Файлы Сергея Островски
Шрифт:
— Начинай, Адам.
Роботов, выполняющих подготовку биопроб к анализу, по вековой традиции называли Адамами. Там, где не надо думать, робот лучше человека: не ошибется, отмеряя аликвоты, не перепутает пробирки, не натащит в пробы собственных ферментов и нуклеиновых кислот, за полным неимением… Эксперт тем временем настраивал программу поиска. Закончив, не удержался и заглянул в окуляры микроскопа.
Десятки ячеек, и каждая подмигивает флуоресцентными вспышками, и каждая вспышка соответствует «букве» ДНК. Будто жильцы большого дома все
Первые последовательности начали возникать в окне результатов, и эксперт немедленно запустил поиск. Эксперт был гражданским лицом, работал на полицейский департамент по контракту. Но каждый раз (пусть об этом никто не знал) он волновался.
В графе «найдено» высветилось ярко-зеленое «AMELY Chr. Y p11». Эксперт хлопнул в ладоши и потер руки.
— Первый шаг навстречу Разрушению, — промурлыкал себе под нос. Он с детства любил Альфреда Бестера.
Сергей и генный эксперт Брук звали друг друга просто по именам.
— Привет, Мартин. Чем-нибудь порадуешь?
— Попробую. Отпечатков пальцев нет. То есть их много, но, сам понимаешь… Сумочку и вифон девушки посмотрели, браслет на ее левой руке тоже: никаких следов, похоже, убийца был в перчатках. Однако! Жертва швырнула в него капсулой ароматизатора в упаковке. И попала, причем в лицо. Нам повезло: у них ночью автоматически включается стерилизующий ультрафиолет, но капсула упала нужной стороной вниз. Жалко, что крови нет, зато мазок слюны бесспорный, я там тебе написал…
— Короче?
Эксперт развел руками.
— Получена ДНК. Это хорошая новость.
— Давай плохую.
— В количестве семи пикограммов.
Сергей произнес одно непонятное слово. Негромко, но с сердцем.
— Меньше генома! Фоторобот не получится?
Эксперт молча покачал головой.
— Но ты хоть что-нибудь вытянул?
— Что-нибудь вытянул, — согласился эксперт. — Образец принадлежит мужчине, это без вопросов: и по амелогенину, и по другим маркерам. Темные глаза, темные волосы — не светлее темно-русого. Про телосложение, рост не рискну высказываться. Раса белая… главным образом белая. Так как геном не полон, не могу исключить со стопроцентной гарантией прабабушек-прадедушек других рас, но все исследованные участки скорее типичны для европейцев. Есть генные комплексы, в высшей степени характерные для юга Европы.
— Мужчина, скорее всего, белый, волосы темные, глаза темные, возможно, итальянец, грек…
— …Француз, швейцарец или внук швейцарца, итальянца или француза. Или правнук, чтобы уж подстраховаться — но не дальше правнука. Сам он при этом может называть себя и шведом, и поляком. Где гены, а где гражданство…
— М-да. Ну хоть что-то.
— Дай мне генпаспорта фигурантов, — без выражения сказал эксперт, —
— Еще что-нибудь тебе дать? — Это не было приглашением делать дополнительные запросы.
— Нет, в самом деле: никак нельзя, что ли? У вас убийство, если ты не заметил!
— Теоретически можно. Но необходима веская причина запрашивать генпаспорт у конкретного человека. Иначе… Наши подозреваемые люди богатые, у всех хорошие адвокаты. Совать нос в их геномы — это может дорого обойтись. Делать придется наоборот: наберем улик, а тогда уже попросим у подозреваемого ДНК или генпаспорт.
— Угу. А ты не можешь как-нибудь так… — эксперт сделал неопределенное веерообразное движение пальцами.
— За «как-нибудь», — веско произнес Сергей, — кому-нибудь будет обидно и горько. Меньше смотри сериалов.
— Ясно. Тогда берись за честный труд. Удачи.
За честный труд в итоге пришлось взяться стажеру: Сергей уселся просматривать отснятые материалы и протоколы. Мужчин среди подозреваемых оказалось тридцать два. Фред ввел параметры, полученные от генэксперта, и запустил сортировку. Жалко, что преступник не рыжий. Или не японец — их всего двое…
— Эй, молодой человек, ты что делаешь?
При других обстоятельствах Фред объяснил бы этому русскому, что подобное обращение есть преследование по возрастному признаку.
— Выполняю приказ.
— Останови.
Сергей подъехал на кресле поближе и неодобрительно щелкнул языком — еще одна его кошмарная привычка.
— «Темные волосы» ввел? Молодец. Лысого верни. (Палец Сергея подцепил фотографию старого хрыча и перетащил по экрану обратно к подозреваемым.) Бритого верни. (Та же операция.) Седого верни. Крашеного…
— Я понял.
— Хорошо. Так, а вот этого конопатого я бы пометил вопросом, что-то непохоже, что он от природы брюнет. А это… у-упс. Хм… (Пол-лица покрыто изящными завитками татуировок, видимые участки кожи — коричневые от загара, вместо волос плюмаж из синих страусовых перьев, радужные контактные линзы, серьга в носу, бриллиант в зубе.) Слушай, а это точно человек? (Фред, опешив от такой нетолерантности, промолчал.) Хочу сказать, это точно белый мужчина?
— Точно. Постоянный клиент, имя — Джузеппе.
— Ничего не значит. Я знал девушку по имени Рональд.
— Был в интимной связи с Элен Ванг, массажисткой.
— Тоже, если подумать…
— На шее отчетливо видно адамово яблоко, — потеряв терпение, сказал Фред.
— Другое дело. Да, этого надо оставить. Работай дальше, только вручную, о-кей?
…После того, как подозрения были сняты с блондинов, рыжего, японцев, китайцев, конголезца и двух афроамериканцев (взглянув на фото последних, Мартин подтвердил, что убийца — если и мулат, то куда более светлый), в папке осталось три ряда фотографий, по четыре в каждой. Конечно, уже не восемьдесят, но все еще многовато.