Форсирование романа-реки

Угрешич Дубравка

– Нам нужно на второй этаж. Лифт не работает, – сказал Рауль извиняющимся тоном.

Поднялись на второй этаж. Рауль нажал кнопку звонка рядом с застекленной дверью, через которую пробивался слабый свет. Жан-Поль Флогю нетерпеливо постукивал по полу своей элегантной тростью. Рауль пожал плечами и позвонил еще раз. Чья-то тень появилась по другую сторону, медленно открылось окошко, в котором вскоре показалось серое каменное лицо. Два зеленых глаза неподвижно уставились на посетителей через круглые

очки с толстыми стеклами. Спустя несколько мгновений дверь щелкнула, и посетителей наконец впустили.

– Добрый вечер, – приветствовал Рауль по-хорватски с иностранным акцентом.

Человек в очках лишь угрюмо кивнул и удалился, оставив посетителей самих разбираться, что к чему.

Мутный свет стеклянных люстр освещал пустые помещения. Сначала они заглянули в первую, большую, комнату, заполненную безвкусными зелеными креслами. В углу помещался рояль, а на стенах – огромные увеличенные фотопортреты. Жан-Поль Флогю молча показал рукой на фотографии. Рауль монотонно перечислял: Ковачич, Симич, Прерадович, Релькович, Назор, Гай, Мажуранич, Крлежа…

– Писатели?

– Да, месье.

– А этот?

– Покойный господин президент.

– Хм…

В воздухе витал застоявшийся запах табачного дыма. Жан-Поль Флогю тростью раздвинул грязные шторы на огромных окнах. Окна смотрели на мрачную главную площадь.

Точно на уровне глаз Флогю периодически поднимала одно крыло неоновая сова. Жан-Поль Флогю подождал, пока она поднимет второе. Сова, однако, упорно продолжала работать только одним. Часы на площади показывали десять часов двадцать минут.

Посетители вошли в следующую комнату, обставленную еще скромнее. И там никого не было. Затем они прошли в третью, где за стойкой бара их ждало то самое серое каменное лицо, которое они уже видели через окошечко. Зеленые глаза неподвижно смотрели на них через круглые очки с толстыми стеклами. Возле стойки, покачиваясь, стояла особа женского пола, одетая во что-то странное, среднее между костюмом супермена и спортсмена. На ногах у нее были кроссовки, а из-под небрежно наброшенной на плечи зеленой пелерины виднелись красные тренировочные штаны. Обернувшись, она с интересом наблюдала за посетителями.

Жан-Поль Флопо и Рауль сели за один из столиков. Лицо типа за стойкой бара не дрогнуло.

– Моцарт! – выкрикнула по прошествии некоторого времени особа женского пола, и каменное лицо за стойкой чуть шевельнулось.

– Два чая, – сказал Рауль. Тип отрицательно мотнул головой.

– Тогда два кофе.

– Аппарат сломан.

– Два зока, – сказал Рауль, непонятно почему вместо «с» выговорив «з». Тип снова мотнул головой.

– А что у вас есть?

– Gemist…

Рауль нерешительно пожал плечами, и тип, истолковав его движение как заказ, занялся за стойкой приготовлением напитка.

– Рауль,

как вы думаете, не пригласить ли эту даму присоединиться к нашему обществу… – с улыбкой сказал Жан-Поль Флопо. Рауль встал, но женщина со стаканом в руке уже направлялась в их сторону. Она подошла, села и решительно поставила свой стакан на их столик.

– Добрый вечер… Простите, это Клуб писателей? – спросил Рауль по-хорватски.

– Да, – отрезала женщина. – И не мучайтесь с этим хорватским. Говорите по-французски. Вы ведь оба с Литературной встречи? – добавила она скорее утвердительно, чем вопросительно.

Жан-Поль Флогю дружелюбно кивнул и спросил:

– Простите, мадам, а где писатели?

– Нет их! Нет писателей, нет литературы! Романы здесь жизнь пишет, а вместо литературы у нас одна херня! – спокойно высказалась женщина и отпила глоток из своего стакана. Жан-Поль Флопо любезно улыбнулся.

– Простите, а есть в городе какое-нибудь другое место – кафе, клуб, ресторан, где собираются писатели?

– Да что вас заклинило… писатели, писатели?!

– Ну хорошо, допустим, вообще богема.

– Если нет литературы, откуда возьмется богема, как вы считаете?

– Gemist! – сказал человек-лягушка, поставив на столик два стакана. – И счет!

Жан-Поль Флопо кивнул. Рауль достал кредитную карточку.

– Карточки не принимаем! – процедил тип сквозь зубы.

– Запиши на мой счет, Моцарт. И не перди, – вмешалась дама. Тип кивнул головой, побрел к стойке и там снова натянул на лицо неподвижную маску лягушки.

– Благодарю вас, мадам, – сказал любезно Жан-Поль Флогю. – Позвольте представиться…

– Нет смысла, – сказала женщина. – Я все равно забуду. Иностранцы через этот город только проезжают. Не задерживаются.

Жан-Поль Флогю с интересом изучал удивительную особу.

– За ваше здоровье, мадам, – сказал он.

– Будем здоровы! – сказала женщина и одним махом опустошила свой стакан.

– Могу ли я пригласить вас на небольшое party в четверг, в отеле «Интерконтиненталь»?…

– Опять писатели? – спросила женщина.

– Да.

– Может, приду… – сказала женщина и крикнула: – Моцарт, еще один gemist!

– Простите, – сказал Жан-Поль Флопо, вставая. – Как вас зовут, если можно узнать?

– Называйте меня Тарзан.

– Благодарю, мадам. И до свидания! – сказал Жан-Поль Флогю.

– Нет проблем… – произнесла женщина, потеряв интерес к посетителям. Тип за стойкой тоже не выказал им большого внимания. Он проводил Жан-Поля Флопо и Рауля до дверей, кивнул, и, когда те оказались на лестничной площадке, замок щелкнул, а тень исчезла.

– Рауль, вы уверены, что это был Клуб писателей? – спросил Жан-Поль Флогю, пока они спускались по мрачной лестнице.