Феникс: Выход из сна
Шрифт:
Услышав, как хлопнула водительская дверь, Маркус приготовился. Кто знает, что задумал съехавший с катушек полицейский? Послышались шаги. Они становились все ближе и ближе. Конец вот-вот настанет. Схватит за грудки, заставив заплатить за все свои прошлые грехи.
Маркус зажмурил глаза обливаясь потом. Багажник открыли, ослепив его лучами солнца. Все побелело. Морлоу пытался вести себя достойно, но со стороны он больше смахивал на мычащего доходягу, со слезами на лице.
— Приехали, — сказал полицейский и, схватив Морлоу за шиворот, вытащил его из машины.
Маркус упал на землю к ногам своего похитителя. Ударившись головой о камень, он стиснул зубы. Офицер поднял связанного Морлоу и направил лицом в определенную сторону. Как только глаза поймали фокус, Маркус увидел видеокамеру на огромных двустворчатых воротах. За высоким забором ничего не было видно. Позади — гравийная дорога, уходящая в холм. Бежать некуда. Да и сил на побег точно не хватит. Где бы они ни были, это место достаточно уединенное. Как раз для того, чтобы оборвать его жизнь, не привлекая лишних свидетелей.
Коп сорвал скотч с лица Морлоу и вытащил кляп так резко, что Маркус едва не проблевался. Удар кулака в живот заставил согнуться пополам. Он присел на колени, пытаясь найти воздух сжатыми легкими.
— Он здесь! — крикнул полицейский, приставив пистолет к затылку пленника. — Открывай!
Механизм ворот с мерзким скрежетом пришел в действие, подняв пыль. Морлоу прикрывал лицо связанными руками, сидя на коленях. Кто бы ни стоял за этими воротами, он должен был заплатить неподъемно большую цену за то, чтобы офицер поставил крест на своей жизни, привезя сюда Дьявола.
***
— Джой, как думаешь, — Линдси выкинула сигарету в воду. — Как меня убили?
Сидя на каменном берегу залива, неподалеку от места, где упокоился фургон "Красный змей", Джой любовалась закатом. Солнце цвета крови уходило за горизонт, напоследок разбросав тусклые лучи. Редкие волны разбивались о берег, омывая пеной голые ступни.
После того, как она увидела смерть Томаса Голда, Джой вызвала полицию. Фрэнк Чейз, несмотря на свой загруженный график, примчался одним из первых. Он нашел дочку в машине скорой помощи. После побега Маркуса Морлоу он выглядел хуже покойника.
Медики обрабатывали лицо Джой антисептиком в том месте куда вонзились щепки от двери. Не успели пройти царапины, после перестрелки с Фэрроу, как все повторилось вновь. Отец расспрашивал Джой о том, что произошло, но говорить особо было нечего. Она приехала к Томасу Голду за информацией о культе, но мужчина сошел с ума и снес себе лицо из обреза. Единственное, о чем Джой умолчала — это записная книжка, которую девушка спасла из огня.
Джой видела смерть. Знала ее как никто другой. Но выстрел в голову Голда, разнесший большую ее часть, навсегда останется одним из самых ярких кадров в памяти.
— Может и мне кто-то выстрелил в голову? — спросила Линдси. — Разумеется перед этим как следует изнасиловав.
— Прекрати… — Джой вертела в руках блокнот.
— А что в этом такого? Я мертвая, это факт. Скорее всего меня замучили до смерти. Истерзали мое тело, пока я не перестала дышать. Обычно в угодьях Архитектора с пленницами поступали именно так.
Линдси взяла маленький камешек и запустила его в воду. Наблюдая как он прыгает словно лягушка, она добавила:
— Ты же чувствуешь это. Где-то внутри, в самой глубине себя, ты знаешь, что со мной случилось нечто настолько страшное, что твоя психика не справилась. Произошел надлом, который изменил тебя.
— Прекрати, — прошептала Джой.
— Да ладно тебе, коза! Разве не интересно? — воодушевилась Линдси. — Да, тебе удалось выбраться. Ты молодец. Бесспорно. Но неужели тебе не хочется знать?
— Я сказала, заткнись твою мать! — крикнула Джой. — Думаешь, я не догадываюсь на что ты намекаешь?
— Подруга, я — это ты. Иногда ты забываешь. Если тебе что-то намекаю я, значит ты борешься сама с собой.
— Я не готова.
— Он не вечный, — Линдси кинула еще один камень. — Возможно, скоро будет уже поздно. А когда это случится, ты станешь корить себя до конца своих дней.
— Я не могу встретиться с ним.
— Джой, у тебя есть всего один страх. Тот который ты не можешь побороть на протяжении многих лет. Не кажется, что время пришло?
Натянув ботинки на влажные ступни, Джой пошла в сторону машины. Линдси хочет, чтобы она встретилась с единственным человеком, кому известна ее судьба. С тем, кто раз и навсегда изменил Джой. Забрал ее детскую наивность, превратив в чудовище.
Но готова ли она?
Поудобнее устроившись в салоне Хонды, Джой раскрыла блокнот Томаса Голда, в надеже отыскать ответы о прошлом Морлоу.
***
Я пошел служить в полицию, потому что так надо. Мой дед был копом. Он отправил за решетку целую кучу недоносков. Отец работал в правоохранительных органах до глубокой старости. Можно сказать: инстинкт ищейки у меня в крови. О том, чтобы я решил открыть ларек и начал продавать пончики и речи не шло. Фамилию Голд на улицах Глум Сити знали все.
В восьмидесятых было не сладко. Наркотики, шлюхи, торговля оружием. Каждый второй пресловутый гангстер хотел отгрызть кусок от сочного пирога. Мы с парнями многих из этих зверей посадили за решетку. Мой напарник — Клайд Барнс буквально спал и видел, как бы поубивать все это мафиозное отребье, заполонившее город. Клайд был тем еще упрямым сукиным сыном. Больше всего на свете он ненавидел подмазанных чиновников, что сидели на подсосе у воротил криминального мира.
Все знали: нам нужен лишь щелчок пальца, и мы закроем их всех! Но, черт возьми, деньги в подобных делах решают многое. Мы с Барнсом хватали преступников за задницы, накрывали их нелегальные казино и прачечные для отмывания денег, но продажные прокуроры и судьи отпускали ублюдков на свободу. Один большой замкнутый круг. Я чувствовал себя безмозглой белкой в колесе, которой не суждено добежать до финиша.
Да, мафия стала бельмом на моем глазу. Будь моя воля, я бы поставил напыщенных уродов в дорогих костюмах к стенке и расстрелял без зазрения совести. Мой сон стал бы только крепче. Но как бы я ни кипел к ним ненавистью, у мафиозных кланов были свои порядки, законы и логика в поступках. Если они убили очередного терпилу, то в девяноста девяти процентах из ста тому виной служили деньги. Задолжал, отказался платить, неважно! — везде присутствовал шелест купюр.