Фронтовое милосердие
Шрифт:
В структуре ГВСУ был создан институт главных специалистов и специалистов-инспекторов. По знаниям и опыту руководящей работы в своих областях, авторитету среди ученого мира они характеризовались различно. Одни из них были маститыми учеными с высоким авторитетом, авторитет других был более скромным, третьи, имея узкие специальности, пользовались авторитетом среди своих коллег. Можно утверждать, что среди них не было посредственных специалистов, с мнением которых не считались бы их коллеги, работавшие в армии и гражданском здравоохранении.
Профессия хирурга на войне занимает особое положение в силу ряда обстоятельств, среди которых количество раненых и большие возможности возвращения их обратно в строй являются главными. Поэтому подбору главного хирурга и его заместителей было уделено особое внимание.
Главным хирургом Красной Армии был назначен Николай Нилович Бурденко. Его научные труды клинического и экспериментального характера были широко известны в нашей стране, а некоторые
С именем Николая Ниловича связано становление в нашей стране нейрохирургии, которая обязана ему и созданной им школе разработкой методов диагностики опухолей головного мозга, их классификации и хирургического лечения. Большое теоретическое и практическое значение имели научные исследования экспериментального и клинического характера, выполненные лично им и представителями его школы, по выяснению роли вегетативной нервной системы в регуляции трофических и метаболических процессов в тканях и органах, а следовательно, и в заболеваниях внутренних органов. Бурденко и его школа также посвятили много лет выяснению причин и механизмов развития шоковых состояний, обращая особое внимание на роль рефлексогенных зон в коре больших полушарий. Говоря об этих исследованиях, хочется подчеркнуть их непосредственное отношение к военной патологии, к тяжелым осложнениям боевых повреждений.
За 22 года Бурденко написал большое число работ, касающихся военно-полевой хирургии и хирургической тактики, особенно хирургической обработки ран и их зашивания в зависимости от вида, области и тяжести ранений, а также от военной и медицинской обстановки. Можно утверждать, что научные интересы Николая Ниловича в известной степени были связаны с его биографией.
Окончив Юрьевский университет и получив диплом врача весной 1906 года, он успел насмотреться на муки и страдания солдат, получивших ранения в русско-японской войне, на неорганизованность и хаос в медицинском обеспечении раненых в больших битвах. Спустя 8 лет после получения диплома врача он работал на фронтах первой мировой войны по линии общества Красного Креста, где, как и в русско-японской войне, работало много профессоров и доцентов, а хирургическая помощь раненым оставляла желать много лучшего. Его военно-медицинские работы поражают читателя знанием обширной иностранной и отечественной литературы по вопросам лечения раненых. Анализируя ее данные, Николай Нилович дает рекомендации по методам лечения, биологические, физиологические, иммунологические и тактические обоснования которых не вызывают сомнений. Мне лично не были известны другие хирурги, имевшие работы по этим вопросам, которые обладали бы столь большой эрудицией, какая была присуща Бурденко. В своих работах, опубликованных еще в 1916–1917 годах, он не выходил за рамки организационной структуры медицинских учреждений военно-санитарного ведомства и общественных организаций. Больше того, в работе «Общая характеристика организации первой помощи на фронте за первый год войны (1914–1915 гг.)» он писал: «Наша основная военно-санитарная организация, воплотившая заветы Н. И. Пирогова, является теоретически стройной и очень сильной…» В работах, опубликованных в 1937–1938 годах, он рассматривал происшедшие изменения в вооружении армий, моторизации и механизации войск опять-таки в общей форме, не выходя за пределы существовавшей тогда штатно-организационной структуры полевых учреждений и их подчиненности. И только в письмах под названием «Первичная эксцизия и первичный шов в будущей войне» Николай Нилович подчеркивает, что «уже существующие вооружения… заставляют по-новому построить сеть лечебных учреждений, заставить изменить правила сортировки и ввести систему эвакуации транзитного типа…» [8] . Но в каких организационных формах это новшество должно выразиться, в этой работе не сказано ни слова. Не высказался он по предлагавшимся руководством ВСУ изменениям в организации медицинской службы на совещании в апреле 1940 года, о котором упоминалось выше. Однако здесь следует подчеркнуть его гордость и нескрываемую радость за советскую медицину, в создании которой он принимал самое активное участие, когда он говорил и писал о военно-медицинской организации, разработанной в своих главных чертах в последний предвоенный год и частично дополненной в первой половине войны. В своей заключительной речи на Учредительной сессии Академии медицинских наук СССР он сказал, что руководство ГВСУ создало доктрину военно-медицинской организации, требующей напряженной помощи Наркомздрава. Это — новые формы медицинской организации в русской военной истории.
8
Хирургия. 1938. № 11. С. 27–39.
Выступая на XXV Всесоюзном съезде хирургов уже после войны с докладом на тему «Лечение огнестрельных ранений на фронте в период Великой Отечественной войны», Бурденко утверждал, что два основных момента можно
Посещения Николаем Ниловичем и его заместителями медицинских учреждений, ознакомление с организацией лечения раненых в них оставляли след в работе медицинского персонала, имели для него большое познавательное значение, а выступления на армейских и фронтовых конференциях хирургов, а также на пленумах ученого медицинского совета при начальнике ГВСУ превращались в школу повышения хирургических знаний и воспитания подвижничества в работе и мужества в поведении, столь необходимых в условиях боевой деятельности войск.
Заместителями главного хирурга были назначены известные медицинской общественности хирурги-клиницисты, внесшие свой вклад в ее развитие. Из них в первую очередь нужно назвать начальника кафедры госпитальной хирургии Военно-медицинской академии дивизионного врача Семена Семеновича Гирголава. Он сам был воспитанником этой академии. В его научной деятельности ведущее место занимали вопросы изучения и лечения ран и обморожений, а также вопросы травматологии. Гирголав первый из советских клиницистов приступил к изучению морфологических элементов ран и их биологии в сопоставлении с клиническими признаками и разработал их классификацию. За разработку методов лечения обморожений ему в 1943 году была присуждена Государственная премия. Он много лет по совместительству был научным руководителем Ленинградского института травматологии и ортопедии. Все вопросы, которыми он занимался, имеют прямое отношение к военно-полевой хирургии, и это определило его служебную карьеру в начале Великой Отечественной войны.
В числе заместителей главного хирурга был и профессор Владимир Николаевич Шамов, тоже воспитанник Военно-медицинской академии, по окончании которой в 1908 году он был оставлен работать в клинике С. П. Федорова. В результате трехлетней работы там он защитил докторскую диссертацию, потом был направлен в научную командировку за границу, работал в хирургических клиниках Англии и США. В 1923 году, будучи уже известным хирургом, он занял кафедру хирургии в Харьковском медицинском институте. В 1930 году он организовал и возглавил украинский институт переливания крови, будучи подготовленным к этому активным участием в разработке определения групп крови и ее переливания еще в клинике своего учителя. Лишь в 1939 году Шамов вернулся в ВМА, заняв должность начальника кафедры, на которой в свое время получил подготовку хирурга-клинициста. По совместительству работал научным руководителем Ленинградского института переливания крови.
Одним из заместителей главного хирурга был назначен заведующий кафедрой госпитальной хирургии 2-го Московского медицинского института Владимир Семенович Левит, длительное время возглавлявший редакционную коллегию журнала «Хирургия». Окончив в 1906 году медицинский факультет Харьковского университета, он. в отличие от двух своих коллег по должности, работал в системе земской медицины, где получил подготовку хирурга-клинициста, защитив в Казанском университете докторскую диссертацию. В 1919 году перешел на преподавательскую работу в хирургическую клинику медицинского факультета Томского университета. Клинику возглавлял известный советский хирург Владимир Михайлович Мыш, воспитанник Военно-медицинской академии. Освоив в клинике методы системного изложения материала, Левит в 1922 году занял такую же кафедру на медицинском факультете Иркутского университета. Вскоре он переехал в Москву и возглавил кафедру хирургии на медицинском факультете Московского университета. Научные интересы Левита были разнообразны, но наибольший след он оставил в хирургии зоба и желудка. Ему принадлежало первенство в производстве резекции кардиальной части желудка. Хорошо зная работу и подготовку больничных врачей, их сильные и слабые стороны, Левит крайне был необходим для координации хирургической работы между госпиталями фронта и тыла страны, к которым имели непосредственное отношение управления МЭП и РЭП, имевшие в своем составе и хирургов-специалистов.
Количество медицинских учреждений, подлежавших формированию, резко возросло. Это обусловливалось началом войны и ее характером, потребовавшим увеличения числа фронта и армий. По состоянию на 1 декабря 1941 года число действующих фронтов возросло с 4 до 8, а армий — с 15 до 46. Кроме того, при проведении от мобилизования и передислокации не обошлось без потерь госпиталей и других медицинских учреждений. Это наблюдалось на всех фронтах, но особенно на Западном. Там оказались неотмобилизованными 30 госпиталей на 12 600 коек, в том числе и не успевшие эвакуироваться бывшие гарнизонные госпитали.