Финал
Шрифт:
– Подождите! – остановил их Николаев. – Мы не можем улетать! Инга не получила антивирус, а он есть только на Готланде! Она может мутировать! Мы должны вернуться на Готланд, получить антивирус и только потом бежать!
– Ничего у вас не получится, – отмахнулся Димка. – За вами будут следить, они не дураки, особенно после стольких побегов. Ты просто не доживешь до удачной возможности. Потому что ты всеобщий враг, у которого есть женщина. Тем более, красивая. Хотя на Готланде любая в цене.
– Если она мутирует, всё это не имеет смысла, – твердо произнес террорист.
– А ты сделай ей ребенка, – немедленно предложил Димка.
– Допустим, мы на минуту поверили, что тебя не прислал Левински, – Николаев глядел на него с подозрением, но Димкин аргумент насчет ребенка устроил обоих террористов, в чем с самого начала не было сомнений. – И приняли твое предложение. Когда бежим?
– Прямо сейчас! – Димка решительно встал с нар. – Сейчас ночь, темно, дирижабль с корабля вообще не видно, и по палубе идти проще. Все, кто не на вахте, спят. Остальные заняты ремонтом и просто так на палубу не выйдут, там холодно. И у полковника сейчас в командном пункте брифинг, они заняты обсуждением, им точно не до нас. Бежать надо сейчас! Завтра может быть поздно. Вдруг дирижабль утонет, или они сами его отцепят. На эту тему каждый день споры идут!
– Мы согласны! – заявила террористка, не дожидаясь реакции бойфренда, но Димка давно понял, что Николаев делает всё, как она скажет, и главное убедить её, а не его. Она повернулась к Димке спиной, протягивая к нему скованные руки: – Снимай наручники!
– На палубе сниму, – усмехнулся Димка. – Не вы одни мне не доверяете! Я тоже не хочу получить по башке и остаться лежать в камере, пока вы будете использовать мой план! Так что наручники я с вас на корме сниму. Можете на них по тросу ехать, цепи там прочные, выдержат. Сразу предупреждаю: я первый к дирижаблю еду, за мной она, ты – последний!
– Ага, сейчас! – вскинулся Николаев. – Ты что задумал, урод?! Трос обрубить, пока я на нем болтаться буду?!
– Сам ты урод арийский! – окрысился Димка. – Я не хочу, чтобы вы трос обрубили, пока на нем я буду болтаться! От вас всего можно ожидать! Так что я первый спускаюсь, а она – за мной! Я всё равно управлять вашим летающим гробом не умею, а она без тебя не полетит, ведь так? Так что вам ничего не угрожает, а мне нужна страховка!
– Не боишься, что мы тебя ночью прирежем? – язвительно усмехнулся Николаев.
– Боюсь, – не стал отпираться Димка. – Только выбора у меня немного. Абдулла может меня и здесь, на корабле, точно так же ночью зарезать. Выбросят тело за борт и скажут, типа, наверное, сам упал. И всем будет наплевать. Всю жизнь горбатиться на нефтяной платформе я тоже не хочу! А отправиться на ещё какую-нибудь миссию в качестве приманки или пушечного мяса –
– Договорились, сказала же! – Террористка бросила на Николаева недовольный взгляд, и тот сдулся. – Выводи нас отсюда быстрее! Пока болтаем, время идет! Вдруг охрана придет?
– Я ваша охрана, – успокоил её Димка. – Назначен отдельным приказом полковника! Поэтому выходить будете так, как обычно на прогулку идём. Если что, вы нанюхались дыма от сварочного аппарата, вам стало плохо, и я веду вас на палубу, на воздух! Понятно? Теперь выходим!
Димка отпер дверь, и террористы вышли из камеры, выстраиваясь друг за другом. Он пристроился следом, держа в руке пистолет, и повел их по корабельным коридорам. Корабельного персонала в составе ночной вахты было значительно меньше, чем та толпа, что шаталась по кораблю днем, но совсем незамеченными добраться до цели всё-таки не удалось. Повреждения, полученные десантным кораблем в бою с летающими дисками, были слишком многочисленными, ремонтные работы велись круглосуточно, и Димка трижды проходил мимо возящихся с каким-то инструментом матросов. Моряки смотрели на него и Николаева с легко угадывающейся враждебностью, потом буравили взглядом задницу террористки и возвращались к работе. Вопросов никто не задавал, к тому же террористка очень убедительно кашляла и делала вид, что ей душно и не хватает воздуха.
В общем, Димка изрядно перенервничал, но в итоге на палубу выбрались спокойно. На улице было темно и жутко холодно, зато на палубе никого не наблюдалось. Димка провел террористов в обход фонарей и освещенных зон прямо к корме, и через несколько минут ежесекундного ожидания тревоги они добрались до кормы. Здесь освещения не было, и в свете звезд видимость отличалась от нулевой совсем ненамного. Димка подошел к самому борту и нащупал трос, связывающий корабль с дирижаблем. Самого дирижабля не было видно, но трос был натянут, как струна, и уходил вдаль, теряясь в ночи. Димка понял, что для того, чтобы повиснуть на тросе, ему придется фактически шагнуть за борт, и его объял приступ страха. Об этом он как-то не подумал…
– Снимай наручники! – прошипела террористка. – Давай быстрее! Ты на чем поедешь?
– У меня тоже наручники есть… – срывающимся голосом промямлил Димка, шаря по карманам в поисках ключа. Он только сейчас понял, с какой высоты ему предстоит шагнуть в пропасть.
– Да быстрее же! – нервничала она, оглядываясь на освещенные корабельные надстройки. – Чего ты возишься? Володя! Посмотри, там есть, на что встать? За бортом? Я отсюда трос не вижу!
Николаев перегнулся через ограждение и всмотрелся в ночной мрак, оценивая обстановку.
– Там что-то вроде технологического выступа, – оценил он. – Сантиметров десять шириной. Нога уместится, надо только держаться крепче! До троса можно дотянуться, так что всё получится!
Димка наконец-то нашел ключи и принялся дрожащими руками расстегивать на террористке наручники. Ему предстоит перелезать через борт! Стоять над пропастью на одной ноге и тянуться к тросу одной рукой! Там ужасно высоко! Он достал из кармана заранее приготовленные для спуска наручники и нерешительно остановился возле борта.