо. – Его нет в наших местах. А зачем он вам нужен?
– Научный интерес наших немного диких западных друзей, – с усмешкой кивает Проводник на нас – для Китая все иностранцы дикие и невежественные. – Нераскрытая доселе сторона культуры религии Бон.
– Какой-то нездоровый спрос на второстепенного демона, – вполне светски смеется шанцзо.
– Кто-то еще интересовался? – прошу перевести я, бесцеремонно встревая в разговор.
Шанцзо, пристально глядя на меня, нарушившего какие-то правила приличий, переходит на чистый английский:
– Три дня назад приходил европеец. Он тоже искал святилище Сита Гурана. Чувствую, это закончится очередным нездоровым шумом в мировых средствах массовой информации. Опять будет какое-нибудь так называемое открытие века. Хотя этот демон всего лишь обычный заурядный персонаж. Но вы, люди Запада, живете ажиотажем и рекламой.
– Реклама разве вам помешает? – спрашиваю я.
– Признаться, мы приветствуем общественный интерес к нам за границей. И мы с пониманием относимся к нему, даже если он и инициирован дутыми сенсациям.
– Речь идет о распространении ареала религии? – интересуюсь я.
– Чем больше шума, тем больше задумаются об истине. Таковы люди.
– А вы не могли бы описать того европейца, – попросил я. – Сдается мне, он похож на одного представителя конкурирующей научной школы.
– Ну как вам объяснить. Главное его отличие – он мне показался совсем незаметным…
Я, в принципе, ожидал, что мне выдаст шанцзо. Он и выкатил достаточно толковое описание Католика.
– Он был один? Откуда ушел и пришел? – уточнял я.
– Не знаю. Он добился разговора со мной. Получил его. И ушел, не найдя у меня того, что желал. Мне показалось, несмотря на внешнюю вежливость, он был довольно зол.
Почти встретились мы с дестом. Мало того, Католик был здесь раньше нас. Он умело ищет Предмет, если уже не нашел его…
Нет, не нашел. Я бы почувствовал. Мы трое – Католик, я и Предмет, заключены в роковой треугольник и вибрируем в общем резонансе.
Только бы успеть раньше… Только бы успеть…
Глава 48
Уже две трети пути позади. Голова кругом шла от этих холодных гор. Смешались в сознании бесконечные монастыри. Святые места, заваленные жертвенными безделушками, листками молитв, часто с сувенирными лавками поблизости. Вечное и нескончаемое, как колесо Сансары, мельтешение людей – паломников, монахов, странников, бродяг, нищих. Радужные пятна ритуальных флажков и бесчисленные, разукрашенные в яркие цвета, фигуры демонов и богов. Тысячи рук, вращающих священные барабаны, и тысяч ног, меряющие километры, исполняя кору, то есть долгое движение по часовой стрелке вокруг святилищ. Приторные ароматы благовоний. Грохот набата и призывный вой длинных тибетских труб. И бесконечные разговоры в попытке отыскать дорогу.
И опять этот «отрицательный результат – тоже результат». Все, кого мы расспрашивали о нашей цели, только плечами пожимали. Или демона Ситап Гурана вообще не знали. Или его и за демона не считали – так, мелкий бес, чего из-за него мучиться? «Молились бы Шиве там или кому еще. Или нашему божеству. Самому божественному из всех божеств. А то Сит Гуран им сдался».
Во время странствий и бесед я пытался осмыслить не столько суть, сколько канву местных верований. Они оказались весьма далеки от западных представлений о них. Большинство верующих вопросы самосовершенствования, великой пустоты и предназначения вообще не интересовали. У них были свои любимые божки, которых они задабривали, чтобы выбить себе преимущества в этой жизни и в последующих воплощениях.