Феномен заурядной старушки

Гайдученко Любовь

Всё, что я хотела в этой жизни – это не причинять никому зла, быть честным человеком, жить для тех, кого бы я любила… Почему же я пришла к финишу с такой раной в душе, почему жизнь так жестоко со мной обошлась? Наверное, смешно говорить о какой-то высшей справедливости, о воздаянии за грехи, о том, что в итоге получаешь то, чего заслуживаешь. И правильно поступают те, кто плюёт на эти лживые посулы, что якобы всё, совершённое тобой – и плохое, и хорошее – к тебе вернётся, и праведников наградят где-то там на небесах за хорошее поведение в этой жизни. Правы те, кто живёт, не оглядываясь на всякие там химеры, придуманные подлецами, чтобы морочить наивных дурачков, они делают, что хотят, потому что жизнь слишком коротка, а там, за чертой – нет ничего…

Я опять попала в тупиковую ситуацию, день выдался нелёгким, всё, на что я надеялась, сорвалось, я пришла в своё страшненькое убогое съёмное жильё и стала размышлять, почему же моя жизнь в последнее время состояла только из неудач, и ни разу мне не улыбнулось не только большое счастье, но даже маленькими радостями судьба обделяла меня уже много лет. Наверное, потому, что я не умела, как многие другие, довольствоваться тем, к чему стремилось большинство вокруг, мне всегда, с самого детства, казалось, что надо жить, не оглядываясь на то, как люди рвутся к тому, что я презирала всеми фибрами своей души – к материальному благополучию. А самое противное в этом было то, что они хотели всё иметь любыми средствами, добиваясь богатства любыми методами, вплоть до самых недозволенных и грязных. Раз уж я пришла в эту жизнь, то считала,

что обязана докопаться до сути всего на свете, до сути вещей, мне казалось, что жить только материальными потребностями и быть обыкновенным потребителем – скучно и неинтересно. Я понимала, что в этом мире существует что-то такое, что недоступно тем, кто не видит ничего дальше ублаготворения своей утробы. И именно это и было настоящим, смыслом того, для чего человек приходит в этот мир и проживает в муках и страданиях считанные десятки лет, а не приобретение яхт, дворцов и мерседесов и вся эта мышиная возня, которую принимали за жизнь очень-очень многие.

Был какой-то недолгий период в моей жизни, когда удача сама шла в руки, я и пальцем не пошевелила, когда на меня свалились довольно большие деньги. Да я вообще тогда даже особо не обратила на это внимания, несмотря на то, что существовал прямо-таки резкий контраст между моей прежней бедной и скромной жизнью и тем, как я стала жить потом, когда появилась возможность не считать гроши, покупать себе всё, что хочется и разъезжать по заграницам.

Вообще, в моей жизни было всё: бешеная страсть, очень большие деньги, беспробудная нищета и голод, предательство самых близких… Я познала столько, сколько не успевают хлебнуть и за сто лет тысяча человек. Были взлёты гениальности, когда я возносилась на самые высокие вершины Духа, откуда уже неинтересно было наблюдать за этой жалкой копошащейся массой, именуемой человечеством. И ничто, ничто не смогло изменить моей внутренней сути. Я всегда оставалась целиком и полностью верна себе, тому, что я хранила глубоко внутри и никогда не позволяла никому даже близко приблизиться к святым для меня понятиям. Я слишком хорошо изучила людей, места иллюзиям не оставалось. Их души были слишком неглубоки, чтобы понять всё, чем я жила. Им были недоступны мои чувства и страдания. Я всю жизнь сторонилась тех, кто навязывался мне в друзья, а когда я забывала о том, как глубоко может ранить чужое прикосновение ко мне, я всегда была за это наказана. Потому что даже лучшие из людей никогда не могли разделить со мной мои искания Истины. Конечно, при этом я оставалась в чём-то такой же, как все, ведь я была живым человеком из плоти и крови, наделённым природой теми же инстинктами, что и у всех. И моя жизнь не была посвящена, как у тех, кто стремится к святости и становится монахом, Богу, но и на какие-то грязные поступки, которые многие совершают просто так, от недомыслия, я тоже не была способна. Я не хочу сказать, что я была ни рыба ни мясо, ни горячая ни холодная. Нет, я была человеком, и ничто человеческое, конечно, не было мне чуждо. Я много ошибалась и много упорствовала в своих ошибках. И часто я думала о том, в чём же заключалась моя непохожесть на других? Она была такой явной, что не заметить её было невозможно. Но сформулировать это для меня всегда было трудно. А вот близкие мне люди часто говорили об этом в каких-то простых словах. Например, человек, который меня воспитал (родителей у меня не было, я была круглой сиротой) ставил мне мою обособленность от большинства в упрёк. Не проходило и дня, чтобы он не говорил, что я должна быть такой же, как большинство, и не выделяться из толпы своей духовной эксцентричностью. Конечно, я понимала, что он заботится обо мне – таким, как я, жить всегда тяжело, а порой и невыносимо. Но что я могла с собой поделать???

Были и те, кто меня очень любил, даже не пытаясь ничего понять. Просто любили, и всё. Как правило, это были люди совсем неглупые, и, конечно, они понимали, что со мной что-то не так. Но они видели также и то, что это не было ущербностью – наоборот, они ставили многие мои качества очень высоко, и это их неудержимо тянуло ко мне, даже если они сопротивлялись этому почти нездоровому влечению. От меня шли какие-то странные флюиды, которые завораживали тех, кто не был лишён богатого воображения. Что можно было извлечь из общения с таким непонятным существом, как я? Тем более, что часто у нас не было даже общих интересов в этой жизни, мы были слишком разнородными, как две несовместимые субстанции – например, ветер и подводное царство. Но тем не менее, таких-то и тянуло ко мне, как магнитом. Конечно, в итоге из этого мало что хорошего выходило…

А сама я всегда хотела несбыточного, того, что тут, на Земле, нельзя получить простому смертному, всю свою жизнь я грезила тем, что недоступно даже для гения, не только для обыкновенного заурядного существа, которых природа зачем-то плодит в страшных количествах. И как ни странно, иногда я получала желаемое, пусть не в полной мере и не щедрой рукой, но этого хватало, чтобы сделать меня на какое-то время счастливой… Но в этом я была устроена, как все на свете люди – я быстро пресыщалась любыми, самыми сказочными дарами, которые иногда подкидывает нам по своей великой прихоти Случай, который никогда не устаёт играть с людьми в свои непонятные коварные игры. И вот я подошла к последнему пределу, к рубежу, которым завершается бытие всего на свете. Это единственное, что я не могу не только представить, но даже допустить такую возможность – что я могу без следа исчезнуть из этого нелюбимого мной, но такого привычного мира. Это будет последнее, что я обязана испытать, те ощущения и чувства, которые будут мне нисколько неподвластны. Я не знаю, захватит ли смерть меня врасплох, внезапно подкравшись, или мне придётся испить до последней капли невыносимые и медленные страдания, и я буду молить, чтобы это свершилось поскорее. Но что я понимаю совершенно чётко – я уйду такой же слепой, как и явилась в этот мир. Но пока я жива, дождевые капли моих слов будут падать и падать в непроглядную темноту Вселенной.

Наверное, неадекватные личности были во все времена (а времена, как известно, «не выбирают, в них живут и умирают», как сказал плохой поэт, который, тем не менее, получил Нобелевку, правда, скорее всего, по политическим мотивам). Но мне всю жизнь как-то везло на людей, знакомые и друзья не подходили под эту категорию, все они были вполне вменяемыми и абсолютно нормальными. Но вот уже много лет, как я осталась одна – «иных уж нет, а те далече». Надо сказать, одиночество меня нисколько не тяготит, мне всегда есть чем заняться. Да и такой образ жизни, какой я веду последнее десятилетие, когда моя основная задача сводится к тому, чтобы элементарно выжить, не располагает к общению. А может быть, просто в моем возрасте с людьми уже труднее сходиться, чем в молодости – опыт и знание человеческой натуры не позволяет общаться с кем попало, существуют критерии отбора тех, с кем хочется быть рядом, надо, чтобы, как минимум, тебя понимали и ценили. (Это только так говорится – «как минимум», а на самом деле это совсем даже не минимум, а максимум…).

Считается, что пишущий человек должен разбираться в тонкостях человеческой натуры. Но я многого в ней не понимаю и не принимаю. Не понимаю, например, непорядочности, лжи и хамства. Поэтому при первых признаках таких проявлений я прекращаю общение с кем бы то ни было. Сколько раз я сталкивалась со странным явлением: человек тебе нахамит, сделает какую-нибудь подлянку – а потом общается с тобой как ни в чём не бывало. То есть, многие считают, что оскорбив человека они ничего особенного не совершили. Конечно, есть случаи, когда надо прощать человеку мелкие слабости и ошибки – все мы не без греха. Я сейчас не про это, и чтобы не быть голословной, приведу пример. Год назад по интернету «приплыла» женщина и начала активно общаться. Сначала я не отвергала это общение, хоть оно и, с моей точки зрения, было немного «чересчур», слишком назойливым. Но какого-то криминала я в этом не видела: во-первых, любое виртуальное общение ничего не стоит прекратить в любой момент, во-вторых, она пыталась оказывать мне какие-то мелкие услуги (хоть я ее совершенно об этом не просила) и всячески демонстрировала, что я ей не безразлична. Даже дошла до того, что написала на меня завещание – завещала мне свою квартиру. Я её отговаривала – смешно же, я человек больной, могу умереть в любой момент, а она, хоть и мне ровесница, но здоровущая тётка, употребляющая алкоголь и вовсю курящая (а для этого надо иметь огромный запас здоровья!). Но она мотивировала это тем, что боится, что у неё квартиру отнимут какие-то местные тёмные личности. Несколько раз, видимо, будучи нетрезвой, она несла какой-то бред, предъявляла какие-то странные претензии и доводила меня до того, что я её везде блокировала и прекращала это ставшее неприятным для меня общение. Но потом она как-то снова влазила, умоляла меня не прекращать наших отношений, говорила, что ей очень плохо и в таком роде, извинялась, просила простить и уверяла, что больше такого не повторится. Ну, я человек мягкий…

Она настырно звала меня к себе – жить вместе. Но я, конечно, этого не сделала бы никогда. Потом у неё возникла идея приехать, я отбрыкивалась, как только возможно. Но вот летом мне стало совсем плохо, в какой-то момент я, лёжа в больнице, расслабилась и махнула на это рукой, и она уже была тут как тут. Прожила она у меня почти месяц. Всё это происходило в деревне, где у меня имеется пристанище – полуразрушенный домик (теперь он уже даже не мой, но приехать туда я могу в любой момент. Жить там нельзя – деревня почти необитаемая). Приехала она почти без денег, я её кормила, и поначалу всё было нормально, хоть было много всяких «но». Например, я совершенно не выношу никаких запахов, никогда, даже в молодости, не употребляла никаких духов. Курево просто ненавижу – заболеваю. Но это ладно, было лето, она курила на улице. Но у неё было дома очень много собак и кошек, и она привезла с собой кучу грязной вонючей одежды. Почти не мылась, вид был, как у последней бомжихи. И естественно, я иногда пыталась ей сказать, что жить рядом с таким неопрятным человеком не очень-то приятно, что вызывало вспышки гнева и протеста с её стороны, так как она не считала это чем-то зазорным, это был её всегдашний образ жизни, следовательно, для неё это было в порядке вещей. Но не это стало причиной плохого конца наших отношений. Соседка ей стала звонить, что больше не может ухаживать за её собаками (она отпросилась на пять дней, время давным-давно вышло), что они так воют и гавкают, что на ушах стоит вся округа. К тому же, я не могла удовлетворять её привычек, денег на сигареты у меня не было (да и на питание на двоих моей мизерной пенсии не хватало – и одной-то часто приходится сидеть голодом). Видимо, у неё начался стресс, потому что она ни с того ни с сего повела себя дико неадекватно – стала орать, материться и всячески меня костерыжить. Пришлось удрать из деревни, я быстренько собралась и уехала в районный центр, хотя на тот момент мне было особо негде там пристроиться. Но мне такие дикие сцены совершенно противопоказаны, я и так вишу на ниточке… Она потом пыталась ещё меня осаждать до своего отъезда (знала, где я нахожусь, и часами стучала в дверь), но я «не подавала признаков жизни». Теперь я почти избавлена от её приставаний, правда, иногда замечаю, как она пытается влезть в мои сайты, но, в общем, тут уж ничего не поделаешь. Я в основном теперь общаюсь только по интернету. Здесь иногда встречаются замечательные люди. С одной из них я общаюсь уже несколько лет, просто удивительный человек, но о ней я как-нибудь расскажу в другой теме, эта получилась какая-то неприятная. Ещё недавно я случайно открыла очень талантливую женщину, прочитав её повесть, я была просто потрясена (сейчас она послала мне по обыкновенной почте свою книгу). Но и той, и другой живётся очень трудно и сложно. Не помогают им в этой жизни их прекрасные человеческие качества…

В чужой жизни разобраться трудно, да ещё не находясь рядом, а только читая про какие-то факты из жизни человека. Некоторые считают, что надо о человеке судить по его творчеству и не вникать в его личную жизнь. А мне вот всегда было интересно знать про какого-то писателя или композитора всё-всё, ведь остаётся столько воспоминаний друзей, родных и близких, вообще всех, их знавших. Но даже те, кто наблюдал творцов с близкого расстояния, не всегда правильно интерпретировали то, что видели. А что уж говорить про потомков? Они обычно перевирают всё, кто во что горазд, судят о творческих людях со своей колокольни, а она у них, как правило, крайне низенькая. Вот возьмём, к примеру, Петра Ильича Чайковского. Был бы он, как многие другие гении, отцом многочисленного семейства (как Бах или Штраус) или нелюдимым отшельником, как Бетховен, никто никогда не кинул бы в него камня. Но он жил на виду в богемной консерваторской среде, где ничего скрыть было невозможно. И его наклонности, кстати, не были такими уж редкими среди артистов и даже среди высокопоставленной знати вплоть до членов царской фамилии. И вот уже третий век мусолится, как он предавался извращённому пороку. Нет, чтобы действительно просто слушать его прекрасную музыку и наслаждаться – так надо знать, в какое отверстие и к кому он пихал свой половой орган :))) На эту тему написано огромное количество разнообразной литературы. Один писателишка, он живёт в Штатах, написал совершенно убогую по содержанию книгу, из которой ясно, что он в музыке полный ноль, зато о гомосексуализме он рассуждает с полным знанием дела. Таков обыватель, любящий перемывать косточки всем, кого понять ему не дано по определению, и совать свой гнусный бездарный нос во все места. На всяких там отклонениях от «нормы» (а что есть норма – она очень разная для людей разного интеллекта и умственного уровня) и «пороках» великих он, этот импотент от творчества, делает себе громкое имя.

Нет, конечно, есть очень талантливые и честные биографы, оставившие нам действительно интересные и увлекательные книги про тех, кого мы любим читать или слушать. Я в молодости зачитывалась Андрэ Моруа, который подарил миру множество замечательных биографий всех знаменитых французских писателей. Или вот англичане, после того, как гадко и гнусно угробили и затравили своего гениального Оскара Уайльда, теперь тоже пишут крайне интересные о нём исследования, иногда просто подробнейшие и капитальные, без пошлой клубнички на ту же жареную тему, что и у Чайковского. А бывает так, что творчество у человека не особо интересное, так себе творчество (а может, это только для меня так, я очень придирчива и далеко не всегда согласна с «общественным мнением» по поводу оценки какого-нибудь таланта), а вот жизнь была наполнена такими событиями, которые дали повод для написания о них множества книг, кстати, тоже далеко не объективных – естественно, каждый пишущий о них старался изложить свою точку зрения. Как яркий пример этого можно привести Марину Цветаеву, её биографы уже давно все перессорились между собой по поводу несогласия в оценке причин, которые привели её к печальному концу, да и многое из её жизни вызывает очень разноречивые мнения её биографов. Одни пишут, что она была чуть ли не монашка, и все её «любви» были просто следствием её богатого воображения, она придумывала «романы», потому что это питало её творчество. Другие уже договорились до того, что она была лесбиянкой (Сонечка Холлидэй и ещё ряд её подруг), инцестницей (спала с собственным сыном) и вообще распущенной тёткой (огромное количество мужиков). Думаю, что ни в том и ни в другом случае правды нет. Вообще, прежде чем браться за какой-нибудь труд, имеющий целью донести до читателя, каким был тот или иной человек, оставивший след в мировой культуре, надо делать это чистыми руками и без цели нажить себе моральный (а иногда и не только) капитал, зная, как интересно будет многим читать про людей, которые сумели своим талантом выделиться из общей серой массы и как-то на неё воздействовать. Очень ценное качество в этой жизни, присущее единицам из миллионов – объективность, потому что так надоело всё время сталкиваться с пристрастными мнениями людей, отражающими только их самих, а они очень часто по сравнению с объектом своего внимания просто ничтожны и не дано им адекватно соответствовать тому, что они пытаются судить, кормя читателей примитивными и убогими измышлениями о тех, о ком они, по существу, толком ничего не знают.