FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит
Шрифт:
Когда через несколько часов в Токио начался рабочий день и японские продавцы заступили на трудовую вахту, о панике они ничего не узнали. На вопрос о ходе сделки сотрудники группы производных ответили, что, не считая мелких неурядиц, все в полном порядке. Зашедший в кабинет клиент узнал о своем владении трастовыми облигациями, но ничего другого он и не ожидал.
Но и для трейдеров, и для продавцов поездка по американским горкам сделки только начиналась. Настало время повеселиться.
Несмотря на то, что покупатель и получил облигации траста строго по расписанию, он, вместо того чтобы продать часть бумаг через несколько дней, решил отложить сие деяние на несколько недель. И все это время траст владел как IOette, так и «голяком».
Тем временем Morgan Stanley
РО должны были расти, потому что на рынке облигаций наблюдался подъем. Поскольку РО представляли выплаты основной суммы, они повышались быстрее при уменьшении процентных ставок и росте цен на облигации, и вот почему: РО были проданы со скидкой, и если процентные ставки уменьшались, то люди начинали рефинансировать свои закладные. В этом случае вы получали основную сумму долга (полный номинал), а значит, и прибыль сверх «уцененной» продажной стоимости РО немедленно, а не через много лет. Давайте разберем происходящее на предельно простом примере. За РО номиналом 100 долларов и со сроком погашения 20 лет вы заплатили 15 долларов, а рынок оживился настолько, что 100 долларов вернутся к вам не через 20 лет, а немедленно. Эта способность к росту, получению немедленного дохода при падении процентных ставок называется конвективность, а как вы помните из предыдущих глав, конвективность— это хорошо.
За несколько недель владения Morgan Stanley РО рынок ценных бумаг оживился, по словам одного продавца, «как извращенец, завидев малолетку». РО поднялись невероятно. Скорее всего, клиент, принимая решение об отсрочке продажи трастовых облигаций, не понимал, насколько РО нестабильны. Они шли все выше и выше. К тому времени как клиент все-таки решился продать свои бумаги для получения примерно 400 миллионов долларов, Morgan Stanley уже поимел свой скромный интерес на принадлежащих ему РО.
Руководство банка удивило меня в хорошем смысле слова. Но теперь Morgan Stanley встал перед тяжким выбором. На MX, включая гонорар и доход от РО, фирма сделала около 75 (вы не ошиблись, семидесяти пяти) миллионов долларов. Исключительно благодаря конвективности? Ну, конечно же, и гонорар был чрезвычайно высок, — но все равно, клиент просто озвереет, если узнает. А он узнает? Руководство банка собралось для обсуждения одного вопроса: делиться ли с клиентом дополнительными доходами.
В соглашении с покупателем ясно сказано, что Morgan Stanley забирает все дополнительные доходы себе. Но не получится ли, что банк злоупотребит доверием клиента, если заберет все деньги и даже не известит другую сторону об их количестве? Вместе с тем, если покупателю сообщат о дополнительных доходах, то придется объяснять, откуда что взялось. Скорее всего, клиент просто не понял смысла соглашения по РО, и может считать, что Morgan Stanley злоупотребил его доверием гораздо раньше, когда не просветил его по поводу мощного скрытого потенциала этих бумаг.
Далее, если менеджеры примут решение в духе «надо делиться», то как именно надо делиться, сколько дать клиенту? Как будет определена доля, которой достоин покупатель облигаций, и как это ему объяснить? Скользкая ситуация. Обсуждался очень сложный вопрос деловой этики, а я уже писал, что руководство считало выражение «деловая этика» чем-то вроде «сапог всмятку».
К какому же решению пришли? К наиболее этичному из всех возможных в сложившихся обстоятельствах. Делиться не стали вообще. Зачем зря головы ломать? Клиент и так остался доволен свалившимися с неба 400 миллионами. Зачем ему еще 30? Да и не узнает он о них никогда!
В конце концов, общий доход Morgan Stanley со сделки составил 74,6 миллиона долларов, которые были поделены поровну между ГПП и отделом ипотеки. После других сделок вспыхивали ожесточенные битвы по поводу дележа добычи, но сейчас жирный кусок оказался достаточно велик, чтобы насытить всех. Гонорар группы производных за сделку с MX был определен в 37 миллионов 320 тысяч долларов.
Руководство ГПП постаралось избежать широкой огласки этой информации. Никогда и никому в группе производных сумма гонорара официально объявлена не была. В соответствии с принятой для любой сделки ГПП стандартной процедурой следует заполнить специальную форму, внеся в нее общий доход от сделки и его распределение по различным группам фирмы. Директор-распорядитель, как правило, сообщает обреченному на заполнение сотруднику все необходимые данные. Для формы по сделке с MX последовали другие указания: не заполнять. Те, кто обладал достаточно полной информацией о сделке, не проявляли склонности обсуждать, сколько фирма на ней поимела. Даже простое упоминание суммы гонорара могло стать основанием для немедленного увольнения.
Сделка почти не потребовала затрат сил и времени — ну, в общей сложности недели две. Большая часть работы была выполнена кучкой посвященных за несколько дней. Главное же событие сделки — паника — вообще длилось около часа. И за все это фирма положила в карман 75 миллионов долларов.
Один из рядовых сотрудников группы производных, бывший в курсе истории с MX, подсчитал ее воздействие на квартальную прибыль фирмы. Оказалось — значительное воздействие. За счет сделки с MX фирма превзошла ожидания аналитиков, причем почти точно на сумму прибыли, которую получила от своего «стратегического оружия». Возможно, аналитики и располагали некоей конфиденциальной информацией о деловой активности Morgan Stanley, но никто из них и подумать не смел, что банк наварит 75 миллионов на единственной сделке менее чем за три месяца, за что они и были удостоены жизнерадостного ржания сотрудников ГПП.
Сделки с AMIT зарекомендовали себя наиболее эффективным из всех возможных средств создания фиктивных прибылей для японских инвесторов. Успех этих бумаг не укрылся и от руководства Morgan Stanley. 24 марта 1993 года Боб Скотт, в то время — старший директор фирмы по инвестиционным операциям, направил участникам сделки с MX в Нью-Йорке и Токио письмо, в котором выражал благодарность за треволнения, перенесенные в связи с нестабильностью рынка. Скотт писал: «Очевидно, пик нервной напряженности пришелся на март, когда начался подъем на рынке казначейских сертификатов». В своем послании он также поздравлял работников с успехом. Хотя в Morgan Stanley сделка с MX и осталась тайной для большинства сотрудников, но, конечно же, не для высшего руководства. Вот еще одна фраза из письма: «В итоге сделка оказалась наиболее прибыльной за всю историю фирмы».
Надо сказать, что Скотт не преувеличивал.
Глава 11
Саёнара 16
Я был в восторге и от сделки с MX, и от неправдоподобно некомпетентного подхода к финансовой деятельности, принятого в Токио. Япония казалась мне раем для продавца производных. И напротив, в Нью-Йорке бизнес шел вяло, работа на новых рынках стала рутинной. Я начал заниматься некоторыми токийскими сделками. Наш офис в Японии не так давно закрыл несколько крупных сделок, каждая из которых принесла Morgan Stanley примерно по миллиону долларов, что вселяло в меня надежду на успех фирмы на этом фронте и в будущем.
16
До свидания (яп.)