Фазы гравитации
Шрифт:
– По идее, Скотт тоже должен вернуться в Штаты, – резонно предположила Диана.
Бедекер отхлебнул пива.
– Наверное… Может, уже и вернулся. Мне, увы, никто не докладывает.
– Как насчет сыграть партейку в билли-ад? – встрепенулся Дейв.
– В билли-ад? – не понял Бедекер.
– Брось, Ричард, – удивился Дейв. – Неужели не смотрел «Деревенщины из Беверли-Хиллз»? Классика как-никак.
– Нет.
Дейв закатил глаза.
– Ди, у парня серьезная проблема – культурный
– Ты поможешь ему восполнить пробелы в образовании, – улыбнулась Диана.
Малдорф налил пива в две кружки и направился к выходу.
– Дружище, тебе повезло. У меня на кассетах двадцать серий. Сейчас быстренько уделаю тебя в старый добрый бильярд, и будем восполнять пробелы. Идем, mon cher.
– Oui. – Бедекер составил тарелки и понес на кухню. – Один момент, или, как говорят наши друзья, einen Augenblik, por favor, mon ami.
Бедекер паркуется неподалеку от места крушения, каких немало повидал на своем веку. Едва ли это отличается от других, думает он. И сильно ошибается.
На вершине хребта дует ледяной ветер. Сент-Хеленс виден отсюда как на ладони. Вулкан возвышается над долиной и горами, точно айсберг. Над кратером висит дым или облака. Бедекер вдруг понимает, что идет по пепелищу. Под тонким слоем снега земля совсем серая. Вереница следов напоминает истоптанную площадку вокруг лунного модуля на вторые сутки, когда они с Дейвом возвращались с последнего выхода.
Место крушения, вулкан и пепел наводят на мысли о неминуемой победе катастрофы и хаоса над порядком. Территория ограждена оранжево-желтой лентой. Удивительно, что обломки самолета еще не увезли. Сразу бросаются в глаза два участка в тридцати метрах друг от друга, где рухнул и развалился на части «Т-38». Основной удар пришелся на низкую гряду скал, клыками торчащих из горы. Выбросы снега и пепла расходятся от центра длинными лучами, ассоциируясь у Бедекера с вторичными кратерами на Холмах Мариуса, где в свое время совершил посадку модуль.
От самолета мало что осталось. Хвостовая часть почти не тронута, можно запросто прочесть бортовой номер авиации Национальной гвардии. В черной головешке легко узнать турбодвигатель «Дженерал Электрик». Всюду куски горелой пластмассы и покореженного металла. Среди разбитых частей фюзеляжа белеют мотки изолированных проводов – точно внутренности расчлененного зверя. Косо торчит потемневший осколок кабины из оргстекла. Только по заградительной ленте и утоптанной земле можно догадаться, что отсюда извлекли тело погибшего.
Бедекер делает два шага к кабине и наступает на что-то. Отпрыгивает с криком «Господи!» и лишь после соображает, что кусочек кости с обгоревшей плотью и паленым волосом принадлежит какой-то зверушке, по несчастью угодившей в пекло крушения. Он наклоняется, чтобы разглядеть. Размерами животное смахивает на крупного кролика, вот только уцелевшая шерсть подозрительно черная. Бедекер берет палку и тычет в трупик.
– Эй, тут закрытая зона! – на холм торопливо взбегает патрульный из полиции штата Вашингтон.
– Все в порядке. – Бедекер показывает пропуск, выданный базой ВВС Маккорд. – У меня встреча с дознавателями.
Кивнув, полицейский тормозит в паре шагов от Бедекера. Закладывает большие пальцы за ремень и переводит дух.
– Жуть, правда?
Бедекер задирает голову – снова пошел снег. Вулкан затянули тучи. В нос бьет запах жженой резины, хотя помимо шасси ее на «Т-38» особо и нет.
– Вы из следственной группы? – интересуется патрульный, переминаясь с ноги на ногу и посматривая вниз на дорогу.
– Нет, я знал пилота.
– Простите.
– Странно, что не убрали обломки, – замечает Бедекер. – Обычно их стараются побыстрее перевезти в ангар.
– Транспорта нет. Полковник Филдс и люди из администрации штата с обеда пытаются договориться насчет грузовиков. А перегонять надо из лагеря Уизайкомб в Портленде. Плюс проблемы с зоной юрисдикции. Лесохозяйственное управление и то задействовали.
Бедекер кивает и снова склоняется над мертвым зверьком, но тут его внимание привлекает обрывок оранжевой ткани на ветке. Наверное, от рюкзака. Или от летного комбинезона.
– Мы с Джейми прибыли чуть ли не раньше всех, – продолжает патрульный. – Выехали из Йеля, и тут сигнал. Только геолог нас и опередил, у него хижина где-то в горах.
Бедекер выпрямляется.
– Сильно полыхало?
– К нашему приезду уже нет. Дождем залило, не иначе. Да и чему тут особо гореть, кроме самолета?
– Значит, в момент крушения был дождь? – уточняет Бедекер.
– Не то слово! Хлестало как из ведра, за двадцать шагов ничего не видно, и вдобавок ветрище. По мне, так настоящий ураган. Вы ураган видали?
– Нет, – отвечает Бедекер и вдруг вспоминает ураган в Тихом океане, за которым они всей командой наблюдали с высоты двухсот миль перед включением третьей ступени. – Получается, было темно, и шел дождь?
– Ну да, – кивает патрульный вяло. – Тут вот какая штука… Полковник Филдс… из ВВС… говорит, типа ваш друг знал, что самолет упадет, потому и летел над лесом.
Бедекер смотрит на собеседника в упор.
Тот откашливается, сплевывает. Снегопад кончился. В затухающем свете дня еще не запорошенная земля кажется еще серее.