Фея мёртвого города
Шрифт:
Марк помрачнел, о чем-то задумавшись. По его лицу сложно было хоть что-то понять.
Наконец, он вновь поднял на меня свой взгляд, и в нем читалось сочувствие, самое мерзкое и отвратительное чувство, на которое вообще способен человек. Это заставляло ощущать себя жалкой, еще грязнее, чем есть на самом деле. Он не мог меня жалеть!
– Оставь это при себе.
– Никто не знает?
– спросил Марк, даже удивившись.
– Ни одна живая душа?
– Теперь ты знаешь.
Мужчина не ответил, вместо этого он придвинулся ближе, потянувшись через всю кровать. Его взгляд сосредоточился на моих губах, но вместо желания
Слишком большой, слишком горячий, слишком сильный... Я отшатнулась, поздно вспомнив, что отступать некуда. Он прижал меня к стене, взял в плен.
– Ты боишься меня?
– серьезно спросил Марк, замерев на расстояние десятка сантиметров от моего лица.
– Нет.
– Голос предал, треснув, словно хрупкий хрусталь.
– Я не причиню тебя боли. Просто расслабься и отпусти себя.
– Он наклонился, практически касаясь губами моей шеи.
– Станет лучше.
Я уперлась руками в его широкую грудь, чувствуя под пальцами шероховатую ткань рубашки.
Страх завладел каждой клеточкой, заглушая голос разума, возвращая к жизни забытые видения.
И мне больше не удавалось убедить себя, что Марк не являлся тем насильником. Не здесь и не сейчас.
– Хватит!
– Паника билась в каждом звуке.
– Не бойся.
– Мужчина слегка отстранился, охватив мою руку своей и поднося к теплым губам.
Осторожный нежный поцелуй коснулся кожи, словно выжигая на ней клеймо. Я дернулась, но перестала вырываться.
– Всего один поцелуй.
Он видел в моих глазах ужас, но предпочитал его игнорировать. Движения Марка были плавными, стараясь не спугнуть меня, словно дикого загнанного зверька. Ярко-зеленые глаза зачаровывали, действуя как успокоительное. Я больше не дрожала, лишь наблюдая как его лицо становится все ближе, а полные губы нежно касаются моих и тут же отстраняются.
– Не больно?
– ухмыльнулся он мужской самодовольной улыбочкой.
Мне хватило сил лишь покачать головой, когда щеки медленно заливались стыдливым румянцем.
– Тогда еще один.
На этот раз его губы не щадили. Они яростно захватывали мои, когда язык проникал глубже, по-хозяйски двигаясь во рту. Жар волной прокатился по телу, не позволяя игнорировать то желание, что расцветало в груди, мешая думать, дышать, сопротивляться. Я полностью отдалась этому поцелую, на время позабыв кем или чем являюсь. Настойчивость Марк просто сводила с ума, заставляя цепляться за широкие плечи как за спасательный круг, вжимаясь в его большое сильное тело. Я тонула в нем, ловя каждый вздох как свой собственный. Его руки скользили по моей коже, согревая, успокаивая, возбуждая. Мне хотелось только одного - ответить.
Мужчина резко отстранился, на прощание скользнув губами по моей щеке.
– Ложись спать, - с придыханием сказал он, улыбаясь.
– И используй эти три дня с умом.
Глава 17
'Жизнь не линейна, обычно она делится на до и после. Секунда, неуловимый миг. Да, время
меняет нас. Но одно мгновение может вывернуть наизнанку, поставить с ног на голову,
окончательно сокрушить или подарить надежду. Не нужна целая жизнь, чтобы стать другим
человеком, достаточного одного серьезного удара, достаточно слабого, чтобы не убить нас, но достаточно сильного, чтобы дать новую жизнь'
.
Этой ночью меня не мучили кошмары. Я просто спала, даже не запоминая цепи бессмысленных образов, которые впервые не являлись зеркальным отображением прошлого.
Даже с приходом утра, когда яркие лучи пытались пробиться сквозь плотный занавес штор, сон рассеялся не до конца, оставляя сладкую негу, похожую на мягкие пушистые облака. Я даже улыбнулась, чувствуя, как расслаблены мышцы, а голова не гудит от насущных проблем. А главное, никакой учебы. Целых три дня. Я зареклась посветить эти семьдесят два часа только себе самой, наплевав на все, что, так или иначе, отравляло мне существование эти годы. Жизнь только для себя. Как странно это звучало.
Марк действительно ушел, наверняка под самое утро, потому что я не слышала его шагов, сейчас же квартира казалась мертвой. За окном слышались звуки рутинной жизни, проникая внутрь лишь тихими отголосками. В голове кружилось лишь одно воспоминание - полумрак комнаты, едва уловимый запах мужского одеколона, нежные движения губ. Черт, черт, черт... Я помотала головой из стороны в сторону, но Марк не собирался покидать мое сознание. Он мучил меня даже на расстоянии! Вот только воображение не остановилось на этом, оно пошло куда как дальше - его руки на моей коже, горячие, словно вулканическая лава, поцелуи, скользнувшие вниз по шее, опасно близко подступив к груди. Я мучительно застонала и перевернулась на бок, в попытке спрятаться от этого наваждения. Эротические фантазии заходили не часто, тем более после всего случившегося. Мужчины меня не интересовали, так что же такое было в Марке, что не давало моему глупому сердцу успокоиться? Неужели и я поддалась его очарованию, как и все остальные? Глупо, как же глупо.
Часы уже показывали полдень, а значит, время без моего надоедливого сожителя медленно утекало сквозь пальцы. Привычной злости не было, как и раздражения, ненависти ко всему миру. Сердце успокоилось, стуча в размеренном ритме, впервые за долгое время. Я улыбнулась, не знаю чему, просто растерявшись от непривычных эмоций. Можно было придумать, что дело в отсутствии Марка, но стоило приглядеться - там скрывалось нечто большее. Рука сама собой осторожно скользнула по губам, что если все являлось лишь сном? Я просто хотела видеть его таким, неужели мужчина действительно просил о помощи?
Душ помог мне взбодриться, собирая в один клубок разбегающиеся мысли. Теперь выбор оставался только за мной. Бежать или остаться? Помочь или отвернуться? Почему не существовало универсальных решений для подобных проблем?
Новый сотовый сиротливо лежал на прикроватной тумбочки, служа немым укором за предательские мысли поддаться страху и спрятаться там, где Марку меня не найти. Хотя, вряд ли такое место вообще существовало. На дисплее высветились три новых сообщения и пять пропущенных звонков. Я нахмурилась, просматривая их, но быстро расслабилась, все они пришли от Маши, которая так и не дождалась меня в университете. Все это казалось таким незначительным - учеба, Илья, какие-то семейные дрязги. А имело ли это вообще смысл?