Файф-о-клок
Шрифт:
Начинают, как правило, с предпоследней и двигаются по возрастающей. Каждую матрешку аккуратно разламывают пополам, кроме самой маленькой. Которая не разламывается и не закусывается. А называется «Марфой Васильевной» и служит русскому человеку спиртометром. Если «Марфа Васильевна» спокойно плавает на поверхности, то крепость напитка составляет ровно сорок градусов. И другое положение не приветствуется. Тридцать девять считается национальным оскорблением, а сорок один – интервенцией…
После того как матрешка располовинена – она подвергается тщательному осмотру и наполняется
Джо и Джеймс в первый же день ознакомились с этими нехитрыми правилами и отказались от «брекфаста». Не напрочь, а хотя бы до часу дня. С англичанами не стали спорить, а только отрядили провожатого, который время от времени запугивал Джо и Джеймса довольно странными фразами. Например: «Как щас брошу на помойке… И прощай Соединенное Королевство!» Однако романтически настроенные путешественники верили, что ничего плохого с ними не случится на земле, где читают «Преступление и наказание» в подлиннике. Ибо английский парламентаризм есть крайне запутанная штука, а за логикой лондонского коммуниста и вовсе не уследишь.
Б'oрис – так звали своего провожатого англичане – отличался крайне левацкими взглядами, и, дабы в действительности не оказаться «на помойке», Джо и Джеймс предпочитали с ним не дискутировать на политические темы. Тем более что словарный запас был ограничен тридцатью выражениями с одной стороны и тридцатью – с другой. Конечно, в распоряжении собеседников имелись и неправильные английские глаголы, которые Б'oрис периодически принимался склонять: «ту би, вос, веа, бин!» или «андестуд, андестуд, андестенд!». Но что с ними делать дальше и как приспособить для разговора – никто не знал. Можно сказать, это сообщество зиждилось на мужском менталитете, для которого пиво и женщины одинаково интересны при разных политических формациях…
Итак, поздним вечером семнадцатого июня, после континентального завтрака, наши друзья решили освежиться и отправились поглазеть на памятники. Они погрузились в пучину Санкт-Петербурга возле Адмиралтейства и стали поражаться красотам подводного мира, вяло перебирая ногами. На Дворцовой площади их подхватило теплое течение, дважды шмякнуло об Александровскую колонну и вынесло к летнему кафе подле Эрмитажа. Там приходили в себя такие же бедолаги, как Джо и Джеймс, – американцы, японцы и скандинавы…
– Белые ночи! – разводил руками чей-то гид.
Мол, во всем виновата природа. Вишь чего делает?! И правда, утренняя заря тянула ватное одеяло на себя, а вечерняя его не отпускала. Санкт-Петербург погрузился в сумерки, ожидая, когда красотки поделят между собой эту ночь. Или она расползется по стрелке Васильевского острова, как шелковый
– Город над вольной Невой! Город нашей славы трудовой! – дирижировал японский гид палочками для суши, а вся делегация пыталась ему подпевать. – Веселее, товарищи самураи! Такого явления природы больше нигде не наблюдается!
– Суси Ленингла-а-ад! Йя!.. Тебе спою!.. – старательно выводили японцы.
Американцы потягивали «Ред Булл», демонстрируя свое национальное превосходство над этим эликсиром. Не желая иметь с ними ничего общего, Джо и Джеймс потянули Б'oриса к Неве, где заприметили плавучую пристань с разными сортами пива. Но пристань отчалила, прежде чем наши друзья успели до нее добраться…
– Сюпрайз! – удивились англичане.
А Б'oрис только пожал плечами. Мол, фигня какая! Вот в прошлом году триста русских рыбаков дрейфовали на льдине, а когда их попытались обезвредить – сделали «Ту-ту!!!» и по Балтийскому морю на той же льдине ушли к берегам Исландии. Ловить селедку.
– Фиш-фиш! – подытожил свои размышления Б'oрис, а Джо и Джеймс только развели руками…
Вскоре они нашли подходящее питейное заведение прямо на набережной и заказали себе по кружке «Heineken»…
– Нету! – сказала официантка.
Тогда наши друзья повторили попытку и заказали по кружке «Holsten». И снова не угадали…
– Нету! – сказала официантка.
И чтобы прекратить бессмысленные заказы, пояснила специально для Б'oриса:
– Кружек нету! А «Holsten» и «Heineken» есть!
Джо и Джеймс прислушивались к переговорам с вежливым интересом. Их, по понятным причинам, не посвящали в такие нюансы, о которых в Туманном Альбионе ничего не смыслят.
– Куда же кружки подевались? – спросил Б'oрис.
– Уплыли! – вполне конкретно отвечала официантка. – На дебаркадере! Вы что, тоже нерусский?
– Если бы, – сказал Б'oрис и поинтересовался: – Из чего пить предлагаете?.
– Вам-то?! – осведомилась официантка у Б'oриса. – Могу налить в пивную бутылку… А вот как быть с этими?.. – спросила она и покосилась на Джо и Джеймса.
Англичане доброжелательно заулыбались.
– Зря смеются, – заметила официантка. – Пустые бутылки у меня только из-под пива «Балтика».
– О’кей! – отвечал Б'oрис. – Мы попробуем…
– Как хотите! – сказала официантка. – Потому что дебаркадер должен вернуться обратно. Вместе с кружками. Скорее всего.
– Не будем рисковать, – покачал головой Б'oрис. – Несите как есть!
Официантка пожала плечами и удалилась, а Б'oрис хотел объяснить англичанам самую суть переговоров, дважды пробормотал: «боттел, боттел» – и плюнул…
«Все равно не поймут, – подумал Б'oрис. – Вдобавок почем я знаю, куда уплыл дебаркадер? Может, к Петропавловской крепости… А может, еще куда…»
«Heineken» в бутылках из-под «Балтики» вызвал у англичан смешанные чувства. Отведав этого пива, Джо удивленно уставился на этикетку, а Джеймс – на официантку…
– «Дом Периньон» одна тысяча девятьсот тридцать шестого года, – пояснила она. – Из собственных виноградников…
– Идите-идите, – попросил Б'oрис. – Идите-идите… Вам что, делать больше нечего?