Фантош для оборотня или Игры насмерть!
Шрифт:
Я ее понимала, ведь ощущала почти то же самое. Мной опять распоряжался Демьян. Один! Своим решением вновь стал кукловодом моей судьбы! Была ли я зла? Нет, это не то слово. Думаю, в мире, вообще, нет подходящего слова, чтобы выразить весь спектр чувств, который бушевал в душе.
К сожалению и к радости одновременно, не могла говорить, даже хрипа издать. Да и тела совсем не ощущала, а внутри разрасталась буря. Меня трусило, знобило, выворачивало наизнанку от боли, а еще стали обостряться звуки. Голоса искажались: то взлетая до оглушительного писка, то падая до громоподобного
— Что ты наделал? — сокрушался Роберт, хлопоча надо мной. Проверял пульс, трогал лоб, проверял зрачки. Я не шевелилась, даже не могла управлять веками, губами. Застыла точно кукла. Не знаю, понимали ли это мужчины. Я хоть и была фантош, но слышала, правда, с переменным успехом.
— Ей не следовало ко мне приходить! — Никогда до сего дня не видела, чтобы Демьян был столь эмоционален. При всей внешней невозмутимости, не скрывал раздражения, что читалась в его голосе.
— Тебе следовало контролировать зверя! — врач выпрямился и сейчас смотрел в глаза Демьяну.
— Рядом с ней… — Градов мотнул головой, точно негодовал и еле сдерживался. — Это невозможно!
— Если она умрет, ты себе этого не простишь! — Роберт ткнул пальцем в грудь кукловода.
— Знаю!
— Но если выживет, то станет ручной сучкой — а это тоже не вариант.
— Знаю! — прорычал Демьян и порывисто отвернулся.
— Так какого черта, ты натворил?! — поражал смелостью Роберт.
— Не смогу ее опять отпустить. Лучше сам пришибу, если выживет, — бросил мрачный взгляд на меня. Зрачки полыхнули золотом, край рта искривился.
— Ты и так над ней уже поизмывался вдоволь, — врач покосился на меня. На лице жалость. — Это было самое страшное, чего она боялась… конечно, не считая смерти детей.
— Я отпускал ее, — упирался Демьян.
— Куда? — встряхнул головой Роберт. — Ты завладел ее разумом. Она одержима до конца своей жизни. Как она вообще выбралась из болота не понятно никому. Почему не угодила в психушку? Никто подобного не переживал. Она… — дернул рукой от переизбытка чувств. — Своей силой воли и жаждой свободы творила немыслимое, а ты…
Демьян опустил голову и сдавил ее руками:
— Я сделаю все, чтобы она стала счастливой.
— Это самообман! — напирал Роберт. — Счастливой подстилкой женатого мужчины? Твари, которая искалечила ее жизнь?
— Она сильная! — поднял глаза Демьян. — Я ее столько времени готовил к тому, чтобы она была еще сильнее…
— А-а-а, — в тоне врача явно сквозила издевка, — так это ты ее тренировал…
— Я не думал, что она переживет, но она смогла. Она не такая как остальные…
— Она просила убить ее, если ты посмеешь с ней это сделать, — кивнул на меня Роберт.
— Только тронь ее! — пригрозил Демьян, шагнув ко мне ближе, точно сторожевой пес, охраняющий своего хозяина. На красивом лице вновь прорезались звериные черты. Никогда не видела столько угрозы в его облике, и даже рот исказился в хищном оскале, обещая скорую и весьма кровавую расправу.
— Черт! — досадливо ругнулся в потолок Роберт.
— Помоги, — внезапно смягчился Демьян, в голосе прорезались просительные нотки. — Ты же можешь…
— Три дня
— И не надо! Я сам за ней присмотрю… — прозвучало хладнокровно, но совершенно не обнадеживающе.
— У тебя брачная ночь и свадебное путешествие, — не преминул напомнить врач, не скрывая горькой насмешки.
— Спасибо, что не даешь забыть, — обронил мрачно Демьян. — Елиния получила, что хотела. Пусть сама…
— Ну, одна она не сможет потомство завести от тебя…
— Да хватит уже! — отрезал Демьян, прохаживаясь по комнатке. — Я все понял. Признаю, надурил… Что-нибудь придумаю. Исправлю! Но, — не дал рта открыть врачу Градов. Застыл посреди комнатки и пригрозил пальцем: — еще хоть слово мне скажи или попрекни, размажу! Не посмотрю, что хорошо к тебе отношусь!
— Если не я, то кто? — бросил через плечо Роберт, склоняясь надо мной.
— Я ее к себе заберу. В пригород, — приблизился к нам Демьян. — Там дом большой. Есть укрепленный подвал… Даже если она будет выть и орать никто не услышит, а если и услышат, подумают волки… — рассуждал холодно.
— Ты же помнишь, — смягчился Роберт без смущения глядя глаза в глаза Демьяну, — что было с Леной. Не допусти того же.
— Милена другая… Да и я изменился.
— Так ли? — хлопнул по плечу Градова Вихтерев.
— Я не любил…
— А сейчас? — застыл врач с жадностью смотря на Демьяна. Черт, я тоже ждала. Но ответа не последовало. — Надеюсь, твои чувства сильнее на этот раз и ты справишься с ее бесами, — резюмировал тихо Роберт.
— Да, — кивнул Градов и пристально воззрился на меня. — Битва с ее бесами, главный из которых я сам…
Часть 2 Глава 10
О, да! Боль — моя подруга. Верная, лучшая, неизменная. Она со мной днем и ночью, даже когда казалось, что отступала. Порой она была настолько нестерпимой, что я бросалась на стены, чтобы лишиться чувств. Билась головой, а иногда старалась ее вырвать из себя — раздирала когтями свою плоть, чтобы добраться до того жуткого очага боли… Кости ломало, кожа зудела, внутри все клокотало и хрустело.
Я то глохла, то вновь обретала слух. Выла до тех пор, пока в глотке не начиналась резь, а от сухости не заходилась надсадным кашлем. А еще — ничего не видела, лишь кровавую пелену, которая бессменным кадром застилала весь обзор.
Когда перестала слышать в очередной раз — порадовалась. Жить в темноте и глухоте — лучшая кара за дурость. Но вскоре появились звуки. Сначала едва ли, потом обрели четкость, как у нормальных людей, а затем стали обостренными до такого предела, что затыкала уши, ведь какофонию обрушившихся шумов было невозможно терпеть. Но только справилась со слухом, прорезалось зрение.