Французская магия
Шрифт:
Подтянув к себе перо и пергамент я, решившись, вывел на листе: «Здравствуй, Флёр». На первой фразе мысль застопорилась, и я долго подбирал слова, но спустя какое-то время письмо было готово.
«Здравствуй, Флёр. Как прошла твоя поездка домой? Как чувствует себя Габриэль? Ты сказала, что я могу написать тебе, если мне понадобится твоя помощь, Флёр. Скажи, что бы ты сделала, если бы узнала о предательстве своих лучших друзей? Причём о доказанном предательстве. Гарри П.»
Вложив свиток с письмом в футляр, я тихо высунулся из окна, сорвав один из росших в прикрепленной
Сидевшие возле телевизора Вернон и Петунья удивленно уставились на меня, — на их памяти я почти никогда сам не входил в комнаты, пока меня не позвали.
— Дядя, я могу отлучиться на несколько часов за ингредиентами для лекарства? — Петуния смотрела на меня так, будто у меня выросли рога и копыта.
— В-в-вернон, что этот негодный мальчишка тебе говорит? — С каждым словом её голос всё повышался и повышался.
— Петунья, он обещал сварить мне зелье, которое восстановит моё здоровье. — Вернон, видимо, решил все же для разнообразия поверить моим словам о магической клятве. Впрочем, я не обольщался — бизнесмен углядел неожиданную выгоду там, где никогда её не замечал, и это заставило его на время усмирить свой темперамент. Да и угроза написать крестному тоже подействовала на ненавидящего волшебство толстяка очень сильно.
— Что тебе нужно для этого? — На удивление, он пропустил в своей речи «негодный мальчишка» и другие оскорбительные для меня прозвища.
— Мне нужно, чтобы сегодня перед поездкой с тетей по магазинам в Лондон кто-то оставил открытой заднюю дверь в машине. Я сяду туда, накрывшись мантией-невидимкой. А потом из Лондона я вернусь самостоятельно.
Недовольно надувшись, Вернон посмотрел на находящуюся в полной прострации Петунью, но в итоге согласно кивнул головой.
Всю дорогу до Лондона тётя нервно вертелась на заднем сиденье автомобиля, пытаясь рассмотреть меня, Вернон же крутил руль, не оборачиваясь и не вступая в беседу. Я тихо произнес:
— Тётя, я здесь, но если я сниму мантию — меня заметят те, кто приставлен меня охранять, и попытаются вернуть обратно в ваш дом.
Дрожащая рука тёти потянулась к пустоте, которую видел на моём месте любой, не обладающий волшебным глазом параноика Грюма или не прочитавший специального заклинания. Как я выяснил на собственном опыте, даже волшебник с силой Дамблдора не способен был просто так разглядеть меня в дверях собственного кабинета — магия, заключенная в свисавшей с моих плеч тонкой ткани, была практически непреодолимой. Палец тёти осторожно ткнул меня в плечо и резко отдернулся, а сама Петунья побледнела ещё сильнее и отодвинулась как можно дальше.
Наконец пробившись сквозь вечернее столпотворение машин в респектабельный район Лондона, дядя припарковал машину напротив магазина, и они с Петуньей встали рядом с открытой дверцей, делая вид, что поглощены разговором. Я невольно удивился тому, насколько хорошо эти люди способны притворятся, если чувствуют угрозу или выгоду для себя. Тихонько сжав плечо дяди, я показал, что ухожу.
Все еще надежно скрытый мантией, я проследовал
Темная аллея или Лютый переулок, как его называли «светлые волшебники» вроде Дамблдора, встретила меня живительной прохладой, остудившей разгоряченную после палящей жары внешнего мира голову. Немногочисленные закутанные в мантии люди, многие из которых прятали лица под капюшонами, точно так же не замечали моего присутствия, пока я осторожно скользил вдоль череды магазинов, избегая случайных столкновений. Наконец передо мной оказалась лавка с изображением котла и фиалов с зельями на вывеске, чуть покачивающейся на поднявшемся в переулке ветру. Поскрипывающая дубовая доска выглядела так, будто её не меняли с момента основания Лондона. Убедившись через окно, что в лавке находится только её хозяин, я достал палочку и осторожно приоткрыл дверь, сразу же уходя в сторону от проёма. Это было верным решением, поскольку в руках полуседого мужчины с длинным шрамом вдоль левой щеки и несколькими ожогами на кистях рук тут же возникла волшебная палочка, которую он нацелил на дверь.
— Хозяин, я пришёл с миром. — Произнес я, не снимая мантию и не убирая готовую к бою палочку. — Мне нужны ингредиенты для зелий, и я готов заплатить.
Услышав о золоте, мужчина чуть опустил палочку, с подозрением глядя на пустоту, откуда раздавался мой голос.
— Вы первый покупатель, пришедший ко мне под такой маскировкой. Я подумал, что это авроры. — Хриплый от долгого молчания голос мужчины разорвал опустившуюся в комнате тишину.
— Я не имею к Аврорату Министерства никакого отношения, хозяин, но и не хотел бы, чтобы кто-то видел моё лицо.
— Что вы хотите купить, таинственный незнакомец? — Хозяин лавки не подал виду, что голос, с которым он разговаривает, явно принадлежит подростку.
— Мне нужны десятикратные дозы компонентов для зелий Памяти, Исцеления, Ранозаживляющего, безоары, шесть порций реагентов для зелья снижения веса, и десятка четыре флаконов для зелий. — Кустистые брови мужчины слегка приподнялись, пока я диктовал список нужных мне вещей.
— С вас сорок три галеона, незнакомец. — Морщинистые, обожженные руки ловко сортировали различные малоприятные на вид реагенты, складывая их в стеклянные банки и бутылочки. Наконец упаковав всё это в деревянный ящик, он поставил готовый заказ на прилавок, куда сразу же со звоном упали вытащенные мной монеты.
— Спасибо, хозяин. — Не убирая из руки палочку, я осторожно, пятясь, отошел к дверям и, толкнув их плечом, вышел из комнаты на улицу.
Проходя мимо незабываемого магазина Горбина, я позволил себе еще раз полюбоваться на высушенную руку мертвеца в витрине, привлекшую когда-то к себе внимание младшего Малфоя. Представив себе высокомерного блондина в роли банального вора, я расплылся в ехидной улыбке. «Интересно, неужели ему не будет противно держать ЭТО в руках?»
Однако вывеска следующего магазина заставила меня задуматься. Волшебные палочки, скрещенные над входом говорили о том, что внутри меня ждёт нечто действительно интересное, и я повторил свой манёвр со входом в лавку, с той лишь разницей, что хозяин оказался спокойнее и палочку не доставал, хотя и явственно напрягся.