Флот Людовика XV
Шрифт:
Бенгальский наваб сразу же решил возместить убытки за счет европейских купцов. Налоги возросли настолько, что служащие компаний начали мечтать о новом нашествии маратхов. В 1744 году стоимость товаров, поступавших из Бенгалии в Европу, сократилась вдвое. Начавшаяся англо-французская война нанесла бенгальским компаниям новый удар.
Вести о войне дошли до Дюпле лишь в октябре 1744 года. Дюпле сразу же вышел к представителям британской ОИК с просьбой применить в колониях положения «Договора двух Сфер» [150] и соблюдать нейтралитет, независимо от того, как идут дела в Европе. В ответ мадрасский директор англичан прислал письмо, в котором благодарил французов за дружественное предложение, но прямого ответа на просьбу Дюпле не давал, ссылаясь на «указания свыше». Военные корабли обеих держав начали отчаянную охоту за торговыми, связь между отдельными портами окончательно нарушилась. В этих условиях индийский правитель Бенгалии постоянно прибегал к вымогательству, обещая то одной, то другой компании свою поддержку за деньги. Французская Бенгалия была в самом критическом положении: в Шандернагоре едва теплилась торговая жизнь, остальные коммерческие центры перестали существовать.
В свою очередь, ла Бурдонэ, пребывавший в этот момент во французском Нанте, получил инструкции от Морепа и Орри, в которых в случае войны между Англией и Францией разрешалось нападать на колонии и торговые суда противника в Индии. Это же письмо содержало и совершенно глупую и опасную приписку: «Если какой-либо участок земли будет захвачен, в период наступления относительного спокойствия он должен быть немедленно возвращен противной стороне». Отметим, что эта приписка чуть позже сыграет роковую роль в судьбе Французской Индии, Бурдонэ же понял ее следующим образом – он может совершать лишь корсарские набеги по типу атаки Картахены французами в Орлеанскую войну или набега Дюгэ-Труэна на Рио-де-Жанейро в Войну за испанское наследство. О присоединении новых земель к Французской Индии не может быть и речи. Эти непонятные шараханья очень мешали.
После смерти Флери в политику пришли временщики, мало чего понимающие в дипломатии. Министр иностранных дел маркиз Рене-Луи д’Аржансон был человеком неглупым, но мудрости ему явно недоставало. Именно он вместе со своим братом Марком Пьером, военным министром, так настаивали на открытом вступлении Франции в войну с Англией. Именно д’Аржансону принадлежала идея высадки Молодого претендентав Англии. Из-за поспешного вступления в войну французы совсем не успели подготовить колонии к началу военных действий.
В сентябре 1744 года Бурдонэ на 56-пушечном фрегате [151] «Фье» ( Fiere) пришел на Иль-де-Франс. С ним было подкрепление в Индию – 30-пушечные приватиры «Дофин», «Ясон» и «Эркюль», на самом же на Иль-де-Франсе срочно вооружались суда Компании – 600-тонный «Эрье», 650-тонный «Шандернагор» и 380-тонный «Дюпле», все они получили по восемнадцать орудий. Ла Бурдонэ так оценивал свои экипажи: «Три четверти из этих людей никогда не нюхали моря и почти все, включая солдат, не знают, что такое пушка или ружье. Они слишком добры, чтобы защищаться, когда их атакуют, и способны только грузить ящики на корабль». Сразу же по выходу в море адмирал Островов всерьез занялся боевой подготовкой экипажей. Бурдонэ не обращал внимания на знатность, выдвигая в капитаны и офицеры только достойных. Сам не жалел себя, но не жалел и других. За пять месяцев из сборища кораблей была создана сплаванная, боевая эскадра, каждым кораблем командовал ретивый и знающий капитан. Одновременно адмирал занялся тренировками и армии. Вскоре армейские части стали образцовыми, способными противостоять даже регулярным формированиям.
В свою очередь, англичане послали в Ост-Индию эскадру коммодора Кертиса Барнетта в составе 60-пушечных «Депфорда», «Мидуэя», 50-пушечного «Престона» и 20-пушечного фрегата «Долфин». Основной задачей этого соединения были защита бенгальских факторий и противодействие французам и маратхам.
Концентрация сил
Во Франции война уже отразилась на финансовом положении Компании Обеих Индий.
Если в первые месяцы войны акции ОИК стоили 2 тысячи ливров и колебания на бирже были небольшими (акционеры стабильно получали по 150 ливров дивиденда на каждую акцию), то уже 1 января 1745 года, после того, как представители ОИК объявили о приостановке выплат, цена акций сразу же упала на 200 ливров, а на следующий день – еще на 600 ливров. На Рождество во Францию вернулись несколько кораблей ОИК, и акционеры стали требовать либо произвести выплаты, либо начать банкротство компании. Поскольку самыми крупными акционерами были король и его родственники, а большинство мелких акционеров, которые и начали бузу, принадлежали к дворянству мантии (чиновники, судейские, откупщики), а также к крупной буржуазии, на их недовольство не обратили особого внимания. После доклада правления Компании в феврале 1745 года, где Совет директоров заверял, что задержка выплат – это временная мера, пайщики несколько успокоились.
Именно падение цены акций заставило короля послать Бурдонэ подкрепление. В октябре 1745 года в гавани Порт-Луи бросили якорь 70-пушечный «Ашиль» (с него сняли 4 пушки), 42-пушечный «Бурбон» (нес только 34 орудия), 44-пушечный «Феникс» (нес 38 орудий), 36-пушечный «Нептун» (нес 30 орудий), 36-пушечный «Сен-Луи» (реально 26 пушек), 36-пушечный «Лис» (реально 24 орудия), 36-пушечный «Дюк д’Орлеан» (реально 24 орудия), 28-пушечный «Реноме» (24 пушки) и, наконец, 30-пушечный «Инсуляр» (нес 20 пушек).
В свою очередь, англичане также получили подкрепления. В феврале 1745 года к Барнетту вышли 60-пушечный «Йорк», 50-пушечный «Стаффорд» и 20-пушечный фрегат «Лайвли». Кроме того, были поставлены под ружье два судна, захваченных у французов: это 28-пушечный «Фавори» и 40-пушечный «Мидуэй Прайз». Но, как это не раз бывало в эту войну с английским флотом, жажда наживы перевесила стратегические соображения. Вскоре «Лайвли» и «Долфин» были отосланы к Батавии, поскольку коммодор решил повторить подвиг Энсона и перехватить галеон из Акапулько. Об атаке французских кораблей на Иль-де-Франсе забыли, что позволило Бурдонэ соединить силы.
Правда, чуть ранее английский патруль в составе «Депфорда» и «Престона» смог перехватить караван Компании Катая, идущий из Кантона с грузом шелка. 30-пушечные приватиры «Дофин», «Ясон» и «Эркюль», выделенные Бурдонэ для вывоза ценностей из китайской фактории, после небольшого боя были взяты на абордаж. Потери англичан были незначительны – 10 убитых, 17 раненых. Призовые составили 92 тысячи фунтов стерлингов, что резко повысило мотивацию британских моряков. Они врывались в гавани нейтральных Негопатама и Масулипатама, выискивая и пленяя французские корабли.
Что касается галеона из Акапулько, «Лайвли» и «Долфин» без толку прослонялись в треугольнике Суматра – Формоза – Гуам до сентября 1745 года и вернулись обратно. Далее Барнетт по требованию английского губернатора Мадраса Николаса Морса отплыл со своим соединением к форту Святого Давида, где взял под защиту корабль английской ОИК «Гарвич». «Винчестер» и «Мидуэй» были отосланы в Малаккский пролив для охраны торговли. 5 февраля 1746 года из Мадраса вышли 6 кораблей британской ОИК («Уоджер», «Линкольн», «Хардвик», «Куин Кэролайн», «Эдгбастон» и «Вернон»), доверху нагруженные товаром. Барнетт сопроводил их до Форто Ново, далее отправив в качестве охранения с караваном до мыса Доброй Надежды «Лайвли», а сам с остальными судами подошел к Куддалуру (где засел небольшой французский гарнизон), который обстрелял. Французы отправили ускоренным маршем из Пондишерри отряд сипаев с артиллерией, и англичане вынуждены были отступить. Вскоре все же Куддалур был сдан и стал английской факторией. 29 апреля 1746 года Барнетт умер, его заменил кэптен Эдвард Пейтон, командир «Депфорда». Смерть инициативного Барнетта сказалась на дальнейшем развитии войны в Индии.
Между тем французы также готовили караван для отправки ценностей в Европу. Бурдонэ выделил следующие суда ОИК: «Нептун», «Бурбон», «Инсуляр», «Реноме», «Элизабет» и «Сурат». Хотя конвой был готов к отплытию еще в июле 1745 года, лишь в сентябре, когда Барнетт ушел к Мадрасу, корабли смогли попасть в Пондишерри. Товары погрузили на суда и отряд взял курс на Мадагаскар. Он счастливо прибыл в Лориан в январе 1746 года.
В свою очередь, Бурдонэ и Дюпле обсуждали возможность атаки Мадраса как основной базы англичан на Коромандельском берегу. Адмирал Островов спешно готовил корабли к выходу. К февралю 1746 года были готовы «Ашиль», «Сент-Луи», «Лис», «Дюк д’Орлеан» и «Феникс». Срочно ремонтировались и остальные корабли эскадры, вербовались моряки и солдаты. Однако если Дюпле рассматривал атаку Мадраса как средство к его завоеванию, то Бурдонэ конечной целью видел лишь контрибуцию и разграбление английского торгового центра. Нельзя сказать, что Бурдонэ в этом случае был ретроградом, мыслями оставшимся во временах барона Пуанти и Дюгэ-Труэна – он всего лишь руководствовался инструкцией, врученной ему Орри и его братом. Мы помним, что там, по сути, запрещались территориальные приращения французской ОИК в ходе войны. Другое дело – Дюпле никаких инструкций подобного рода не получал, поэтому вполне логично предполагал введение в Мадрасе французского правления после его завоевания. Очевидной ошибкой Дюпле и Бурдонэ было то, что они не обсудили совместные действия после завоевания Мадраса. Первый считал, что адмирал, как разумный человек, вполне согласится с приращением Французской Индии; второй думал, что генерал-губернатор обладает такими же, как у него, инструкциями.