Фараон

Распопов Дмитрий Викторович

Непонимающий военачальник вытащил из петли бронзовый меч и потянул его мне.

— Это, твоё воспитание Менхеперресенеб, — я покачал мечом в руке, показывая его и заодно ловя баланс, а затем перевёл остриё оружия на парня, — а это твой племянник.

Затем резким движением я шагнул вперёд и со всей силы вонзил меч в грудь сидящего на коленях парня, прямо в область сердца. Раздался противный звук разрезаемой плоти и скрип металла о рёбра. Юноша, глотая воздух и мелко дёргаясь, почти без звука упал набок захлёбываясь в крови, а я сразу выпустил

рукоять меча из рук, позволяя ему осесть на землю.

На площади настала гробовая тишина. Менхеперресенеб с открытыми глазами смотрел, как от его меча, на его глазах умирает близкий родственник.

— Торжества закончились, у меня больше нет настроения праздновать, — я перевёл взгляд на главу города, — подготовьте выкуп, припасы и утром мы выступаем в поход. Этих двоих не снимать три дня, в назидание остальным.

Глава города с серым от страха лицом, упал на колени и поклонился, достав лбом каменную плитку, которой была устлана городская площадь.

— Я всё сделаю, мой царь.

— Центурион, командуй отход когорты в лагерь, вам больше нечего делать в городе, — я отвернулся и пошёл обратно в здание, за мной молча пошла задумчивая охрана из всадников колесниц.

Сев на трон, я задумчиво крутил в руках подаренный мне широкий золотой браслет, украшенный красными камнями. Несмотря на то, что я поступил правильно с точки зрения правителя, с человеческой точки зрения было за себя противно. Я отнял чужую жизнь и главное, что теперь лояльность ко мне Менхеперресенеба и его рода была под большим вопросом.

— Какого х. я вообще он это сделал? — я непонимающе посмотрел на потолок, — если следующий город будет сопротивляться, там точно была бы ему возможность осуществить своё желание. Нах…я гадить там, где живёшь, еще и нарушая при этом моё слово?!

Ответа на этот вопрос не было, зато наложницы и рабы, которые впервые услышали мою русскую речь, испуганно замерли на своих местах, стараясь не отсвечивать.

В зал быстрым шагом вошёл Иамунеджех, низко поклонившись.

— Мой царь, какие будут приказы?

— Готовьте войско, припасы. Все ценности, которые будут переедены нам властями города в качестве выкупа, грузите в обоз. Эту ночь я проведу в своём шатре, а утром мы выходим.

— Слушаюсь, мой царь, — он низко поклонился, тоже стараясь не встречаться со мной взглядом быстро ушёл.

Вскоре появился глава города, который предложил мне немного отвлечься и перекусить в приятной компании его наложниц. Я согласился, поскольку от мыслей о случившемся, действительно начала болеть голова. Правильно я поступил сейчас или нет, я не знал сам.

Глава 29

Ни ночь с красивыми девушками, которые чувствуя моё настроение, всячески старались ублажить меня, ни вино, два кувшина которых я выпил, не смогли поднять мне настроение, а потому утром я хмурый, недовольный и не выспавшийся вышел из шатра и громко крикнул.

— Venite.

Центурионы услышав приказ, палками стали подгонять тех, кто его не расслышал. Тех новичков, которых нам пригнали я распределил большей частью в легион, а тех кто хорошо стрелял из лука, поставил в отдельную когорту лёгких вспомогательных войск — сагиттариев, но которая будет всё равно подчинена легату. Назначив им деканов и центуриона для обучения, я приказал обучить их для начала держать общий строй. Позже обучим и взаимодействию с пешими когортами.

Встав впереди своего мини-легиона, я скомандовал.

— Movete.

Затем я ускорил шаг и часто повторял.

— Celerate, — чтобы их ещё больше ускорить.

Всадники на колесницах, видя что царь зачем-то свалил с легионом из лагеря, тут же выехали за нами вслед и как минимум десяток закрутились рядом, а ещё десяток отъехали далеко вперёд, чтобы разведать обстановку. До следующего мятежного города было рукой подать, всего двадцать километров, так что на ускоренном марше мы промчались до него всего за несколько часов и видя перед собой город с открытыми воротами, а также полное отсутствие войск в округе, о чём мне доложила разведка, я повёл за собой легион в атаку с ходу.

Часовые на стенах заметили нас и над городом загудели тяжёлые горны. Ворота сразу стали закрываться, отрезая желающих попасть внутрь, а те бросая свои вещи и повозки, стали драпать от нас подальше. На простор вырвались колесницы, которые сблизившись со стенами города, дали первый залп по виднеющимся на стенах людям. Вот только рассмотрев внимательно перестраивающийся из походной колонны в три когорты легион, формируя по десять человек в глубину, со стороны города внезапно показалась белая льняная тряпка. Они запросили переговоров.

Чертыхнувшись, я повернулся назад. Мне самому было жарковато и душновато из-за пройденного быстрым маршевым шагом расстояния, так что неудивительно, что большинство людей позади меня с трудом держались на ногах. Новички же вообще остались далеко позади, они не могли выдержать такой темп и я видел, как их хлыстами ведут к нам.

— Signum demittite, — дал я команду разойтись, вот только многие просто попадали на землю. Центурионы и сами были в похожем состоянии, так что я не стал сердиться и дал им спокойно отдохнуть.

Вскоре подъехали колесницы и рядом со мной спрыгнул Ментуиуи.

— Мой царь? — он вопросительно посмотрел на меня.

— Просят вначале поговорить, — я ткнул пальцем в сторону стены, где всё так же висела тряпка.

— Обеспечу Твоему величеству провожатых и охрану, — кивнул он, поворачиваясь и отдавая распоряжения. Так что когда ворота города открылись и оттуда вышли шесть человек, к ним навстречу неспешно поехали шесть колесниц. Я стоял на одной и рассматривал идущих нам навстречу нубийцев. Все они совершенно точно были не бедными людьми. Остановившись, я спустился и подошёл к ним, встав напротив. Люди тут же стали опускаться на колени, не дожидаясь от меня дополнительных слов.