Филант

Вэй Катэр

– Восьмой, Куркуль - авангард колонны ваш. Только с автобусом аккуратнее, черти!

– Поняли, поняли, - ответил лопоухий Куркуль за себя и за товарища.

– Левый фланг! Вторая машина - ваша. Ну, а дальше по обстоятельствам. Всё, разошлись. Занять позиции и ждать! Арай, ориентируйся на Пардуса, как только они исчезнут - врубайся. Прозеваешь - завалишь, на хрен, всю операцию.

– Понял, - кивнул паренёк и быстрым шагом направился на указанную позицию.

***

Леший маялся весь день, его душили дурные предчувствия, нарастающее

беспокойство передалось уже всем воякам. Я несколько раз засылал на разведку призраков, но впереди - тишь да гладь. Время шло к ужину, и пора было сворачивать с трассы, когда Леший вдруг подскочил со своего места с воплями, что впереди засада! Прапор схватил рацию, я ментально сообщил Умнику. Вся колонна остановилась и, ощерившись стволами во все стороны, дала задний ход, но было слишком поздно. Словно в замедленной киносъёмке я увидел, как из ниоткуда вылетел продолговатый предмет и направился аккурат в сторону «Комбата». Борзя почему-то задёргался, как от дробных ударов, брызгая в стороны кровью и осколками брони, то же произошло и с остальными мутантами. «Патриот» вмиг обхватил купол от Кира, и пламя от взрыва, а «Комбат» уже кувыркался по дороге в кювет, исчез, так и не долетев. Нет, машина-то долетела до ливнёвки, но была уже невидима под защитой Мухи. Умник тоже испарился, а вот машина появилась, перевёрнутая вверх колёсами, начала дымиться.

– У-У-У-У!!!!!
– взревел медведем Леший и исчез. Тут же, коротко хрустнув, исчезла и дверь в автобусе.

Куда стрелять?! В кого?! Впереди кругом пусто, только смертоносные подарки летят из этой пустоты! Я открыл огонь в пространство перед собой, поливая свинцом наугад. И тут увидел, как справа и слева от дороги образовался противник. Первыми появились странного вида укрытия из углепластика. Потом огроменный робот и необычный броневик.

– Внешники!!!
– долбанула по голове очевидная догадка.

Бронемашина уже летела юзом, красуясь внушительной вмятиной на боку, наискось пересекла дорожную полосу и кувыркнулась в канаву. Робот дёрнулся, как от мощного удара и, накренившись, с грохотом рухнул наземь, но строчить из своих двух пулемётов не перестал. Крупная дробь пробарабанила по автобусу! Сменив магазин автомата, я продолжал непрерывно палить во всё, что замечал шевелящимся! Куполовидная голова робота отделилась от массы и, взмыв в воздух, выплюнула из себя тело, машущее всеми конечностями вразнобой, вот, блин, баттерфляй в комбезе.

– Хорошо пошёл, Умник!
– промелькнуло в мозгу.

– ПРЕКРАТИТЬ ОГОНЬ!!!!
– прогремел бас Лешего, словно Глас Господень! И как ни странно, но резко наступившая тишина оглушила больше, чем шум боя до этого.

Леший стоял у обочины, держа за шею долговязого, широкоплечего мужика.

– СЛОЖИЛИ ВСЕ СТРЕЛЯЛКИ!!! ИЛИ СДОХНИТЕ ВСЕ ДО ЕДИННОГО!!!!

Но напавшие не шевелились, тогда Леший тряхнул бойца тряпичной куклой:

– Скажи им! Если твои люди тебе дороги, пусть сдаются!

– Мы сдаёмся...
– просипел пленный.

– Громче, хрен собачий!!!

– Сдаёмся!

Где был весь бой Прапор, я не видел, но сейчас он проорал откуда-то слева от меня:

– Грабли в гору, бля! И выходим по одному на дорогу!!!

И тут до меня дошло, что все наши мутанты... ЛЕЖАТ!!!

Сердце пропустило несколько ударов, сбившись с ритма, я рванул в салон автобуса, мельком отметив, что гражданские, прикрыв головы руками, молча распластались на полу, а добровольцы догадались вынести, видимо, первыми выстрелами стёкла, схоронились скукоженные на сидениях, аккуратно выглядывали на улицу, готовые вновь открыть огонь. Пустые гильзы, валяющиеся россыпью указывали на то, что парни мух не ловили.

– Одеяла мне!
– Рявкнул я людям, ни к кому конкретно не обращаясь, но в надежде, что поймут правильно и отреагируют, схватил обе мед сумки и рванул к раненым. Первым мне попался Моня. Живой, но сильно израненный крупнокалиберными пулями. Скорее всего, по ним отработал этот чёртов гибрид техники и человека. Сунул руку в пасть, вколол вытяжку из растений, которым откармливают раненых мутантов. Батон постарался, когда ему рассказали и показали оранжевую жидкость из пузыря, выдранного Умником из собственного нутра. Этот пузырь привезли в стаб и так же рассказали и показали Батону, а тот в своём репертуаре, проведя исследования, изготовил лечебную сыворотку, многократно переплюнув по качеству лайт-спек. И назвал он своё творение Оранж-спек, но лично сам называл его ласково - мэндарынка! Я на скорую руку срастил самые крупные артерии и пока просто сжал некоторые средние.

– Вот! Одеяла!
– раздался женский взволнованный голос за моей спиной.

– Сюда иди! Вот тут прижми! Сильней! И вот тут надо!
– говорил и указывал я, продолжая блокировать кровотечение в теле мутанта.

Дыры от таких пуль получались страшные: на входе - ввёрнутая во внутрь броня торчала осколками из обуглившейся раны, а на выходе - огромная дыра с вывернутым куском мяса и костей. Две руки прижали сложенное вчетверо армейского типа тонкое одеяло к ране, ещё две закрыли другую прореху.

– Давите сильнее и меняйте, как промокнет!

Я огляделся: из автобуса высыпали почти все пассажиры, растерянно топтались, сгрудившись в кучу.

– Берите это, - указал им на стопку брошенных рядом с Моней одеял, - и любые другие ткани и закрывайте раны, иначе они сейчас кровью истекут! Бегом!

Люди сорвались с места, а я, схватив одну из сумок, кинулся к перевёрнутой машине. Съехав на заднице по мокрой глине с разгону врезался ногами в борт. В пояснице что-то хрустнуло, но боли я не ощутил. Заглянул в салон - пусто, две двери с противоположной стороны распахнуты.

– Фух!
– вырвался выдох облегчения, - живы, значит!

Я перевернулся на пузо и на четвереньках выгреб обратно, цепляясь за клочки мокрой травы и ещё за что-то, не знаю. Не разгибаясь, как спринтер со старта, рванул к Борзе, на ходу отметив, что около Микроба уже возится Кир и кто-то из гражданских. Что происходило помимо возни с ранеными, я не видел, всё внимание работало только в одном направлении. Рядом с Разбоем людей столпилось больше всего, а Умник мне передал ментально:

– Лечи младших, я в норме, задело немного.