Фиолетовый меч
Шрифт:
Элана всего трясло. Он уже достаточно разбирался в происходящем, чтобы отличить свои эмоции от эмоций Дракона, но от этого было не легче – где-то там, на побережье, захлебывалась кровью, умирала его вторая половинка! Его часть! Хранитель развернулся и помчался в сторону Змеиного материка. Весь покрытый фиолетовой дымкой, он сумел набрать огромную скорость. Скорее! Еще скорей!
Небольшое ловкое тело преградило ему путь. Девушка-русалка зависла прямо перед ним, заступив дорогу. Она пыталась казаться спокойной, но небольшая, едва прикрытая чешуей грудь вздымалась довольно часто, поскольку даже для морского жителя скорость, которую развил Хранитель, оказалась слишком высокой.
– Что случилось?
– Пусти! Мой Дракон… Она в опасности! Ее могут убить!
– Убить Дракона Триединого практически невозможно. Он сильнее и опытнее Хранителя на несколько порядков. Даже если сейчас на Змеином материке идет бой – что сможешь сделать ты, вынырнув из моря, весь уставший и ослабевший? Вряд ли неинициированный Хранитель в таком состоянии может принять бой. Наоборот, вместо защиты собственной жизни дракону придется спасать тебя, а это может оказаться фатальным. Ты должен успокоиться и попросить помощи у народа моря. У нас есть достаточно сильные маги воды, и на побережье они тебе пригодятся. А для этого нужно время и разумная, не затуманенная гневом голова.
В глубине души Элан не мог не согласиться со справедливостью русалочьих слов. Но там, на побережье, изнемогала от боли его драконесса! Решительно отодвинув хрупкое тело Лики в сторону, он устремился дальше – чтобы через минуту вновь оказаться перед уверенной в своей правоте русалкой.
– Я не пущу тебя! Ты должен успокоиться и подумать!
Гнев, заставляющий кипеть кровь Хранителя, вспыхнул особенно ярко. Как смеет эта рыба вставать у него на пути! Мощный удар вспенил воду, заставив ее разойтись тяжелой волной, но русалка быстро оказалась в стороне. Легкое касание ладонью – и Элан летит кувырком, теряя ориентацию. Толчок был внешне слабый, однако при этом оказался так силен, что лишь через несколько метров человек смог восстановить равновесие и выпрямиться. Зарычав сквозь стиснутые зубы, Хранитель выхватил Кристальный Пепел. Вода застонала от «ласки» фиолетовых граней. Удар Меча, пусть и приторможенный толщей воды, был быстр и неотразим. Уверенно вспоров воду, лезвие пронзило точно ту точку, где еще секунду назад было хрупкое девичье тело. Но лишь легкий смех был результатом прекрасного удара. Перед Эланом не оказалось никого – и очередной толчок сбил его с ног уже сзади, вновь заставив закувыркаться в воде и едва не выпустить из рук собственное оружие.
Элан был силен, Меч – быстр, и, тем не менее, никто не мог соперничать с русалкой в ее стихии. В очередной раз улетев в сторону, Элан внезапно осознал, что гнев его исчез, словно смытый морской волной. Вздохнув, он аккуратно убрал Кристальный Пепел в спину – дышать сразу стало легче – и присел на покрытый водорослями камень, успокаивая тело и восстанавливая дыхание. Лика тут же оказалась рядом, и глаза ее, длинные и раскосые, смотрели виновато.
– Ты как? Пришел в норму? Я читала о драконьем гневе – он удесятеряет силы, но туманит разум, заставляя совершать ошибки. Извини, что я встала у тебя на пути, но идя этим путем, ты мог потерять все – а заодно и наш мир.
– Все нормально. Я все еще чувствую Грею – она жива и в относительной безопасности. Так что ты, может быть, и права. Вот только быть остановленным девчонкой – это не повышает моей самооценки. До сих пор я шел, совершая подвиги, и был уверен, что в состоянии справиться с любым противником – по крайней мере, с помощью своего Меча.
Русалка пожала плечами. В ее исполнении это выглядело настолько женственно, что Элан, заглядевшись, пропустил смысл сказанных слов.
– Прости?
– Я говорю – на суше у меня не было бы шансов. А так – я в своей стихии. Ты здесь двигаешься слишком медленно, к тому же теряешь силу удара за счет размаха.
– Обычно наоборот – чем больше размах, тем сильнее удар.
– Это только на поверхности, глупый! Под водой, особенно там, где давление в несколько раз больше, большой замах лишь покажет противнику твои намерения и заставит тебя устать раньше времени. Здесь для воина важнее не сила мышц, а внутренний огонь, который наполняет твои движения.
– То есть ты пользуешься магией?
– Нет, духовной силой. Она есть в каждом живом существе – и неважно, маг он или нет. Вот только чтобы научиться владеть ею, нужны постоянные тренировки.
– А я смогу научиться подобному?
– Многому за то время, что мы плывем во дворец короля стархов, я тебя не обучу, но хотя бы двигаться не так неуклюже и наносить удары без замаха – попробую.
– А где живет ваш король и почему я должен к нему плыть?
Лика обиженно отвернулась.
– Можешь не плыть. По-моему, я уже передала тебе приглашение от нашего крагга, к тому же дала тебе возможность принять спокойное, взвешенное решение. Если ты уверен, что тебе не нужна помощь моего народа – я не буду препятствовать.
– А девочка права. Тебе здорово повезло встретить ее. Если бы она нас не остановила, мы бы помчались прямиком в ловушку, в которую уже попала Грея и которая наверняка ждет нас.
– Нас?
Кристальный Пепел рассмеялся.
– А ты думаешь, я не чувствую драконьих эмоций, особенно такой силы? Я так же, как и ты, не мог себя контролировать – она ведь и часть меня тоже. Кстати, сейчас Грея в безопасности – но для этого ей пришлось вновь войти в состояние ожидания – и растечься во времени. Чтобы причинить ей вред, святошам потребуется по меньшей мере пара веков напряженной работы. Так что за нее можешь быть спокоен, по крайнем мере – пока, и заняться стархами. Если их верховных маг смог тебя почувствовать и даже предсказать твой приход, стоит познакомиться с ним поближе. Нам союзники никак не помешают.
Путь до города стархов занял три дня. Это было очень спокойное время – возможность плыть, ни от кого не скрываясь, не думая о врагах. Испытав на себе своеобразные способности своей попутчицы, Элан не сомневался в их эффективности. Море, до сих пор бывшее грубым и жестким врагом, обернулось мягким, игривым котенком, способным дарить радость – яркими красками встречных рыб, необычными гротами и лесами водорослей. Хранитель узнал, как можно легко скользить по любым зарослям, не боясь запутаться, какие виды моллюсков необычайно вкусны, а какие – наоборот, ядовиты, где можно ожидать нападения, а где – спокойно поспать, нежась в струях теплого течения. Он все больше узнавал морскую жизнь и все больше влюблялся в нее. И в свою спутницу.
– Расслабься. Почувствуй внутренний огонь – он согревает твое тело, наполняет его мощью и энергией. Рождаясь в сердце, он миллионами мелких искр протекает по всему твоему организму – и сосредотачивается в ладонях, чтобы коротким импульсом силы выплеснуться в мир. Ты чувствуешь свой огонь?
Хранитель в очередной раз прислушался к себе – и затряс головой.
– Нет. Наверное, мой огонь в воде не горит.
– Не шути! Это очень серьезно! Стиль невесомого касания может спасти тебе жизнь в глубинах – и не только в них! Твой путь полон опасностей, и не стоит пренебрегать лишним шансом на выигрыш! Искры огня горят в человеке или стархе, согревая его тело и заставляя его любить, страдать, мечтать. Часто бывает так, что получив место под солнцем – уютное и теплое, человек перестает мечтать, чувствовать радости жизни в погоне за удовольствиями – и его пламя гаснет. Он превращается в глиняную статую самого себя: внешнее сходство – и ни капли искры внутри. Он не способен на чувства – их заменяют животные инстинкты, не способен на душевные порывы – их заменяет желание устроиться получше и выглядеть покрасивее. Сколько их ходит, бегает, плавает: холодная ярость хищника в глазах – и ни капли тепла внутри. Они похожи на акул: все свободное от пожирания добычи время – а добычей становится любой, не похожий на них – они плавают рядком со своими товарками, косясь друг на друга. Это даже не стая – в стае поддерживают друг друга, охотятся вместе, а не добивают тех, кто слабее. Постоянная выставка-продажа себя: своих плавников, челюстей и хвоста. У кого мощнее, быстрее и красивее, кто может крушить и ломать более легко и изящно, чем его соперники – тот и лучший, тот и главный. Если бы когда-то древние стархи не нашли бы в себе этот огонь – они бы вымерли, превратились бы в безмозглых рыб со слабыми зачатками интеллекта – возможно, чуть более добрых, чем все остальные рыбы, но не более того. Постоянное соревнование с акулами не дало бы им возможности стать кем-то большим. Древние русалки нашли в себе внутренний огонь – пусть не все, пусть избранные – те, кто мог, наплевав на опасность, выныривать звездными ночами на поверхность и, вздыхая, смотреть на звезды. Именно благодаря им, таким непохожим на остальных, и создаются цивилизации. Именно они изобретают плуг и колесо, молот и наковальню, ракету и вездеход. А потом приходят акулы, холодные и безжалостные – и вот уже на наковальнях куются мечи, а ракеты начиняются ядерными боеголовками. Сами они создавать не способны – гений и злодейство вещи несовместные – зато способны разрушать! Да еще как! И тысячелетие за тысячелетием льется кровь, затмевая собой воду – и чаще всего это кровь тех, у кого в груди горит огонь. Они обычно плохие воины.