Фата-Моргана 3

Сборник

Блейк пришел немного в себя.

– К-как? – заикался он, двигая диском. – Кто?

Но мысль, возникшая в голове Эллера, перебила Блейка. Она была твердая и четкая: "Сначала девушку". Две фигуры двинулись к безжизненному телу Сильвии, лежавшему недалеко от Эллера, и зависли над ней, блестящие и трепещущие. Часть сверкающей короны отделилась, упала на тело девушки и окружила его пылающим огнем.

"Достаточно, – пришла вторая мысль, через несколько секунд. Корона поднялась. – А теперь того, с оружием".

Одна фигура двинулась к Блейку. Он попятился к выходу, дрожа от страха.

– Кто

вы? – спросил он, поднимая диск. – Откуда вы взялись?

Фигура продолжала к нему приближаться.

– Стойте! – закричал Блейк. – Иначе…

Голубое облако проникло в фигуру, она чуть вздрогнула и поглотила облако, потом двинулась снова. Челюсть Блейка отвисла от удивления. Пятясь, он отступил в коридор, прикрыв за собой дверь. Фигура остановилась в нерешительности перед дверью. К ней подошла вторая. Светящийся шар вышел из первой фигуры и покатился за Блейком. Он окутал его и погас. Там, где стоял Блейк, не было никого, вообще ничего.

"Неприятно, – сказала вторая мысль, – но это необходимо. Девушка ожила?"

– Да.

– Хорошо.

– Кто вы? – поинтересовался Эллер. – А как Сильв? Она жива?

– Девушка поправится. – Фигуры собрались вокруг Эллера. – Мы могли вмешаться до начала событий, но мы предпочли подождать, пока тот, кто держал оружие, овладеет ситуацией.

– Значит, вы были в курсе происходящих событий с самого начала?

– Да, мы все видели.

– Но кто вы? Как вы сюда попали?

– Мы здесь были все время…

– Здесь?

– Да, на борту корабля. Ведь первую дозу облучения получили мы, а не вы, как предполагал Блейк. Наша метаморфоза началась значительно раньше, чем его. Нам пришлось пройти большой путь в своем развитии. Ваша раса эволюционировала мало, произошли лишь небольшие мутации: чуть увеличился череп, исчезли волосы. Нашей расе, наоборот, пришлось пройти весь путь с самого начала.

– Ваша раса? – Эллер оглянулся вокруг. – Значит, вы…

– Да, – пришла спокойная мысль. – Вы правы. Мы хомяки из лаборатории, которых вы взяли для опытов. Но мы не в обиде на вас, и ваша раса нас вообще не интересует. В известной степени мы многим вам обязаны, именно вы помогли нам выйти на новый путь. Мы увидели наше предназначение за несколько коротких мгновений. За это мы вам и признательны, и думаю, что уже расплатились: девушка ожила и приходит в себя, Блейк исчез. Вам разрешается продолжить ваш путь и вернуться на вашу планету.

– Возвратиться на Землю? – переспросил Эллер, нахмурившись.
– Но…

– Мы все детально обсудили и пришли к единому мнению. Нет никакой необходимости оставаться вам здесь, в дальнейшем ваша раса достигнет определенного уровня развития, и нет смысла торопить события. Но перед своим отбытием мы решили сделать кое-что для вашего общего блага и для вашей расы вообще. Вы сейчас все поймете.

Из первой фигуры мгновенно вылетел огненный шар и завис над Эллером, коснулся его и перешел к Сильвии.

"Это лучше, – констатировала мысль, – вне всякого сомнения".

Они смотрели в иллюминатор. Первый светящийся шар отделился от стенки корабля и стал удаляться в пространство.

– Смотрите, – закричала Сильвия.

Шар света быстро удалялся от корабля,

набирая скорость с невероятной быстротой, вслед за ним пустился еще один. За ним третий, четвертый и наконец пятый. Все они растворились в глубине космоса.

Как только они исчезли с поля видимости, Сильвия обернулась к Эллеру, глаза блестели.

– Вот и все закончилось. Интересно, куда они направились?

– Кто знает, но, вероятно, далеко, как можно дальше от нашей Галактики.

Эллер обернулся и протянул руки к волосам Сильвии.

– Вы знаете, – сказал он, широко улыбаясь, – ваши волосы стоят того, чтобы их видеть, это самые прекрасные волосы в нашей Вселенной.

– Сейчар нам любые волосы покажутся самыми красивыми, – смеясь, добавила она. – Даже ваши, Крис.

Эллер долго смотрел на нее и наконец сказал:

– Они правы!

– А именно?

– Так гораздо лучше, – Эллер смотрел на девушку, на ее волосы, темные глаза, красные горячие губы, знакомый стройный силуэт. – Я согласен… Тут нет никаких сомнений.

Жак Стернберг

Уполномоченный

Когда он покинул стенд, на котором его в течение десяти лет собирали и усовершенствовали, он выглядел так, что в первое мгновение можно было серьезно подумать, не стоит ли ему дать персональное удостоверение личности и внести его в списки социального страхования.

Но в конце концов он был всего лишь роботом.

В его внешности не было ничего выдающегося. Он не был слишком большим, и особенно привлекательным его назвать было нельзя. Это был такой же человек, как и множество других. Возможно, в нем скрывались необычайные способности, которыми был снабжен его мыслительный аппарат? Эти способности были так всеохватывающи, что выводили на новый вопрос; какое же задание должен был выполнить этот робот? Здесь были только муки выбора, и выбора неограниченного. В концерне, где его разработали и создали, однажды поняли, что управление хозяйством теперь стало проблематичным, а этот робот без труда мог в одиночку руководить и самим концерном, и его дочерними предприятиями. Он мог в одиночку произвести расчеты всех фирм, взять управление всеми отделами и общее руководство отдельными филиалами, э также принять ответственность директората концерна. Короче, он был в состоянии координировать работу сотен отделов, связав их одной-единственной нервной системой, и при этом находить для каждой проблемы не только удовлетворительное, но и оптимальное решение среди сотен других.

Но генеральный директор концерна считал себя незаменимым, и каждый заведующий отделом думал о себе то же самое, поэтому было решено использовать робота как простого служащего, который обладал такими же способностями, как и обычные люди.

Решили даже позволить ему подниматься по служебной лестнице ступенька за ступенькой. Сначала его отправили в отдел отгрузки продукции на подземный этаж. За один час робот выполнил план десяти дней, сделал всю текущую дневную работу и, кроме того, работу последующих двух дней. Потом он был переведен на первый наземный этаж, где он своим прилежанием и усердием самым роковым образом повлиял на других складских рабочих.