Форсайт
Шрифт:
— Не буду вас больше терзать, — пообещала женщина. — Жаль, что у вас не было нормального врача.
— Дарья Михайловна, вы поговорите лучше с Мишей, — предложил Григорян. — Знаете, он весьма говорливый юноша.
— Стражи не пытались с вами общаться? — с жадным любопытством спросила вторая женщина, тоже в годах. — Какие-то слова, хотя бы отдельные? Повторяющиеся звуки, вокализации?
— Звуки были, — мрачно сказал я. — Хохот. «Кха-ха-ха...» И в дверь стучали, вот и вся коммуникация. Визжали ещё, вопили нечленораздельно, когда
Женщина покивала.
Осталось двое незнакомцев. Один немолодой, бородатый, чуть неряшливый, явно неудобно себя чувствующий в деловом костюме, другой помоложе, в очках, холёный.
— Скажите, пожалуйста, Никита, — мягко спросил бородатый. — Было ли у вас ощущение, что стражи совершали свои действия не из злости, а из непонимания разницы между добром и злом?
Я покачал головой.
— Как по мне, так они радовались, когда решили, что мы в их власти.
— Они истинно различались по полу, среди них были мужчины и женщины?
Я вздохнул.
— Вы священник?
Он промолчал, только улыбнулся.
— Там были мужики, с членом и яйцами. И женщины с сиськами. Если вы хотите спросить, походили стражи на ангелов или нет, то нет. Никак не походили. Но и на чертей — тоже. Просто люди с крыльями.
Врач улыбнулась, генерал фыркнул, сдерживая смех.
— Ну и слава Богу, — сказал священник серьёзно. — Успокою наших теоретиков.
Я глянул на последнего мужчину. Трое военных, трое из спецслужб, причём один, похоже, психолог, врач-патологоанатом... ещё, допустим, — лингвист... священник. Кто последний?
Чиновник, депутат? В общем, кто-то из власти?
— Как на ваш взгляд, Никита, стражи кого-то из вас боялись? — спросил очкастый. — Если да, то кого в большей мере?
— Мишу, понятно, побаивались, — сказал я. — Он здоровый и с пулемётом. Сашку меньше, хотя она такая... опасная. Лена их пугала. Хоть и на коляске.
Я помолчал, вспоминая. И неожиданно для себя сказал:
— Меня они очень боялись, и не зря. Даже подойти так и не рискнули.
— Спасибо, я так и предполагал, — кивнул мужчина. — Вы очень чётко всё рассказали, спасибо.
Григорян встал, бросил:
— Я провожу Никиту и вернусь.
Мы вышли, оставив всю комиссию (а как её иначе назвать) сидеть за столом. В коридоре Григорян достал платок, вытер лоб. Потом извлёк пачку сигарет и закурил, пока мы ещё шли.
— Всё нормально? — спросил я.
— Вы молодцы, — сказал он. — Всё хорошо. У вас всё хорошо.
— Что случилось?
Он вздохнул, глянул на меня. Мы остановились.
— «Осенним» не повезло.
Я ждал.
— Они тоже встретились, — сказал Григорян. — Мальчишки... ну, Виктор, Роман, Евгений... они братья, они вместе были с самого начала. Мы планировали их встречу с Алевтиной на следующий форсайт, они сошлись раньше.
— И? — тихо спросил я.
— Алевтина, возможно, жива, — осторожно произнёс Григорян. — Романа точно убили. Виктора и Евгения — очень вероятно.
— А... тут? — растерялся я.
— Тут живы. — Григорян пожал плечами. — Тут-то чего им помирать... С ними работают психологи. Завтра к утру узнаем, что с ними случилось в форсайте. Хорошо, что вы отбились. Хорошо, что ты оказался такой способный.
— А вы знали, что Ленка в Мире После — без ног? — спросил я.
Григорян молча похлопал меня по плечу, повернулся и пошёл назад.
— Ещё говорили, что заботитесь о ней! — выкрикнул я вслед.
Григорян остановился, хотел что-то сказать, но потом махнул рукой и двинулся назад в кабинет.
Я постоял.
Никаких указаний мне не дали. Так что я просто побрёл в свой коттедж.
Глава десятая
Есть мне не хотелось, но на обед я пошёл. Лена уже была там, Сашка и Миша сидели за соседним столом и как ни в чём не бывало о чём-то болтали.
Я взял тарелку фасолевого супа и подсел к Лене. Она ковыряла вилкой пюре, среди которого лежали кусочки брокколи. Кажется, сегодня решила заняться вегетарианством?
Неудивительно.
— Нормально? — спросил я.
— Так-сяк... — Лена пожала плечами. — Про «осенних» знаешь?
Я посмотрел на зал. Ни женщины, ни трёх подростков не было.
— Знаю уже. Стражи?
— Никогда не поверишь. Ниблы.
Пожав плечами, я стал есть суп.
Ниблы. Как бы крысы, хоть и не крысы, размером с кошку или мелкого терьера. Трусливые падальщики. За год в форсайте я убедился, что они совершенно безобидны, и даже в стае стараются держаться от людей подальше.
— А на «летних» нападали серпарды, — продолжила Лена. — Но они отбились.
— «Летние» тоже встретились? — понял я. Покосился на столик, за которым они сидели — все выглядели нормально, особо не веселились, но и в хандру не впадали.
— Верно. Раньше, чем планировалось. Как-то нам всем захотелось пошалить... — Лена отодвинула тарелку. — Не могу есть.
— Надо, — упрямо ответил я.
— Пойдём сейчас погуляем? — предложила Лена, глядя на меня. — Я возьму кофе навынос. Хочется свежим воздухом подышать.
На мой взгляд, было холодновато, я бы предпочёл пойти с Леной в её или мой номер. Но спорить я не стал, кивнул.
— Ты не представляешь, какое это удовольствие — ходить ногами, — сказала Лена, будто поняла мои мысли.
Я доел суп, мы взяли кофе в картонных стаканчиках и вышли. Молча двинулись по дорожке в сторону тира. Но Лена почти сразу взяла левее, мы свернули на узкую заснеженную тропку и неторопливо спустились к самому краю территории, к пруду, со схваченной у берега ледком тёмной водой. Тут стоял заброшенный мангал, пара беседок, скамейки. Мы зашли в беседку. К моему удивлению, снега там не было, на скамейке лежали полиэтиленовые пакеты с пледами.