Фиолетовый меч
Шрифт:
Тонг недовольно сжал пальцы и больше ничем не выдал своих чувств. Голос его остался спокойным, с некоторой ленцой.
– Я, как помощник главы этого города, могу задержать нашего гостя – до выяснения обстоятельств.
Элан чуть насмешливо улыбнулся и кивнул.
– Можете. Но не будете. Именно потому, что вы – глава города и понимаете, какие неприятности для вас лично может вызвать прилюдный необоснованный арест. Тема закрыта?
Хранитель намеренно опустил слова «первый помощник», изучая реакцию собеседника, и не ошибся. Тот не обратил на его оговорку никакого внимания, думая о своем, что безусловно означало – мысленно он уже давно называл себя так.
– Не хотите говорить? Что ж, вольному – воля. Но тогда я не смогу вам помочь в ваших делах, если возникнет такая необходимость. Мы понимаем друг друга?
– Вполне. До сих пор мне удавалось справляться самому, надеюсь, так будет и впредь. Тем более что в вашем городе у меня нет никаких дел.
Тонг недовольно покачал головой.
– Молодость, молодость! Летит вперед, не разбирая дороги, всегда готовая взять нахрапом, и тратит бездну сил и энергии, вместо того чтобы выслушать совет старших и добиться того же – но с минимальной затратой сил. Думаете, я не знаю ваших планов? Да Триединый с вами! Все очень просто – вы решили добраться до гор и взять у народа Молотов партию оружия по низким ценам, чтобы не платить за него впятеро в столице, верно? А сейчас в молчанку играете, боясь, что мы обидимся из-за упущенной прибыли.
Элан ухмыльнулся и перевел дух. Все мысли главы города вертелись вокруг денег, он не интересовался больше ничем, и можно было продолжать свою игру спокойно, не опасаясь разглашения. Хранитель весело вздохнул и поднял руки.
– Сдаюсь. Вы прямо ясновидящий. Почти все угадали. Только я хочу заказать особое оружие – не типовое, для очень экзотических операций, и в этом деле мне посредники не требуются.
Купец вплеснул руками.
– Да разве мы против! Это личное дело каждого гражданина империи – хочет он заниматься торговлей, пусть занимается. Более того – мы всегда готовы подсказать, помочь, дабы поездка не оказалась напрасной. Вот вы, я вижу, приехали налегке, и напрасно – денег народ Молотов не признает, благо золота и драгоценных камней у них хватает. Знаете, сколько потов с нас сошло, пока мы наладили более или менее приличную торговлю? Поэтому я вам настоятельно рекомендую – купите в городе пару возов с продовольствием, в подземельях его всегда недостаток. Это отличный предмет для начала торгов. Кстати, у меня есть пара возов с хлебом, и я готов отдать вам их оптом – за десять тысяч… золотом, разумеется.
Элан едва не подавился куском курицы, весьма натурально разинув рот. Вот это помощь советом!
– Вам не кажется… что ваши цены слишком завышены? На равнинах я пару таких возов могу купить всего за один золотой, и крестьяне будут считать, что это выгодная сделка!
Тонг согласно закивал головой:
– Конечно, для крестьянина эта сделка необычайно выгодна. Быдло должно знать свое место – ему и одного золотого хватит. Причем надолго. А вот вам, если вы захотите привезти караван в горы, придется пробиваться через банды разбойников с отрядом вооруженной стражи, причем нет никакой гарантии, что при этом вы не проститесь со своей жизнью… Так что цена вполне приличная. К тому же, если мы договоримся, на обратном пути вас никто не потревожит – мы позаботимся и об этом!
Глава города откинулся на спинку кресла, весьма довольный собой.
Элан задумчиво вертел в руке бокал с дорогим вином, любуясь бликами на его поверхности.
– Ловко. Даже очень. Значит, вы берете продовольствие за гроши, обмениваете на высококачественное оружие, которое потом продается на вес золота, причем те, кто производит и оружие, и продовольствие, для вас – лохи, неспособные ни на что и подлежащие обязательному обману. О, честному и вполне законному. Вы же не виноваты, что транспортные расходы столь высоки… для всех, кроме вас. В результате крестьяне бедствуют, с трудом покупая себе лишнюю рубаху, гномы голодают, деля поровну каждый кусок хлеба – а вы купаетесь в роскоши и неге, не так ли?
Купец нахмурился, поглядывая на собеседника.
– Странные разговоры для человека одного со мной класса. Вы не хуже меня знаете, что быдла, как и грязи, всегда очень много. Одна лишняя рубаха для каждого – это миллионы золотых, недополученных высшим сословием. Если мы начнем делиться с беднотой, то скоро станем такими же тупыми животными, как и они. Что отличает человека высшего сословия от черни? Только деньги и то, что они несут – удобства и роскошь, легкую и необременительную работу, которую мы на всех перекрестках обзываем «каторжным трудом» и которая заключается зачастую просто в заключении сделок с нами же подобными. Причем у нас есть штат помощников помельче, взявших на себя черновую подготовку по заключению договоров и поверке их выполнения. Нам же остаются только светские разговоры – такие, какой мы ведем с вами. В результате вы получаете возможность доставить в столицу пару возов с экзотическим оружием – там за него вы выручите куда больше десяти тысяч – это вы должны понимать не хуже меня. В итоге все остаются довольны. Крестьяне – тем, что есть во что одеться, гномы – что не умерли с голоду, а мы с вами – что на нашем счете появился лишний ноль. – Тонг озорно подмигнул собеседнику. – При зрелом размышлении мы получаем гораздо меньше, чем крестьяне и гномы. Что такое лишний нолик по сравнению с возможностью полноценно питаться и одеваться? Да не будь нас, они все ходили бы голодные и голые, ковыряясь в земле деревянными палками!
– Не будь вас… – Элан задумчиво изучал столешницу, пытаясь скрыть гнев, который требовал немедленного выхода. – Не будь вас, купцов и разбойников, хотя, похоже, что в этих словах нет разницы, здесь бы не было города – зато стояли бы несколько сел и гномы не голодали бы. Крестьянские обозы, не боясь ничего, тянулись бы к горам, и величественные гленды выходили бы к ним, хмуря брови. Крестьяне жаловались бы на высокие цены, однако уезжали бы с полными подводами самой замысловатой техники, позволяющей снять два, а то и три урожая. А народ Молотов забивал бы закрома продуктами, не боясь голода. И дети крестьян мирно ехали бы на телегах, радуясь прогулке и не опасаясь нападения. Потому что гномы создавали бы массу самых разнообразных вещей, а не одно оружие. Конечно, все это могло быть – только если бы не было вас… Вы вносите в мир зло, боль и хаос – ради одного лишнего нуля на счете…
– Да кто ты такой! – Тонг вскочил, зло глядя на собеседника. – Ты заступаешься за быдло! Я слышал, в одном мире аристократы пожертвовали собой, пытаясь сделать мир лучше – их там просто расстреляли из пушек! В нашем будет то же самое с любым, кто попытается изменить порядок вещей! Уж поверь – лучшее оружие, создаваемое всеми мастерами, мы всегда оставляем для собственных нужд!
Хранитель прикрыл глаза и вспомнил.
Снег. Он падал мелкой крупой, взлетал под порывами ветра, оседая на белых лицах. Мундиры – разных полков, разных чинов; многие надели сюда именно их – свои мундиры, полные наград, боевых, не парадных. Они шли умирать за свои идеи, за возможность если не изменить, то что-то сказать своим друзьям и потомкам. Напротив стояли ряды солдат, таких же, как и те, что бежали за ними в самых разных сражениях, всегда готовые вместе умирать, сочувствующие им – но не способные ослушаться приказа. Слишком сильно в них было вбито уважение к властьдержащим; вколочено накрепко – отцом с матерью, потом священниками, а затем и офицерами – такими же, как и они. Да и те, кто стоял на площади, не раз внушали своим солдатам такую простую истину – действовать, не раздумывая, потому что лишний миг раздумий делает из хорошего солдата – плохого, мертвого солдата… Потому и были бледны лица людей в мундирах – они шли не говорить, а умирать. Рядом стояли их товарищи в штатском – они понимали меньше. Но, глядя на направленные на них жерла пушек, и они не отступили, просто потому, что умереть иногда гораздо проще, чем изменить своим идеалам… А снег все падал, неторопливо засыпая шеренги стоящих людей, одни из которых были готовы умереть по приказу, за интересы правителей и купцов, считающих простой народ «быдлом», другие – просто за свои идеи, и потому невооруженных.
– Вы правы. Такие, как вы, существуете только за счет других и никогда не отдадите своих позиций без боя. Но кто вам сказал, что бой можно вести только оружием?..
Элан вздохнул и неторопливо направился к выходу. Вслед ему донеслись вполне вежливые слова:
– Всего доброго. Надеюсь, мы еще увидимся…
– Ты его здорово разозлил. Нам лучше сейчас же линять из города.
– Ничего, Кристальный Пепел, ночи сейчас не холодные, а я умудрился плотно поесть перед дорогой.
– Зато не закупил припасов. Сколько мы будем искать гномов? По дорогам-то уже не пойдешь!
– Зачем? Я и так чувствую, где примерно в горах есть выходы руд – по расположению отрогов, по колебанию почвы под ногами. Не точно, однако направление могу задать уже сейчас. А там если не главный вход, то шахтерские выработки будут наверняка.
Ночь застала их под густыми лапами широкой сосны, почти ничем не отличающейся от земной. Только шишки на покрытых зелеными иголками ветках были в несколько раз больше, и цвета их колебались от светло-зеленого до голубого, отчего деревья приобретали праздничный, нарядный вид, будто кто-то разбросал по ветвям множество симпатичных игрушек.