Фантош для оборотня или Игры насмерть!
Шрифт:
Пока они веселились на улице, а я подглядывала за ними в большое окно, все блюда подоспели. Успела вытащить, и даже что-то на подобие сервировки на столе оформить, как на кухню вошла Светлана Георгиевна:
— Все, не могу больше мимо ходить, — мотнула головой с таким серьезным видом, что я вначале испугалась, не прогневали ли мы хозяйку этой вотчины. — Так вкусно пахнет, — пояснила с чувством женщина.
Я тотчас расслабилась.
— Мы старались. А вы сюрприз испортили своим нетерпением, — шутливо выговорила домоправительницу.
— Ой, — приложила
— А вы пока выйдите, — прошептала, махнув рукой, мол, убегайте, пока вас не заметили. — Сделайте вид, что в зале убирайтесь, а я ребят домой позову. Они быстро к ужину переоденутся, умоются и вас позовут.
— Ага, — обрадовалась женщина и быстро ретировалась.
Я уже было хотела позвать ребят, как в дверном проеме кухни застыла Елиния:
— А что, сегодня меня никто звать на ужин не собирается?
— Обычно вы не ужинаете дома, — озадачилась я и добавила. — Я… могу вам накрыть в зале, если захотите.
— Ты? — скривила губы женщина. — А где Светлана Георгиевна?
— Мы сегодня ей праздник устроили с детьми. Освободили от работы по кухне, — натянуто улыбнулась в надежде встретить хоть капельку понимая и тепла..
— Очень мило, — продолжала источать недовольство благоверная Градова. — Но я-то ее от обязанностей не освобождала.
— Простите, — повинилась смущенно. Елиния права. Она хозяйка, а мы с детьми — никто. Поэтому наша прихоть не должна отражаться каким-либо боком на повседневной жизни других обитателей дома. — Если вам противно, что я мелькаю… то конечно, Светлана Георгиевна.
— Да, пусть, — великодушно позволила супруга Градова. — Я голодна. — Уже было вышла, как обернулась: — А почему здесь столько накрыто? — махнула неопределенно на сервированный кухонный стол, скептически прогулявшись взглядом по блюдам.
— Мы все будем кушать тут, — призналась я и покосилась на красоту.
— Очаровательно, — кисло констатировала женщина. — А Свят?
— С нами, — еще более стыдливо добавила я и умолкла. Елиния покинула кухню точно фурия.
Черт! Черт! Плевалась в сердцах. Мне однозначно здесь не место. И моим детям тем более.
Первая часть второй недели прошла с переменным успехом. Утром и днем — слонялась, как неприкаянная и только работа по кухне хоть немного разбавляла быт, вечер — пролетал почти незаметно, ведь я была не одна, а со своими детьми. Зато ночь тянулась удручающе долго и мучительно томно, я изнывала от желания и тоски по своему господину, который был совсем рядом, но был не для меня!
Его запах, проникал под кожу и отравлял. Я медленно, но верно сходила с ума.
Одержимая! Да, я одержима и на грани!
Я витала в облаках и похотливых грезах, лекарство все меньше помогало, вернее, лишь немного заглушало скулеж зверя. Звонки будущему мужу не помогали вернуться на землю. А последние разговоры с Робертом, который теперь вообще на меня не мог найти времени, совершенно не обнадеживали.
— Тебе скоро придется остаться наедине
— Легко сказать…
Но я нашла один короткий, пусть и недолговечный способ. Спускалась на кухню, где поглощала еду и сладости, чтобы хоть как-то заглушить голод, хотя он был совершенно другого порядка.
В субботу, когда Злата и Илья уехали на секции, как уже водилось, я копошилась на кухне. Готовила сладости. Что-что, а это моя слабость. Замесила песочное тесто, настругала шоколадку и только раскатала пласт, на кухню заглянул Свят.
— А ты почему дома? — удивилась, перестав работать скалкой. — Светлана Георгиевна сказала, что ты с Елинией должен был в город поехать.
— Она занята, — хмуро отозвался парень.
Стыдить благоверную Градова не собиралась, хоть она очень некрасиво поступала, выставлять в неправильном свете перед пасынком, тем более, поэтому махнула ему:
— Иди сюда. Делал когда-нибудь печенье?
— Нет, — оживился Свят, и поспешил ко мне.
Вручила ему четырехгранную формочку и кивнула на раскатанный пласт:
— Приступай! Ничего сложно, — подмигнула. — Кладешь на тесто и нажимаешь на формочку. Какой стороной положишь, такой формы и будет печенька.
Святка бодро принялся за дело и первым делом сделал печеньку в центре, на что я резонно подметила:
— Это конечно, мило, но очень нерационально. Чем ближе друг к другу будут печеньки, тем больше сделаешь их на пласте, тем меньше придется вновь раскатывать тесто. Лишняя работа! Старайся их клепать впритык друг к другу. И не забывай, что разные формы бывают. Чтобы все сласти не были рыбками, меняй сторону.
Святка оказался очень понимающим и усердным помощником. Работа у нас пошла быстро, сложено. Я раскатывала пласты, а он клепал печенюшки. Когда остался последний кусок теста, вручила ему скалку:
— А теперь ты. Чуть припороши мукой стол, — подсказывала, что делать. — Теперь на этот участок кладешь тесто. Скалку тоже извози в муке и начинай раскатывать, а я пока печеньки буду по противням раскладывать.
Быстро справилась со своей работой и повернулась к Святу:
— Ого, парень, да ты будущий кулинар! — усмехнулась его умению. На столе лежал очень кривой и неравномерно раскатанный пласт. Святослав с сомнением покосился на меня, а я не сдержала улыбки: — Для первого раза очень даже ничего, а теперь посмотри, будет ли удобно на твоем шедевре формочки раскладывать? И будут ли они одинаковой толщины?
Святка хмуро мотнул головой:
— Нет.
— Молодец, что понимаешь. Итак, — собрала его раскатанный кусок в общую массу. Еще просеяла чуток муки и кивнула на горстку мальчонке: — Скалку опять извози. — Святка послушно выполнил. Тем временем, тесто на столе шариком положила и надавила, чтобы оно стало приплюснутым. — А теперь старайся скалкой равномерно водить туда-сюда и в разных направлениях. Парень даже язык от усердия вытащил. Пыхтел, сопел… в глазах дикий блеск азарта.
Я заулыбалась, но настроение упало, когда на кухню заявилась Елиния: