Финансовая пропаганда, или Голый инвестор
Шрифт:
Но среди успешных компаний есть самые успешные. Как у Оруэлла – все животные на ферме равны, но одни равнее, чем другие. Помните, Лиса Алиса и Кот Базилио из сказки А. Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино» (либо Лиса и Кот из сказочной повести Карло Коллоди «Приключения Пиноккио» – как вам больше нравится) уговаривают Буратино отправиться на Поле Чудес в Страну Дураков (или на Волшебное Поле в Болванию), где, закопав в землю монетку и поливая ее, можно вырастить денежное дерево. Как уверяют нас Ноултон и Фюрс, денежные деревья произрастают не только в сказках. По их мнению, «IBM – это денежное дерево, великая корпорация, которая пустила корни много лет назад, начала расти и давать ветви, и так и развивается с тех пор. Нас учили, что деревья не растут до небес. Но для инвестора, который на раннем этапе – 20 лет назад – вложил в акции компании 5 тыс. долларов и имеет сегодня 286 814 долларов, верхушка этого дерева уже близко. Avon Products и Хerox – тоже денежные деревья; это крепко стоящие на
IBM, Avon Products, Хerox – все это так называемые акции Nifty Fifty – компаний с инновационными продуктами или маркетингом. Ноултон и Фюрс пишут об отношении инвесторов к таким акциям (не употребляя сам «термин» Nifty Fifty) так: «Ряд корпораций – и среди них IBM, Avon Products и Хerox – достигли колоссального прогресса в открытии новых рынков. Казалось, что производя продукцию, на которую существует мощнейший новый спрос, эти компании контролируют свою судьбу… Руководство компаний и инвестиционное сообщество постепенно убеждали себя в том, что технология, новые маркетинговые приемы и современные техники управления на самом деле могли быть использованы новаторски; а новые продукты и рыночные ниши могли создаваться искусственно, инженерным путем, и за этим непременно последует необратимый рост продаж и прибыли» [Там же, p. 2].
Ноултон и Фюрс признают, что акции подобных компаний стоят дороже, потому что их успех хотя бы частично, но оценен рынком [Там же, p. 35]. Но «не надо бояться успешных компаний просто потому, что они продаются по высокому мультипликатору P/E (цена-прибыль). Руководят ими талантливые профессионалы; по сравнению с типичной компанией эти фирмы имеют потрясающую степень контроля над своей судьбой. Если это так, то почему же они должны продаваться по низким мультипликаторам P/E?» [Там же, p. 34]. «В мире, который характеризуется все возрастающими способностями человека конструировать изменения, лучшие возможности извлекать прибыль лежат в сфере покупки акций компаний, которые управляются людьми, способными в необыкновенной степени создавать большие новые рынки и затем на них доминировать» [Knowlton, Furth 1972, p. 36].
Как мы видим, Ноултон и Фюрс солидаризируются с мнением инвестиционного сообщества о достоинствах Nifty Fifty – у них есть, оказывается, и контроль над своей судьбой, и возможность конструировать изменения. Риторика та же, что и в интернет-волну, когда вновь говорили об изменившемся мире. Очень красиво звучит, но критики не выдерживает. Чтобы прочувствовать, что представляет собой компания – хозяин своей судьбы, попробуйте представить человека – хозяина судьбы и подумать, в какой степени он контролирует свою судьбу, а в какой – нет. За отрицательным примером далеко ходить не надо: входившая в Nifty Fifty компания Polaroid успешно обанкротилась. Технология изменилась, и компания осталась не при делах. Так все просто. Кстати, именно по этой причине Баффетт в технологические компании предпочитает не вкладываться. Риск слишком велик.
Но до этого еще далеко. В 1972 году Polaroid на коне. Инвесторы ждут от него новых инноваций – «мгновенные цветные слайды и фильмы, фотокамера карманного размера для мгновенных черно-белых или цветных снимков, новый контейнер для цветной пленки, который скоро сделает устаревшими все другие типы» [Там же, p. 40]. Так же как Polaroid собирался «убить» все другие виды пленки, цифровая печать «убила» технологию Polaroid.
«Avon создала уникальную технологию продаж “от двери к двери”, и она на самом деле владелец этой технологии и лишь по случайному стечению обстоятельств – в косметическом бизнесе. Скоро она начнет использовать своих агентов по продажам для продажи чего угодно – от крендельков (тех самых, которыми подавился Джордж Буш. – Е.Ч.) до пылесосов. В последние годы компания уже добавила к своей косметической линейке мелкую бытовую химию – аэрозоли, средства от насекомых и т.п. Она также начала продавать украшения и протестировала возможности продажи поздравительных открыток» [Там же, p. 41]. Она собирается входить в новую креативную отрасль и в тестовом режиме открыла шесть салонов красоты в Денвере (Колорадо) [Там же, p. 85]. Какие горизонты открываются! Скоро потребители через Avon все будут покупать. В чем здесь подвох? На самом деле на пути такого роста множество барьеров. Ну, во-первых, агент, который не на машине, не так много может с собой принести по весу. Во-вторых, потребитель вряд ли захочет купить косметику и бытовую химию в одном месте, у одного продавца. Бытовая химия принижает «гламурность» косметики и «душит» ее продажи. Вы видели когда-нибудь духи от Unilever? Нет? А ведь она владеет известными марками, просто не афиширует это для рядового потребителя. В-третьих, у Аvon косметика своя, а пылесосы – нет. Вряд ли Avon будет создавать новый пылесос. Придется договариваться с производителем, у которого уже есть налаженные каналы сбыта. Проблем не перечесть. Как можно утверждать задним числом, эти проблемы таки дали о себе знать. Сегодня Avon продает только косметику.
Что касается корпорации Disney, то «самые широко известные от Марокко до Индии и Японии американские продукты – это Kodak, Coca-Cola и Walt Disney» [Knowlton, Furth 1972, p. 88]. «И если Диснейленд во Флориде (а тогда он только строился. – Е.Ч.) будет успешным, то сколько еще можно таких понастроить?» [Там же, p. 120]. Опять же в ретроспективе мы знаем, что с начала 1970-х Диснейлендов «понастроили» всего два – в Калифорнии и под Парижем. Парижский – единственный в Европе – маленький и не очень успешный, в том числе из-за климата.
А вот о Xerox: «Сколько бы стоили акции Xerox в течение следующих 10 лет, если бы компания не продавала оборудование... а сдавала его в лизинг и брала бы за каждую скопированную страницу?» [Там же, p. 118]. Действительно, от мысли о том, чтобы владеть такой компанией, дух захватывает. На самом деле трюк не удался бы – конкуренция бы не дала.
В конце книги Ноултон и Фюрс спускаются-таки с небес на землю. Посвятив семь обстоятельных глав описанию самых перспективных компаний, авторы доходят до того, насколько дороги или дешевы их акции. Они утверждают, что если вы хотите получить доходность в 12%, то следует платить не более 15,8 годовых прибылей за акции, прибыль на которые растет темпами 15% в год [Там же, p. 123]. Это похоже на правду. Примерно такие цифры получатся при расчете по формуле Гордона. Взглянем теперь, почем торгуются «любимцы» Ноултона и Фюрса. Мультипликаторы P/E на 31 декабря 1971 года составляют: IBM – 33,8, Xerox – 40,6, Avon Products – 48,2, Walt Disney – 53,2 [Там же, p. 121], то есть завышены в 2–3,5 раза. Отсюда вывод: «очевидно, если исходить из заложенных нами предпосылок (что прибыль будет расти на 15% в год. – Е.Ч.), что время для вложений не очень подходящее» [Там же, p. 123]. А вот «если бы инвестор купил эти акции в 1965 году и продал в 1970-м, то доходность была бы просто потрясающей» [Там же, p. 125]. Как вам такой ретроспективный взгляд? Задним числом взять самые успешные компании за последние пять лет, рассчитать доходность вложений в них… Кстати, этот прием часто используется и в наше время. Перед кризисом я видела плакаты с такими расчетами в банке «Юниаструм», который привлекал вкладчиков в свои паевые фонды. На этих плакатах не только компании были выбраны произвольно, но и даты тоже (для каждой компании – свой диапазон дат), чтобы рост казался самым впечатляющим.
В заключение этой главы скажу, что акций Nifty Fifty было примерно 50. На пике пузыря в 1972 году их средний P/E достигал 42. Несмотря на то что все 50 акций входили в S&P Composite Index, P/E которого составлял всего 18. Во время медвежьего рынка 1972–1973 годов цены на эти акции упали в среднем на 62% [Napier 2007, р. 247]. Как видно, размер падения отражает степень переоценки на пике. Ничего нового и на этот раз.
ГЛАВА 6
ЛИНЧИЗМ
В 1990-е настольными книгами непрофессионального инвестора стали труды Питера Линча. Линч – один из самых известных управляющих деньгами. С 1977-го по 1990 год он руководил фондом Magellan группы Fidelity, и за это время фонд продемонстрировал рост активов с 18 млн до 14 млрд долларов (правда, эти цифры включают приток новых денег). Но и один пай вырос в цене за этот период… в 20 раз – это дает около 26% годовых. Питер Линч считался финансовым гуру 1990-х. В период его «царствования» в фонде Magellan это был самый успешный американский фонд. Важен тот факт, что Линчу удалось сохранять высокую доходность, когда фонд разросся, ведь крупным фондом управлять гораздо сложнее, поскольку трудно находить достаточное количество инвестиционных возможностей. В отличие от многих других инвесторов, которых также в свое время наградили статусом гуру, Линч ушел из фонда, когда его паи были на пике. То есть он так и остался гуру, в котором толпа не имела возможности разочароваться. Поскольку он руководил взаимным фондом (а такие отчитываются перед Комиссией по ценным бумагам в полном объеме), результаты Линча задокументированы и данные находятся в свободном доступе – проверить их может каждый.
Уйдя на покой, Линч написал несколько книг, самые известные из которых – «Переиграть Уолл-стрит» (в оригинале – «Beating the Street») 1993 года и «Метод Питера Линча: стратегия и тактика индивидуального инвестора» (название русского издания 2000 года не совпадает с английским, в оригинале – «One Up on Wall Street»). В них Линч рассказывает доступным для непрофессионального инвестора языком, как он добился своего успеха. Линч, без всяких оговорок, является выдающимся инвестором нашего времени и единственным автором из моего списка, кто на деле доказал, что его советы действенны.