Феномен Локотской республики. Альтернатива советской власти?
Шрифт:
В освобожденных районах мы пробыли больше месяца, встречались с разведчиками, получали от них материалы и принимали соответствующие меры.
…Много лет прошло с той поры, но в памяти моей все еще сохранились отчетливые воспоминания о лесной Брянской стороне, о встречах с бесстрашными разведчиками. Смертью храбрых погибли многие из них, выполняя труднейшие задания Родины.
Трагически закончился боевой путь Романа Андриевского и его товарищей. Те, кто остался жив, свято хранят в памяти имена павших друзей. На Брянщине живет А. Елисеев, человек большого мужества и отваги, о деятельности которого в осином гнезде гитлеровского разведоргана можно написать целую книгу. Подобных книг создано уже немало. И героические дела невидимого фронта будут волновать еще не одно поколение.
В. П. Росляков [99]
Из книги «Последняя война»
«Генерал
Разведкой установлено большое количество партизан… В селах ни старост, ни полиции нет. При расположении на отдых 50 проц. солдат СПАТЬ НЕ ЛОЖАТСЯ».
Генерал фон Гридус. Из приказа:
«…Когда крестьянин спрашивает винтовку, не давай — может убить. Нельзя разговаривать в домах, все будет передано партизанам».
99
Росляков Василий Петрович (1921–1991), участник партизанского движения на Брянщине. Писатель, критик. Наиболее известна его автобиографическая повесть «Один из нас». Публикуется по: Росляков В. П. Последняя война. М.: Современник, 1978. 462 с.
Объявление коменданта поселка Белые Берега:
«За поимку командира п. отряда Ромашина будет выдано 1000 рублей, две лошади и две коровы».
Обер-бургомистр пос. Локоть. Из приказа:
«Предлагаю партизанам, оперирующим в Брасовском районе и окрестностях, и всем лицам, связанным с ними, в недельный рок, то есть не позднее 1 января 1942 г., сдать старостам свое оружие и самим явиться для регистрации в Локоть. Являться небольшими группами, по 2–3 человека. Все неявившиеся будут считаться врагами народа и уничтожаться беспощадно».
Спустя несколько дней партизаны во время ночного налета на поселок убили этого обер-бургомистра.
Немцы поместили в своей газете некролог.
Смотрел Славка на некролог, на покойного мерзавца в траурной рамке, на разворот двух полос, окаймленных траурным венком, и то зимнее, давно отошедшее, уже нестрашное, когда он с Гогой еще мыкался между жизнью и смертью, придвинулось так близко, что кожу на спине вдруг стянуло от ужаса.
Константин Воскобойник дезертировал из армии и теперь оказался здесь, в Локте, обер-бургомистром. В тридцать шестом был он осужден и выслан на Север. А в дни войны его отправили на фронт смыть свою вину кровью, но он считал себя невиновным. За ним не было никакой вины, потому что никто не знал его зоологической ненависти к революции, к Советам. Ему нечего было смывать своей кровью, он был невиновен, обер-бургомистр поселка Локоть, Константин Павлович Воскобойник.
О, это не был простой поселок. В нем история поместила много символического и притягательного для одержимого мечтателя Воскобойника. Он считал себя бесстрашным рыцарем и вдохновителем истинно русских людей в борьбе за светлое будущее России, основоположником новой власти в Брасовском районе. Дезертир Константин Павлович Воскобойник любил мечтать. А мечтая, любил рассказывать своим близким о великих символах, о великой притягательности поселка Локоть.
…Ставни дома заперты железом, окна изнутри завешены, потные и красные единомышленники слушают своего наставника и вождя, своего фюрера. В доме напротив, за желтыми, без светомаскировки, окнами, пьют солдаты великой Германии. В наглухо задраенном доме Константина Павловича пьют и мечтают о будущем сподвижники великой Германии, предатели.
Одни пьют за свою великую Германию, солдаты которой не теперь, так немного позже должны вступить в столицу Советов, в Москву. Другие пьют за великую Россию, за будущую, новую Россию, свободную от большевистского ига. Константин Павлович послушал скрип снега за окнами — патрули прошли — и опять ударился в слова.
— Господа, — о, как пришлось ему это почти позабытое слово, — господа, мы начнем свою великую Русь сначала. Жертвуя жизнью, вы широко разнесли по освобожденной земле мой манифест. Великое вам спасибо от будущей России. Но только теперь мне пришло в голову назвать мою, нашу с вами, национальную партию России символическим именем «Викинг». Как истинно русские люди, надеюсь, вы понимаете меня. Это приятно звучит для германского уха, для уха освободителя, но это же приятно и для нашего русского уха, ибо возвращает нас к Рюрику. Мы начнем все сначала.
Константин Павлович оглядел каждого из своих единомышленников, хотел было растрогаться, но тут же подумал, что рано еще, не пришло еще время для сантиментов. Однако же было ему приятно, что все они сидели с ним, живые и невредимые, готовые по первому его зову идти на подвиг. Они вернулись с трудного задания, они пробирались по лесам, по глухим дорогам, где почти нельзя миновать бандитской пули партизана, прошли сотни километров, распространяя его манифест об образовании национальной партии России. Под манифестом стояла подпись: «Инженер-Земля». Инженер-Земля — это он, Константин Воскобойник, человек высокообразованный, на редкость
по Самоуправлению Локотского Округа
от 27 июля 1942 года.
Распоряжением из Ставки Главнокомандующего Германской Армией от 19 июля с. г. № 10–23–42, за подписью Генерал-Полковника и Главнокомандующего Шмидт, Локотской уезд преобразован в Локотской Административный Округ, охватывающий самоуправлением Локотской, Дмитриевский, Дмитровский, Севекий, Комаричский, Павлинский и Суземский районы.
В связи с указанным распоряжением поручаю моему заместителю господину Мосину немедленно приступить к проработке структуры самоуправления в Округе и разработанный проекг доложить мне.
Обер Бургомистр Округа Комбриг Милиции
Предлагаю всем партизанам, оперирующим в Брасовском районе и ближайших окрестностях, а также всем лицам, связанным с ними, сдать старостам ближайших селений все имеющееся у них оружие, а самим явиться для регистрации в Управление районного старосты в пос. Локоть. Являться небольшими группами — 2–3 человека, вызывать постового бойца и сообщать ему о целях своего прихода. Все неявившиеся будут считаться врагами народа и уничтожаться без всякой пощады.
Пора давно прекратить безобразие и приступить к организации мирной трудовой жизни. Зсякие сказки о возвращении советского режима в оккупированные области являются вздорными необоснованными слухами, которые распространяются злостными советскими элементами с целью дезориентации граждан и поддержания состояния беспорядка и неуверенности в кругах широкого трудового населения.
Сталинский режим умер безвозвратно, это пора понять всем и становиться на путь спокойной трудовой жизни. Вздорными являются слухи о поголовном истреблении партизан и коммунистов. Опасность может грозить только самым злонамеренным представителям партийного и советского аппарата, которые не хотят сами и не дают возможности другим стать на мирный трудовой путь.
Настоящий приказ является последним предупреждением.
В селениях, где настоящий приказ получен с опозданием, регистрация партизан может быть отсрочена до 15 января 1942 года.