Финанс-романс. В дебрях корпоративной Европы
Шрифт:
– Луис, тебе нужно купить хрустальный шар и судьбу за деньги предсказывать.
Все следующие несколько дней Регина прячется и выглядит так, будто у нее умер кто-то из близких: никаких интонаций в голосе, механические движения и полностью отсутствующий взгляд. Наверное, ее так никто и не решился поздравить с этим условно-досрочным повышением. Да и как тут поздравлять, когда передача власти сопровождалась комментариями о том, что женщины не преданы работе, а мужчин жалко терять? Сочувствия она тоже не примет. Впервые я думаю о Регине с симпатией, неcмотря на все ее причуды. Ей сейчас очень непросто,
Я бы на ее месте уволилась в тот же день, просто назло. И в суд подала за дискриминацию. И пусть бы Гросс сам справлялся с текучкой как раз перед сезонными авралами. Потому что Регина – тоже ресурс. Пусть не такой, как Клаус, но в ней есть невероятная дотошность, внимание к мелочам, самопожертвование. Конечно, у всех нас есть платежи по ипотеке и страх перед неизвестностью, но я ни за что бы не хотела оказаться в такой ситуации, когда нужно терпеть унижения и делать работу, за которую тебе заведомо не скажут спасибо.
Германия – это удивительная страна, где причудливо сочетаются борьба за свои права и натренированное смирение. С одной стороны, медиа постоянно сообщают о том, что суды переполнены исками арендаторов и лендлордов, водителей и дорожной инспекции, родителей и детей, наследников и налогоплательщиков. Часто так бывает, что сумма иска три копейки, но люди считают своим долгом доказывать в суде, кто прав, а кто виноват. С другой стороны, я больше нигде не встречала такой покорности судьбе, когда дело доходит до служебной иерархии и непротивления коллективной травле на рабочем месте. Французы в такой ситуации уже бы построили баррикады выше Эйфелевой башни.
Например, в KPEY существуют тарифные сетки, согласно которым зарплата назначается не только и не столько в зависимости от твоего опыта и образования, сколько от возраста, национальности, страны, из которой ты приехал, от того, есть ли у тебя немецкий супруг или супруга. О том, что женщины зарабатывают в Германии намного меньше мужчин на одних и тех же должностях, знает, наверное, весь мир – настолько часто эта статистика обсуждается на разных уровнях. И никто ничего не делает.
Не прошло и пары дней, как о своем уходе заявил Андреас. Более того, распространились слухи, что он подал в суд на KPEY ! Честно говоря, я сначала даже не поверила, но потом появилась заметка в местной газете Rheinische Post, которая на многое пролила свет. Имя в статье не было указано, но, сложив два и два, мы все поняли.
Почти на всех крупных немецких предприятиях зарплата регулируется соглашениями с профсоюзом или каким-нибудь трудовым комитетом. Каждый год этот комитет одобряет тарифную сетку (шкалу зарплат), бонусы, компенсации за дополнительные часы, за работу в выходные и прочие параметры. Тарифы привязаны не к конкретным должностям, а к категориям. Что такое категория? Это тайна за семью печатями. В нее заложены такие параметры, как пол, возраст, происхождение и проч., по которым нельзя дискриминировать. Бывает такое, что молодому работнику присваивают категорию выше, чем менеджеру.
Разница между категориями описана так расплывчато, что черт ногу сломит. Например:
1. Работник первой категории должен прекрасно работать, знать свою работу и выполнять ее независимо.
2. Работник второй категории должен выполнять свою работу лучше и быстрее, чем работник первой категории, и еще более независимо.
3. Работник третьей категории должен выполнять свою работу просто прекрасно и совсем независимо.
Ни требований к образованию, ни к опыту работы – никаких формальных критериев нет. Как следовало из газетной публикации, почти все работники KPEY оставались в полном неведении, какая у них категория и как именно эта категория присваивалась. Включая меня.
Например, принимают тебя на работу. В объявлении обязательно должна быть указана категория работника согласно тарифной сетке, так требует профсоюз, потому что каждое новое рабочее место или новый работник должны получить одобрение профсоюзного комитета. Но новому кандидату, понятно, эти номера и категории ни о чем не говорят. Когда ты подписываешь контракт, в нем обозначены только должность и зарплата. А категория не стоит. Большинство из нас уже давно выкинули объявление о вакансии и забыли о том, что в нем значилась какая-то категория. Она потом не встречается ни в годовых оценках, ни в расчетных листках – нигде. Ее знает только отдел кадров, потому что на основании категорий происходит повышение зарплаты. Оно и понятно – если работник вдруг узнает, какая у него категория, сразу начнет задавать вопросы.
Так и произошло с Андреасом. Он выяснил, что у него первая, самая низкая, а потом нашел в своих старых документах объявление о вакансии, где черным по белому было написано, что нужен работник третьей категории, самой высокой. Потом Андреас разузнал нормы оплаты по разным категориям и потребовал пересмотреть его вознаграждение, поскольку, строго говоря, работу свою он выполнял именно так, как требовалось в той вакансии трехлетней давности. Ему отказали. Он нашел новую работу и подал в суд.
Весь отдел начал лихорадочно узнавать свои категории и сверяться с тарифной сеткой. Но обсуждать это публично абсолютно невозможно. Вдруг окажется, что ты зарабатываешь больше, чем сосед. Тогда неприятностей не оберешься.
Андреас тем временем дорабатывал оставшиеся дни. Мне было страшно любопытно узнать, не предложили ли ему отступные взамен какого-нибудь мирового соглашения. И еще интереснее, не приведет ли эта история к массовым искам, ведь наверняка его случай не единственный. Решаюсь пойти к Андреасу и спросить в лоб.
– Привет! Не отвлекаю?
– Нет, конечно, заходи.
– Мне ужасно интересно, не пытается ли наш отдел кадров надавить на тебя или, может, предложить мирное соглашение? Если не хочешь, не отвечай, но сам понимаешь, твоя история может иметь серьезные последствия для нас всех.
– Да никаких секретов, я буду только рад, если как можно больше людей об этом узнают. На самом деле все просто. Ведь это не вчера началось, а тянулось уже несколько месяцев. Сначала они говорили, что искали более квалифицированного работника, но не нашли и тогда взяли меня. А поскольку я не соответствовал полностью всем требованиям, мне присвоили более низкую категорию.