Французский шелк (Том 2)
Шрифт:
У Клэр бешено забилось сердце. Она вновь и вновь перечитывала газетные строчки, отчаянно пытаясь отыскать деталь, которая и служила ловушкой для лжецов.
Кассиди склонился над ней и, понизив голос, произнес:
– Восстанавливая сцену убийства, вы процитировали эту фразу почти дословно, Клэр. Ваши факты - из газеты, но не из реальных обстоятельств.
– Я была там. Я убила его.
– Если это так, тогда покажите мне, где здесь несоответствие, - не сдавался он.
– Я...
– Не можете, так ведь?
– Нет. Да.
– Она пыталась вслепую
– Я не могу помнить каждую мелочь.
– А ночью вы помнили.
– Вы меня смущаете.
– Да и меня тоже, Кассиди, - вмешался Краудер.
– Если она говорит, что убила, значит, так оно и есть.
– Ты просто хочешь поскорей закрыть это дело, - взорвался Кассиди.
– А ты хочешь и дальше спать с мисс Лоран.
– Черт возьми, Тони!
– Тогда скажи, что это не так!
– Не могу. Да и не хочу. Но, независимо от того, сплю я с ней или нет, неужели ты хочешь приговорить женщину к пожизненному заключению за преступление, которого она не совершала?
Этот вопрос моментально отрезвил Краудера, он примолк, хотя и было видно, что гнев его еще не прошел. Кассиди встал перед Клэр на колени и накрыл ладонями ее руки.
– Клэр, прошлой ночью ты сказала, что, стоя у постели Уайлда, заметила часы "Ролекс", лежавшие на томике Библии на ночном столике. Ты еще сказала, что от этого тебе даже стало нехорошо.
– Постойте! Это был не "Ролекс". Просто дорогие наручные часы, необязательно "Ролекс". Я никогда не придаю значения фирменным этикеткам, так что, когда я сказала "Ролекс", это прозвучало как бы вообще. После статей в газетах мне, возможно, и запало в голову, что это были именно часы "Ролекс".
– Значит, теперь ты говоришь, что часы, лежавшие поверх Библии, были вовсе не "Ролекс"?
– Мне могло показаться, что это "Ролекс". Улыбка медленно расползлась по лицу Кассиди.
– Это действительно был "Ролекс". Но Библии не было. Еле слышный вздох вырвался у Клэр. Краудер что-то проворчал себе под нос. Кассиди наклонялся все ближе к ней:
– Клэр, ты ведь не убивала Джексона Уайлда? До вчерашнего дня у тебя были десятки возможностей признаться.
– Но я никогда и не отрицала этого, так ведь? Вспомните. Вы постоянно обвиняли меня в убийстве, но я ни разу этого не опровергла.
– В общем, да. Это на тебя похоже. Так же, как и взять на себя чужую вину.
– Нет, - упрямо качала она головой.
– Я убила его.
– Ты должна доверять мне. Черт возьми, хоть раз доверься мне и скажи наконец правду!
Она пыталась поверить в его искренность, но не могла - система, которую он представлял, душила ее порывы. Она напоминала ей о тех бездушных чиновниках, которые решали участь маленькой Клэр Луиз. Они тоже просили ее довериться им даже тогда, когда насильно тащили из дома тети Лорель, а мать кричала им вслед, обливаясь слезами.
– Клэр, ты любишь меня?
Слезы текли по ее щекам, но она отказывалась ответить ему, потому что признание могло опять обернуться ловушкой.
– Значит, не любишь, раз не доверяешь мне. Прошлой ночью ты была права. Я бы никогда не смог быть с тобой, если бы был убежден,
Слова, которых он так ждал, готовы были сорваться с ее уст. Но она боялась. Сказать правду - означало вверить ему свою жизнь. И, что еще важнее, жизнь любимого человека. Судьбы тех, кого Клэр любила, были ей дороже правды. Она не могла предать близких ей людей.
– Клэр.
– Он до боли сжал ей пальцы.
– Доверься мне, - настойчиво шептал он.
– Доверься. Ты убила Джексона Уайлда?
Клэр стояла на краю пропасти, и Кассиди подталкивал ее сделать шаг вперед. Если она любит его, она должна поверить его обещаниям, тому, что этот полет будет безопасным, а приземление мягким.
И, всматриваясь в дорогое ей лицо, Клэр уже знала, что дольше не сможет никого обманывать: она любила его.
– Нет, Кассиди, - произнесла она, и голос ее дрогнул.
– Я не убивала.
Словно неимоверная тяжесть свалилась с его плеч. Он в изнеможении опустился на колени и уткнулся Клэр в подол. Воцарилось молчание. Наконец Краудер спросил:
– Зачем же вы сознались в убийстве, которого не совершали, мисс Лоран?
Кассиди поднял голову.
– Она защищала свою мать.
– Нет!
– Безумным взглядом широко раскрытых глаз Клэр смотрела на Кассиди.
– Вы сказали...
– Все будет в порядке, Клэр, - успокоил он, коснувшись ее щеки.
– Но я должен рассказать Тони все, о чем ты рассказала мне прошлой ночью.
Клэр заколебалась на какое-то мгновение, потом согласно кивнула головой. Кассиди повернулся к Краудеру и произнес:
– Джексон Уайлд был отцом Клэр.
Ошеломленный и притихший, Краудер выслушал историю о том, как жестоко обошелся с Мэри Кэтрин уличный проповедник Джек Коллинз.
– По мере того как продвигалось расследование, Клэр начала догадываться, что в какой-то момент прояснения сознания Мэри Кэтрин узнала Уайлда и решила убить его. Подозрения Клэр подтвердились, когда мы установили, что орудием убийства был револьвер Ясмин тридцать восьмого калибра. У Мэри Кэтрин была возможность взять его - она иногда "берет на время" чужие вещи, потом возвращая их на место.
– Кассиди поведал Краудеру историю исчезновения его авторучки в Роузшэрон.
– Вчера Клэр, испугавшись, что я вспомню и сопоставлю все эти факты так же, как и она когда-то это сделала, решила побыстрее сознаться в убийстве и сбить меня со следа.
Краудер глубоко вздохнул и откинулся в кресле. Угрожающе нахмурившись, он в упор посмотрел на Клэр.
– Так Кассиди прав в своих утверждениях?
– Да, мистер Краудер, - тихо признала она.
– Вскоре после убийства Ясмин как-то в разговоре со мной упомянула, что у нее пропал револьвер, а потом вдруг нашелся при весьма загадочных обстоятельствах. Тогда-то у меня впервые и мелькнула мысль о том, что мама вполне могла им воспользоваться, а потом положить обратно. Тем более что она была в ту ночь в отеле "Фэрмон", и ее интерес ко всему, что писали о Джексоне Уайлде и убийстве, мне показался далеко не случайным.