Формула Жизни
Шрифт:
Пока мы раскланивались перед всеми, отвечая на аплодисменты, Маклин улыбался и, стоя рядом, тоже слегка хлопал в ладоши. Наконец все сели за низкий столик со стеклянной поверхностью. Казалось, камеры снимают нас со всех сторон - такого их количества я никогда не видел: по сторонам, снизу и сверху за нами наблюдали ряды миниатюрных, иногда шевелящихся трубок-объективов.
Маклин начал торжественно, с благоговением:
– Господа! Сегодня у нас особый день. Случилось невозможное. Произошло чудо! Это воля свыше - иначе и быть не может! Первые астронавты, посланные на заре человеческой эры к звездам, наконец-то вернулись домой!
Зал опять взорвался овациями. Гарольд немного помолчал, давая время зрителям проникнуться величием
– Сейчас нас смотрит вся планета. Миллиарды людей оставили все дела, чтобы узнать о своих героях. Конечно, многих интересует, как посланцы из прошлого приняли наш мир, каким он им показался. Что важного, на их свежий взгляд, достигла наша цивилизация. Может, они заметили какие-то недостатки, не замечаемые нами. Ну что ж, со стороны многое видно лучше, гораздо лучше! Скоро мы с вами, с помощью этих первопроходцев, получим ответы...
Опять аплодисменты. Бесконечные аплодисменты и радостные вопли. Я покосился на Стива - он так мечтал о славе, известности. Его лицо сияло. Впрочем, сейчас, наверное внутри каждого из нас клокотало и бурлило упоительное чувство осознания великости своей миссии.
Гарольд Маклин по очереди представил всех нас, коротко рассказывая биографию. Затем он осведомился, в каком состоянии находилась планета, когда мы улетали. Наши сбивчивые описания, не сомневаюсь, вызвали что-то вроде жалости к нам. Человечество будущего гордилось своими достижениями и, теперь, чтобы не разочаровать нас, казалось, будет готово немедленно устранить любые замеченные недостатки своего времени. Такое грамотное построение беседы могло прийти на ум только талантливому сценаристу, в лице которого, я в этом не сомневаюсь, совместно выступали Джо Райт и Гарольд Маклин.
– Возможно, кто-то удивлен присутствием на нашей встрече... гм... начальника снабжения Космопорта Джо Райта?
– ведущий решил слегка озадачить аудиторию.
– Почему с нами нет руководителя космической службы слежения Эдварда Дайсона? Почему здесь нет директора Космопорта? В чем причина того, что от мира хотели скрыть появление наших героев, а их самих изолировать и превратить в подопытных животных?
Зал взорвался бурей негодования. В диком свисте и улюлюканье стало невозможно говорить. Минуты через три, уловив момент, когда эмоции присутствующих стали затихать, Маклин поднял руку, прося тишины:
– Может, ситуацию разъяснит сам Джо Райт?
– произнес он, когда все стихло.
Джо не спеша обвел взглядом всё помещение и, нахмурившись, начал:
– Руководители Космопорта действовали не по своей инициативе! Всем известно, что они всего лишь пешки в руках компьютерного мозга, - Джо Райт выжидательно просмотрел на аудиторию.
– Я обвиняю ИИ Земли в попытке скрыть от человечества правду! Я обвиняю ИИ в предательстве!
На короткий миг настала тишина. Зрители вертели головами, оглядывая студию и, хотя здесь собрались соответствующим образом настроенные люди, все были явно потрясены так громогласно, на весь мир, брошенным обвинением. Вероятно, никто и никогда не смел открыто говорить что-либо подобное. И, как я понял, не только потому, что это преследовалось. Сказывались тысячелетия соответствующего воспитания.
Наконец, разразилась буря. Сквозь грохот доносились возгласы с осуждением ИИ. Сделав паузу, Джо театрально выбросил руку вперед и вверх, прося тишины, и продолжил:
– Я догадываюсь, чем был вызван такой поступок! ИИ боится, что человечество узнает что-то такое..., какую-то тщательно скрываемую правду. Люди из прошлого, вдруг оказавшиеся здесь, могут что-то донести до нас. На многое открыть нам глаза, помочь по-новому осмыслить мир! Так давайте же их послушаем!
Слово опять взял ведущий. Изучающе осматривая нас, он улыбнулся мудрой улыбкой и начал:
– Я думаю, мы все гадаем, что вы хотите нам сказать.
– Маклин обратился ко мне.
– Для начала предлагаю узнать мнение командира экипажа Майкла Пирсона. Не стесняйтесь, говорите, что на душе.
- Если откровенно, начал я, - нас поразила попытка нашей изоляции. Мы ведь не преступники... Объяснение этого тем, что необходима длительная адаптация, не выдерживает критики. Обманули не только нас, но и весь мир. Мы здесь сейчас только благодаря оружию и помощи Джо и его друзей!
– я перевёл дух, и, обведя взором зал, почувствовал, как напряжённо все меня слушают. Мой голос зазвучал резче.
– Люди, опомнитесь! ИИ поработил вас! Вы стали его придатком. Да, без него человечество не смогло бы достичь таких успехов, но компьютерный мозг должен существовать для нас, а не мы для него! Да, вы сейчас живете прекрасно, богато, сыто, долго, не то, что мы. Но... А если через миллион лет ИИ решит, что может обойтись без людей - человечество погибнет! Этого нельзя допустить!
– Часто прерываемый шумом одобрения, я еще долго агитировал против ИИ. Наконец, настала пора закончить речь.
– Все сознательные люди Земли! Призываю вас помочь нам в борьбе с властью ИИ! Многие жители Луисвилла уже поддержали нас. Есть все возможности победить - мы привезли с собой достаточно вооружения. У нас в запасе около двух месяцев, пока компьютерный мозг сможет развернуть производство аналогичного по силе оружия. За этот срок вполне можно успеть захватить и изменить или разрушить ИИ. Необходима ваша помощь! Присоединяйтесь к нам!
Я хотел ещё что-то сказать, но все утонуло в гуле оваций...
Зал был забит весьма разношерстной публикой. В проходах между рядами стояли те, кому не хватило мест. Это были и разнообразные работники и персонал телестудии, корреспонденты, и неизвестно откуда взявшиеся люди в строгих, военного покроя мундирах, и индивидуумы в пестрых кричащих одеждах, с невообразимыми прическами. В общем, в помещении царил кавардак. Но среди всех этих восторженных лиц мой взгляд вдруг неожиданно выхватил напряжённое лицо девушки. Она стояла около самой сцены в простом, ладно скроенном комбинезоне и нетерпеливо тянула вверх руку. Было очевидно, что она хочет что-то спросить. Её пышные волосы рыжевато-каштановой волной спадали на плечи. Голубые, обрамленные веером лихо загнутых кверху ресниц глаза, как мне показалось, светились умом и прятавшейся где-то в глубине легкой грустью. От девушки так веяло теплотой и силой, чем-то родным, оставленным в глубине веков...
Перехватив мой восхищенный взгляд, она чуть улыбнулась. Я шепнул Маклину, что хочу послушать вопросы. Но он, отрицательно покачав головой, передал слово Биллу, а затем по очереди и всем членам команды.
Когда все выступили, Маклин после непродолжительной паузы повернулся к публике, артистично положил ногу на ногу и позволил рукам лечь на подлокотники кресла. Он озорно улыбнулся, давая знать, что подходит к части, которую все ждут.
"Профессионал высокого класса, - мелькнуло у меня в голове, - очевидно, перемена позы означает изменение темы или хода встречи".
– Уверен, у присутствующих господ накопилось изрядное количество вопросов, - заявил Маклин.
– Возможно, какие-то высказывания наших гостей кого-то напугали?
– Он виновато пожал плечами.
– Наверное, необходимо уточнить некоторые детали? Если есть люди, несогласные с приведенной точкой зрения - прошу высказываться аргументировано.
Что тут началось! Горы взметнувшихся рук, крики и гвалт... Каждый хотел задать свой вопрос. Но Маклин превосходно умел владеть аудиторией. Он не спеша помахал рукой, успокаивая зал и, когда шум чуть стих, указал на какого-то мужчину в коричневом костюме. Яркий луч прожектора выделил его из толпы, стоящей в проходе. Мужчина заговорил сразу очень громко, на весь зал, причем, хотя у него и не было микрофона, голос изливался со всех сторон. Я решил, что, скорее всего, узконаправленный микрофон установлен где-то над сценой, рядом с прожектором, и ориентируется точно в область рта выступающего.