Фрилансер. Сверх
Шрифт:
Снова пауза, затяжка. Другая. Но от судьбы не уйдёшь.
— Я сейчас на нервах, потому, что не хочу говорить то, ради чего затеял эту операцию, этот пиар-проект. Но волшебное слово «надо» довлеет, не могу этого не произнести. Когда-то граждане полисов собирались на площади и принимали решение, как их полис будет жить дальше. Они были источником власти своего государства. Каждый лично и тогда не мог править, но их представители, за кого сеньоры граждане голосовали, обладали реальной властью и реальной ответственностью перед избирателми. Почему? Потому, что поднимая руку, голосуя, каждый из них знал, в случае чего им придётся брать копьё и гоплон, и идти воевать, реализуя свой решение. Не кому-то, наёмнику за деньги, а лично им. И если выбранный ими представитель делал что-то не так — копья поднимались уже против него, и дайте греческие боги успеть
Потом к власти пришли богатеи при деньгах, обесценили демократию, гордых ремесленников-воинов опустили на уровень ничего не решающего бесправного скотобыдла. И открыли ворота первому же сильному завоевателю, который мог помочь силой своего оружия удержать над быдлом контроль, заодно расширив богатеям торговые привилегии и возможность развиваться за счёт связей с другими регионами захватчика. Покопайтесь в истории, сеньоры, чем, какой кровью, насколько тёмными веками это всё закончилось?
У нас сейчас то же самое. Вы — как те граждане-гоплиты, поставили свою креатуру на пост лидера. Торгашня её оттирает, и помяните слово, без вашей поддержки вскоре полностью уничтожит монархию — как не нужный им механизм. И вы станете полноценным, стопроцентным быдлом! Вы уже сейчас себя им ощущаете, но всё же у вас есть какие-то мысли, идеи, чаяния, что вы, собравшись вместе, можете что-то решить, на что-то повлиять. Так вот, сограждане, ни хрена вы не можете! — сорвался и закричал я. — Потому, что источник власти может быть только один, в любые времена, при любом строе. Это — винтовка! И ваша — висит на стене, разряженная, и почти проржавевшая. А потому сейчас решать, как будет жить наша страна, будет не королева. А ВЫ, сограждане с оружием! Королева, любая, и её дочь тоже подтвердила намерения, готова идти на обострение с аристократией, готова карать негодяев. Готова наплевать на пресловутые писаные законы и развернуть на полную катушку репрессивный механизм наказания проштрафившихся говнюков! Но она НЕ БУДЕТ этого делать, если это не надо вам.
И снова пауза. Всё, главные слова сказаны. Теперь только подытожить. «Бычок» отлетел в урну у входных створок, а на душе стало легче. Улыбнуться, и продолжить:
— Вас сейчас в Альфе около шестисот тысяч человек, кто с оружием. Это не считая кадровых частей — с ними я даже боюсь назвать цифру, и сам не знаю, если честно. Шестьсот тысяч — много или мало? Для тридцатимиллионного города вроде и не так много. Но это ШЕСТЬСОТ ТЫСЯЧ, — медленно, по слогам проговорил я, — мать его человек, у каждого из которых в руках игломёт. Я сейчас ничего не обещаю, никого не призываю. Просто констатирую — если вы и сейчас не снимите со стены винтовку, не воспользуетесь моментом и не вернёте себе власть — грош вам цена, как народу с амбициями, и так вам и надо. Оставайтесь быдлом на веки вечные. И не удивляйтесь имперскому десанту в недалёком будущем, и открытым аристократией воротам для него ваших городов. И забудьте о каких бы то ни было правах, как категории — права только для воинов, у кого есть яйца.
— Информация же по всем чиновникам, которые подписывали легализацию мигрантов, громивших город, — а теперь спокойным голосом итог, ради чего всё затевалось, — уже сейчас загружается на дворцовый портал, а также дублируется на сайте «Хроники борьбы за справедливость». Если вы не можете защитить себя — ей нет никакого резона защищать вас в дальнейшем, но если вам это надо — она впряжётся, и пусть хоть какая-то падла посмеет тронуть хоть одного из вас! Заодно вернёте и ей полномочия, чтоб она могла поставить денежных мешков на место, на будущее.
Улыбка. И финальный аккорд:
— У меня пока всё, с вами был представитель дворца по связям с общественностью, Хуан Шимановский. Спасибо всем, кто был с нами.
Начал спускаться по лестнице. Оцепленной клановыми бойцами и ангелами, державшими людей, чтоб не мешали съёмке. Теперь, наконец, всем дали дорогу.
— Всем спасибо, прямой эфир окончен! — голос Жан-Поля в ушах. После этой фразы зажглись довольные улыбки на лицах следственной группы и адвоката, ангелов. Парни Макса приветственно закричали — этой братии всё в диковинку и в кайф. Клановые бойцы мало что поняли, но тоже осознали, что всё в порядке, цель достигнута, и поддержали своей улыбкой.
У самого «Либертадора» настиг вызов по первой линии.
— Да, Фрей, — активировал её я, чувствуя опустошение и бессилие, как будто сто космолётов разгрузил. — Ну как?
—
Восторженный вздох.
— Да-да, сумбурно, не очень понятно… Но сейчас, сидя и анализируя, прихожу к выводу, что, чёрт возьми, ты был искренен! Я тебе поверила и сама захотела поехать и наказать уродцев! Не эти слащавые актёрские рожи дикторов, и не казенное зачитывание, пусть наизусть, не по шпаргалке. А вот так, когда бекая и мекая, глотая слова, с нервной дрожью на всю страну… Вот это — высший пилотаж, рыцарь.
Я улыбнулся, разворачиваясь, снова посмотрев на здание службы миграционного контроля, куда с утра пораньше привезли всех подследственных — фон к репортажу должен был быть соответствующим. В прежнем виде это здание вряд ли увижу. Особенно зная, что батальон отобранных отморозков ждёт, когда наши силовики будут паковать в специальный бас подследственных, чтобы везти в тюрьму департамента безопасности. А паковать будут, как только я уеду из этого купола.
— Хуан, я тебе поверила! — восторженно отчиталась Фрейя. — И они поверят. А нам главное результат, а не твоя красивая речь без запинки перед камерой.
— Спасибо! — выдавил я, чувствуя, наконец, облегчение. Как бы ни развивались теперь события теперь, всё закончено. Мы сделали что могли, кто может — пусть сделает больше.
— Езжай во дворец, у нас тут снова лажа, — другим тоном произнесла она, — но не пожар. Доделай, как хотел, подожду. Но и не тяни — ситуация серьёзная.
А когда за последние две недели была другая? Но вслух этого не сказал. Улыбнулся и выдавил:
— Принято!
Глава 8
Опять — двадцать пять!
Глава 8. Опять — двадцать пять!
Смотреть, как к басу, в который пакуют подследственных возле здания управления миграционного контроля, подъехала техника с логотипами регулярного ополчения, то бишь поднятая из хранилищ, с устаревшими опознавательными знаками, было интересно. Но скучно. Обыденно. Без огонька. Лично мне, конечно, в отличие от новостных каналов, вновь врубивших экстренное прямое включение. Что интересного в картинке, как наших клановых бойцов, которых мы оставили для подстраховки (чтоб никто не пострадал — героев хватает) бойцы ополчения планово разоружают, не применяя насилия (под дулами счетверённых гауссовок меха любой разружится, но наши прямой приказ получили — на всякий). Как тех упырей, кто только что давал показания мне на камеру, из баса выводят злые мужики в военной форме времён королевы Оливии. Кадровики сейчас носят другую, но хранилища на то и хранилища, сейчас всё мобилизованное ополчение щеголяет в такой — ни с кем парней не спутаешь. Как эти добровольцы-энтузиасты, отогнав подальше и наших разоружённых людей, и охрану здания (тех разоружать не стали), и случайных прохожих, выстроили миграционщиков в шеренгу лицом к стене, и дали красивый залп им в спины. Расстреливаемые до последнего не сопротивлялись — не допускали мысли, что их, красивых и важных, так грубо сработают. Понимали, идёт какое-то шоу, но руки никто не заламывал, с воплями: «Граждане, это что ж делается-то!» — не бросался, пощады не просил. На что рассчитывали? Что выбежит ведущий и закричит: «Внимание! Вас разыграли!»? Нет, я уже раз так делал — больше не хочу. И точно не с ними! Всё было слишком рутинно и предсказуемо, а потому казнь получилась скучной, не интересной. Только сидящий со мной в салоне глава миграционной службы после очереди отчаянно завыл. Но Сюзанна, передислоцированная сюда же для контроля оного персонажа, немного убавила ему прыти, стукнув по башке и в район солнечного сплетения.
— У-у-у-у! У-у! Ы-ы-ы! — Тип валялся в проходе — не на сидение же для «белых» людей его сажать — и скулил, грозя мне какими-то карами. Я же, поняв, что всё, самое интересное закончено, и осталось только ждать эффекта домино, приказал тронуть машину согласно плана. А именно — поедем к куполу Сената, в расположение наших войск. Там сегодня на «нуле» тоже интересная часть несёт дежурство. Парни в штабе творчески подошли к заданию, и это было непросто, ибо как Каррераса тасовать подразделения им запретил. Надо было подобрать ТО САМОЕ, где-то отыскав среди шестисот тысяч личного состава, и загодя, за пару дней перебросить на «нуль» в нужное место. Вроде справились.