Флетч
Шрифт:
— Вернее, оберегать «Коллинз Авиэйшин»?
— А также ее вкладчиков, ее работников и так далее, и так далее.
— Понятно.
— Выполняя эту деликатную работу много лет, нельзя не приобрести определенную интуицию. На ленче в «Рэкетс-клабе» в прошлую субботу, когда мы впервые встретились, она мне подсказала, что из меня вытягивают информацию. Я, правда, не понимала цели ваших расспросов. Но на всякий случай сфотографировала вас.
Не отрывая взгляда от Флетча, она достала из сумочки фотографию и положила ее на кофейный
— Я сфотографировала вас, когда вы брали стул от соседнего столика после прихода моего отца. В понедельник утром я отдала фотографию в службу безопасности «Коллинз Авиэйшин». Их ответ я получила только сегодня. Вы — И. М. Флетчер из «Ньюс-Трибюн». Это подтвердили полицейский детектив по фамилии Люпо, а затем сотрудники редакции.
— Однако, — выдохнул Флетч.
Внезапно его охватило страстное желание жениться на Джоан Коллинз Стэнвик.
— Так вот, мистер Флетчер, когда газетный репортер кем-то интересуется, с кем-то знакомиться, а в нашем случае знакомиться близко, под вымышленным именем, представляясь другим человеком, можно предположить, что он ведет какое-то расследование.
— Несомненно.
— Но вы сказали, что мы не представляем для вас интереса.
— Именно так. Интересовал меня ваш отец.
— У вас звонит телефон.
— Слышу.
— Раз вы не собираетесь отвечать на телефонный звонок, позвольте спросить: что именно вы хотели узнать у моего отца?
— Предлагал он или нет оплатить частное расследование, чтобы выявить, как поступают наркотики на побережье, и отказался лии Каммингс от его помощи?
— Так ли нужны вам этии подробности?
— Я уже напечатал их. Вы не видeли сегодняшнего дневного выпуска «НьюсТрибюн»?
— Нет, я не видела.
— Я раскрыл сеть распространителей наркотиков на побережье. Наркотики шли через Каммингса. В одном абзаце, кажется, в тридцать четвертом, я написал о предложениии вашего отца. Если бы я обратился к нему официально или от редакции газеты, он скорее всего ничего бы мне не сказал, так как даже представить не мог, что главный виновник — шеф полиции.
— Как интересно. Столько усилий ради одного абзаца.
— Если бы вы знали, во что иногда обходятся абзацы, которые я даже не пишу.
— Но у меня сложилось впечатление, что не вы, а мой отец первым заговорил о наркотиках.
— Вы, однако, в этом не уверены?
— Нет. Вы знакомы с моим мужем?
— Нет.
— Но вам удалось убедить нас, что вы знали его в прошлом, и знали хорошо. Даже присутствовали на нашей свадьбе.
— Газетные архивы. Я просто подготовился к встрече с вами.
— Но вам было известно, что он врезался в дом в Сан-Антонио! Даже мы не знали об этом!
— Может, я соврал.
— Нет, я спросила Алана.
— Вы его спросили?
— Да. Он поморщился, но не стал ничего отрицать.
— Забавно.
— Как вы узнали о том случае?
— Из полицейского
— Если вы не интересуетесь моим мужем, почему заглянули в его полицейское досье?
— Мне требовались эти сведения, чтобы убедить вас в том, что мы давние друзья.
— Мне не нравиться, что вы приложили столько усилий ради одного малозначительного абзаца в статье, не иимеющей к нам накакого отношения.
— Поверьте мне. Перед вами я абсолютно честен.
— У вас звонит телефон.
— Слышу.
— Пытаясь уяснить цель ваших расспросов, если она и была, я пришла к выводу, что вас занимало состояние здоровья моего мужа.
— Между прочим, как он себя чувствует?
— Насколько мне известно, отлично. Но ваши вопросы так или иначе касались его здоровья. Вы выудили у меня фамилию и адрес его страхового агента. И даже, хотя точно я не помню, упомянули нашего семейного доктора.
Флетч стоял посреди комнаты, смотрел на сидящую с достоинством Джоан Коллинз Стэнвик, и его душа пела от радости. Чудо, а не женщина. Проникнуть в суть его игры, восстановить каждый его шаг, даже нащупать мотивы! Такую женщину он мог бы любить вечно.
А через несколько часов он должен убить ее мужа, по его же просьбе.
— Я не понимаю, о чем вы говорите. Мы просто мило болтали.
— Далее, вы задали много вопросов мне и не одного — моему отцу. Но после его появления вы вновь перевели разговор на здоровье Алана.
— А о чем мы еще могли говорить? О погоде? Если говорить не о чем, приходится обсуждать погоду или чье либо здоровье.
— Вам известно что-нибудь о здоровье моего мужа? Чего не знаю я?
— Честно говоря, нет.
— Как вы попали в «Рэкетс-клаб», мистер Флетчер?
— Купил белые шорты и сказал, что я гость Андервудов.
— Нет, я прочел эту фамилию на шкафчике в раздевалке.
— Вы хоть играете в теннис?
— Я играю с людьми. Почему-то мне не нравиться слово «корт», даже теннисный
— Наверное, потому, что игра на нем идет по определенным правилам.
— Возможно.
— У вас звонит телефон.
— Слышу.
— Те часы, что вы провели в моей комнате во вторник, тоже являлись частью расследования?
— Нет. Я был у вас в свободное от работы время.
— Искренне надеюсь.
— Вы собираетесь рассказать мужу, что я — И. М. Флетчер из «Ньюс-Трибюн»?
— Мистер Флетчер, это не возможно.
Флетч, наконец, присел на диван.
— Обычно меня завут Флетч.
— У меня заседание правления в «Рэкетс-клабе». Сегодня четверг. Мне надо забрать Джулию. У слуг выходной.
— На это время всегда найдется.
— Флетч звонит телефон.
— Слышу.
В шесть часов вечера вновь позвонили в дверь квартиры. Флетч был один. Он принял душ и надел костюм. На этот раз обошлось без звонка в дверь подъезда.