Формула одиночества
Шрифт:
– Мариночка Аркадьевна! – зачастила Вера в трубку. – Слава богу, я вас нашла. Три дня назад звонила ваша мачеха Ольга Борисовна. Спрашивала вас, но я сказала, что вы уехали в отпуск. Она очень-очень просила найти вас или узнать ваш телефон. Я с трудом упросила Ларису Сергеевну сообщить, где вы находитесь...
– Что случилось? – перебила своего чересчур словоохотливого заместителя Марина. – Ты узнала, зачем звонила Ольга Борисовна?
– Она не сказала, но, кажется, какие-то неприятности...
– С папой?
Семьдесят два года – не шутка. И хотя отец никогда не жаловался на здоровье, сердце ее сжалось. Все когда-нибудь случается впервые.
– Я не знаю, – растерялась Вера Васильевна. – По голосу не скажешь, что она была расстроена. Скорее рассержена. Я поинтересовалась, не связан ли ее звонок с болезнью вашего папы. Но она сказала, что это не мое дело. Дескать, от меня только и требуется найти ваш телефон. Она больше не звонила, и я решила спросить у вас, сообщить ей ваш телефон или нет. Честно сказать, мне она не понравилась. Чувствуется, что с большим гонором дама. – В голосе заместительницы явно проскользнула обида.
Марина выругалась про себя. Мачеха в своем репертуаре. Высокомерная, тупая бабенка!
– Извини, Верочка, я очень жалею, что так получилось. Я сама ей позвоню. Но ты не обижайся, знаешь ведь, что для этой дамы мы все – грязь под ногами! Хорошими манерами она не обременена!
– Да, я понимаю, Марина Аркадьевна, – смутилась Вера Васильевна. – На таких людей бесполезно обижаться. Но вы обязательно позвоните домой. Вдруг там и правда что-то серьезное? Ольга Борисовна ведь просто так трубку не поднимет.
– Не поднимет, это точно, – согласилась Марина. – Я обязательно позвоню. И, скорее всего, заеду домой на пару дней. Это все равно по пути, триста километров от Москвы. Спасибо тебе, Верочка, – поблагодарила она Веру Васильевну и поинтересовалась: – Как дела в музее? Как идет подготовка к экспедиции на Толбок?
– Все нормально, – зачастила заместительница. – Мелкие проблемы имеются, но куда от них денешься! Да, – радостно воскликнула она, – самое главное не сообщила. Мы выиграли грант ЮНЕСКО на продолжение работ по Толбоку. Как же я забыла об этом?
– Не может быть! – обрадовалась Марина. – Так быстро? Я ожидала их решения в сентябре.
– Да, деньги действительно поступят только в сентябре, а решение было принято неделю назад. Вчера нам прислали сообщение по факсу из Министерства образования.
– Ура! Теперь мы горы свернем! Сто тысяч долларов – это ж с ума сойти можно! Приеду, непременно отпразднуем это событие!
– Марина Аркадьевна, приезжайте скорее, – сконфуженно произнесла Вера Васильевна. – Мы все по вас соскучились. И со всех сторон звонками донимают, когда вы вернетесь из отпуска! Трубку уже оборвали!
– Так всего неделя прошла! – засмеялась Марина. – Ничего, перебьются! Привыкли, что я все отпуска на работе провожу...
– Вы загорели, наверное? – с завистью произнесла Вера Васильевна. – Небось все дни на море пропадали?
– Пропадала. – Марина вновь почувствовала, как ей плохо. Даже радостные события на работе не смогли подсластить горечь в ее душе. И она стала прощаться: – Прости, Верочка, у вас поздно уже! Спасибо, что позвонила. Только, ради бога, никому больше не давай мой телефон! Ведь и здесь достанут!
– Заметано! – лихо ответила ее заместитель. – Желаю вам хорошенько отдохнуть. – И не выдержала, полюбопытствовала: – А когда вас ждать?
– Дней через пять-шесть, – ответила Марина. – Я еще позвоню. Передавай привет нашим. До свидания!
– До свидания, Марина Аркадьевна! Обязательно передам!
Вера Васильевна положила трубку, а Марина посмотрела на Анжелу.
– Можно мне позвонить отцу? Мачеха искала меня. Кажется, у них что-то случилось. Дай бог, чтобы не с отцом.
– О чем разговор? – удивилась Анжела. – Звони, и немедленно!
– Да-да. – Марина посмотрела на трубку, которую по-прежнему сжимала в руке. Ее уже начало слегка потряхивать от беспокойства.
Она набрала домашний номер отца. В трубке раздались длинные гудки, но к телефону никто не подходил. Она набрала во второй раз, затем в третий – все напрасно: никто не поднимал телефонную трубку.
Она с недоумением посмотрела на Анжелу.
– Ничего не понимаю! Даже если отец и мачеха спят, они не могут не услышать телефон. Он всегда стоит на тумбочке рядом с кроватью отца.
– А может, они куда-то вышли? – робко спросила Анжела.
– Куда? Второй час ночи! – Марина посмотрела на часы. – Разве?.. – И перевела взгляд на хозяйку. – Позволь позвонить еще раз. Неужели отец попал в больницу и мачеха у него?
– Не накручивай себя, – строго сказала Анжела. – Еще ничего не известно. Кому ты хочешь позвонить?
– Не знаю! – Марина нахмурилась, припоминая телефон музея. Ночью в главном корпусе должен дежурить сторож. Уж он-то непременно ответит и объяснит, что случилось!
Но телефон музея тоже не отвечал, и Марина растерялась. Что же произошло? Почему никто не подходит к телефону? Она уже не сомневалась, что случилось что-то чрезвычайное, иначе мачеха ни за что бы не позвонила ей в Тесинск! Не те у них сложились отношения! Вернее, эти отношения прекратились с той поры, когда Марина вынуждена была покинуть родительский дом и уехать с мужем в маленький сибирский городок на берегу Енисея. Причем Тесинск они выбрали методом тыка, только потому, что спешили убраться подальше от скандалов, которые закатывала Марине мачеха, и от недовольства отца. Он никак не мог понять, почему его единственная и любимая дочь не хочет принимать его молодую жену.