Французская волчица — королева Англии. Изабелла
Шрифт:
Итак, если Эдуард II был погребен в Италии, кого же тогда похоронили в его гробнице в нынешнем соборе Глостера? Очевидным кандидатом, по словам Фиески, был привратник, которого беглец убил, уходя из замка Беркли. Откуда Эдуард мог узнать о подмене тела? Мог попросту догадаться, ведь он еще достаточно долго пробыл в Англии и в том же замке Корф, например, мог услышать о том, как тело осматривали местные власти и как его похоронили в Глостере. В октябре 1855 года гробницу открыли на два часа. Сразу же под крышкой ящика обнаружили деревянный гроб, «вполне сохранный». Его приоткрыли и увидели, что внутри находится еще один, свинцовый, содержащий останки, но его не трогали, и тело не было обследовано. {1480} Никаких признаков более раннего вскрытия гробницы не было замечено, однако при такой конструкции ничто не мешало заменить
Что мы знаем о Фиески? Он был отпрыском могущественной генуэзской семьи и сделал духовную карьеру. Он приходился отдаленным, но признанным родичем английского королевского дома, долгое время поддерживал тесные связи с Англией и владел несколькими бенефициями на английской земле. Он был знаком, а может, и дружил с Ричардом Бери, бывшим наставником Эдуарда II. Фиески получил свой первый бенефиций в Солсбери, в 1319 году {1481} , а второй — в Эмплфорте, в июне 1329 года. Вскоре после этого он стал каноником в Льеже, в Бельгии. В декабре 1329 года он был назначен каноником в соборе Солсбери и архидиаконом в Ноттингеме. К августу 1330 года он уже оказался в Авиньоне, служил в папской курии и был отправлен сборщиком налогов с папских владений в Ломбардии. В декабре 1331 года он обменял свою должность архидиакона в Ноттингеме на более доходный бенефиций в Линкольне. Судя по документу, подтверждающему его доверенности, он пробыл в Англии с 1333 по 1335 год, когда вернулся в Италию. В апреле 1342 года Эдуард III подтвердил его право пользоваться бенефициями в Солсбери и Эмплфорте. В 1343 году папа назначил Фиески епископом в Верчелли, в северной Италии, и в его церковной юрисдикции оказалась как раз та область, где расположены Мелаццо и Чечима. Умер он в 1348 году.
Исходя из того, какую выдающуюся карьеру сделал Фиески и какие ответственные посты ему давались, мы можем судить, что он не принадлежал к типу людей, способных сфабриковать подобную историю либо дать себя обмануть самозванцу или душевнобольному, как бы хорошо те ни были информированы. {1482}
Таут, который не смог найти в письме Фиески обычных признаков средневековой фальшивки, предположил, что это была попытка со стороны церковника-франкофила дискредитировать Эдуарда III после того, как тот одержал ряд побед над Францией на первом этапе Столетней войны. Но если письмо написано в начале 1337 года, то Эдуард III тогда еще даже не заявлял своих прав на французскую корону, и вплоть до 1340 года не одерживал никаких побед. К тому же Фиески трудно назвать франкофилом, учитывая все сказанное выше о его английских контактах.
Догерти указывает, что три из своих церковных должностей Фиески получил от Изабеллы и Мортимера — и задается вопросом, почему они выказали такую исключительную благожелательность иностранному священнику. Ответ, скорее всего, заключается в родстве Фиески с Эдуардом III и в желании королевы поддержать добрые отношения с папой. Я не убеждена, что эти назначения послужили подкупом, чтобы Фиески поддержал дело Изабеллы и Мортимера против Кента в папском суде, как полагает Догерти, потому что Эмпл-форт был дарован Фиески в июне 1329 года, когда до раскрытия заговора Кента оставалось еще несколько месяцев, и никто не мог предсказать его последствий. Кроме того, Эдуард III продолжал покровительствовать Фиески и после того, как взял власть в свои руки в 1330 году, вплоть до момента, когда поднялось возмущение по поводу выдачи бенефициев отсутствующим в стране иностранцам, что, возможно, заставило Фиески покинуть Англию в 1335 году. Догерти высказал предположение, что письмо Фиески было попыткой шантажировать Эдуарда, чтобы вернуть потерянные доходы: если бы он не выплатил компенсацию, Фиески обнародовал бы содержание исповеди Эдуарда II.
Но это письмо, отправленное «во имя Господа», ничуть не напоминает угрозы шантажиста. И Эдуард III явно не ответил на него в подобном смысле. У нас нет никаких данных о том, чтобы Фиески получал впоследствии какие-либо церковные должности в Англии до конца своих дней, но Эдуард подтвердил в 1342 году те два бенефиция, которые у него уже давно были.
Все данные, уже рассмотренные нами, и некоторые другие, подлежащие рассмотрению позже, с убедительностью свидетельствуют, что письмо Фиески было написано в 1337 году. Если это была попытка шантажа — почему Эдуард III прождал пять лет, прежде чем ответить? И что выиграл при этом Фиески?
Важно, что Фиески довольно долго жил в Англии и лично виделся с Эдуардом II, своим родичем. Если бы они встретились в Италии, он непременно узнал бы короля. Эдуард III также был его родичем, и Фиески представлял собою наилучшую кандидатуру, чтобы отец избрал его посланцем к сыну. Его репутация и кровные связи служили безупречными рекомендациями. По этим причинам мы склонны поверить в подлинность
Учтя все факты, мы не можем просто отбросить свидетельства письма Фиески как несущественные. Очень многие факторы указывают на их достоверность, а потому вероятность подлинности сведений весьма высока. В этом случае не может быть и вопроса об ответственности Изабеллы за убийство мужа, так как убийства не было вообще. И, как мы обнаружим далее, имеются еще данные, позволяющие подкрепить эту гипотезу.
С 21 сентября до похорон 20 декабря некто Уильям Бокер присматривал за телом покойного в Беркли. {1483} Это означает, что из трупа извлекли внутренности, забальзамировали его и завернули в провощенную льняную ткань в течение нескольких часов после смерти. Эту задачу поручили выполнить не королевскому врачу или аптекарю, как полагалось по обычаю, а местной знахарке — вероятно, повивальной бабке — видимо, не смогли найти никого другого, кто не видел раньше Эдуарда II и не распознал бы подмены. Сердце удалили и поместили в серебряный ларец стоимостью 37 шиллингов 8 пенсов, который затем Беркли отправил овдовевшей королеве в качестве memento mori — напоминания о смерти, по обычаю, довольно распространенному в те времена. Счет за бальзамирование и за ларец Беркли предъявил королевскому Гардеробу. {1484} После заворачивания в провощенную ткань покойника, видимо, уложили на погребальных носилках в крохотной замковой часовне святого Иоанна, где Беркли по возвращении из поездки велел отслужить несколько месс за его душу. {1485}
Уильям Бокер был королевским сержантом, прежде стоял на стороне Деспенсеров и помогал защищать замок Каэрфилли против войска Изабеллы. После сдачи замка он примирился с новой властью, и его назначили охранять тело — возможно, помня о его прежней преданности Эдуарду II и предоставляя ему случай доказать свою лояльность Эдуарду III. Его задачей было не допускать никого близко к телу, чтобы никто не мог рассмотреть следы насилия. Примечательно, что в день убийства Бокер находился в Беркли, а это значит, что Мортимер прислал его туда, зная, что в этот день Эдуард будет убит. Вероятно, Бокер приехал вместе с Оклом, и его снабдили приказом охранять тело и не позволять никому видеть его, пока процесс бальзамирования не завершится. {1486}
Допустив, что Эдуард II бежал, и Малтреверс и Герни знали о подмене тела, подумаем — как они обошли Бокера? Они могли, например, рискнуть и довериться ему, так как Бокер когда-то был человеком Деспенсера и мог порадоваться спасению Эдуарда. Или, более вероятно, они поспешили обеспечить бальзамирование тела и оборачивание его в провощенную ткань прежде, чем Бокер увидел его. Но никто не проявил неприличной поспешности с захоронением. Как всегда, когда умирала царственная особа, между моментом смерти и погребением должно было пройти немало времени.
Понятно, что по возвращении Беркли (когда это произошло, данных нет, хотя его должны были вызвать в срочном порядке) Малтреверсу пришлось рассказать, что случилось, поскольку впоследствии он уверял, что ничего не знает о гибели Эдуарда II. {1487} Однако он промолчал: ведь бегство столь важного узника бросало на него самого нехорошую тень, и если бы правда раскрылась, он мог ожидать суровой кары.
Хотя «друзей и родственников покойного короля держали подальше» от Беркли {1488} , Мьюримут утверждает, что «многим людям — аббатам, приорам, рыцарям, горожанам Бристоля и Глостера — позволили увидеть тело, и они могли его поверхностно осмотреть, стоя в отдалении».Смысл слова «поверхностно» вызвал много споров. Посетителям могли не позволить подойти близко к телу, чтобы хорошо его рассмотреть. Но более вероятно, что тело уже было набальзамировано, и, как убедительно доказывает Айен Мортимер, лицо было закрыто тканью — так же, как у Эдуарда I, что было выяснено, когда его гробницу открывали в 1774 году. {1489} Мы не знаем даже, сколько прошло времени после смерти, когда этот осмотр был разрешен. В любом случае ясно, что никто из «осматривавших» тело не смог бы точно определить причину смерти, и мало кто из местных жителей мог бы узнать мертвого, даже если бы видели лицо. «Тем не менее, —продолжает Мьюримут, — все говорили, что [Эдуард II] был коварно убит ради предосторожности по приказу сэра Джона Малтреверса и сэра Томаса Терпи».