Фрося. Часть 4
Шрифт:
Про дачу я тебе говорю, потому что там мы сможем пока встречаться почти без всякого опасения.
Фрося нежно провела рукой по лицу мужчины, будто стараясь разгладить морщины появившиеся в последнее время.
— Маричек не изводи ты себя понапрасну, если нельзя уже ничего изменить.
Мужчина вздохнул и начал покрывать поцелуями ладонь любимой женщины.
— Фросик, милый любимый мой Фросик, я на тебя уже столько нагрузил всякого негатива, что пора уже немного подсластить твою душу.
Наша совместная поездка к
Фрося высвободилась из объятий мужчины, легла на живот, положив на кулаки бороду:
— Марик, а когда ты примерно всё планируешь осуществить, я имею в виду выезд за границу?
— Ну, это уже будет зависеть не от меня, хотя я, конечно, воспользуюсь своими старыми связями, чтоб побыстрей сдвинуть ситуацию с мёртвой точки.
Но сценарий, хочется надеяться, будет выглядеть примерно так: после подачи документов на выезд, нас с Соней скоро уволят с работы, мою старшенькую доченьку вытурят из университета.
Меня скорей всего вызовут в органы, я как не хочешь, а член коммунистической партии с немалым стажем.
Со слезами на глазах расстанусь со своей красной книжицей, которая меня хранила от многих бед, и с которой я никогда не краснел, ведь цвет этой книжечки совпадает с цветом стыда, а ведь и на самых верхах им не стыдно воровать, брать взятки и пользоваться привилегиями партийных работников.
Если в течение полу года меня не выпустят, то на Западе начнётся компания за мои демократические права, поверь, шумиха будет похлеще, чем вокруг Михаила Шульмана.
— Да, да, Марик, я уже знаю, что на днях он соединится со своей семьёй.
— Вот даёшь, а тебе кто сообщил…
— Мой Сёмка, он услышал об этом по каким-то вражеским радиостанциям.
— Гони его подальше от политики, пусть занимается спортом и науками.
— Маричек, если ты думаешь, что я имею на сына большое влияние, то ошибаешься, он достаточно самостоятельный, не подкупный и гордый.
Если честно, я за него очень волнуюсь, с его характером и внешностью ему будет в жизни не легко.
— Бескомпромиссность это, конечно, хорошо на ринге, но не в жизни, и поэтому озвучу свою главную мысль, которую заготовил на гораздо поздний срок.
Фросенька, у тебя же сын еврей и он, похоже, от этого не открещивается.
Ты при желании, спокойно можешь тоже выбраться из этой страны, всегда держи в запасе этот вариант и поэтому нам не стоит прощаться с тобой навсегда.
Поверь, только эта мысль меня греет и не даёт раскиснуть перед грядущей разлукой.
Таких, как мы предприимчивых людей в этой стране становится всё больше, которые не могут смириться с нарастающим дефицитом и находят пути к преодолению всеобщего равенства нищих.
При нынешнем строе и положении вещей, появляются
Нет в этой стране будущего, там, где нет честного бизнеса, всегда будет процветать спекуляция, коррупция и уголовщина.
— Марик, Марик, ты совсем забыл, что у меня кроме Сёмки ещё есть два сына.
Я понимаю, что ты скажешь, они уже совсем взрослые и что мои отношения с ними складываются не всегда радушно, но у них есть дети, то есть мои внуки, а это уже смахивает на подлость бросить их здесь и уехать искать сладкой жизни для себя в далеке от них.
Марик, по своим взглядам я далеко не советская, я не русская, а на половину полячка, а на половину белоруска, а если по честному, в душе я больше еврейка и этому есть обоснования.
Я никогда не мерила людей по их национальной принадлежности, по занимаемой должности и внешней красоте.
А тебя вначале нашего знакомства, я задавить иногда хотела и сейчас тоже, но по другому.
И Фрося потянула на себя доселе серьёзно настроенного мужчину.
Глава 11
Прошло несколько тоскливых дней после того, как Марк в последний раз побывал в квартире у Фроси.
В этот незабываемый день было много страстных объятий, слёз и разговоров, тогда они постарались расставить все приоритеты по своим местам и выработали совместную стратегию поведения на ближайшее время в свете текущих событий, когда земля, буквально, загорелась под ногами у Марка.
Напоследок, прежде чем выйти за дверь, вместе с поцелуем Марк вручил Фросе ключ от её квартиры, которым он не собирался больше воспользоваться.
Фрося перестала по утрам ходить на работу, не встречалась с нужными людьми, никому нечего не передавала и ничего не получала от шустрых людей для Марка.
От безделья съездила на дачу, но там, только недавно сошёл снег, на приусадебном участке стояла несусветная грязь и делать по-сути было нечего.
Пробралась к домику, растопила печь, осмотрелась — надо, конечно, будет кое-что подремонтировать, но ещё не сейчас, а через недельки две-три можно смело будет переезжать сюда и заниматься домом, садом и огородом.
Немного опасно Сёмку одного надолго бросать на произвол судьбы в свободной квартире, но этот шельмец и при маме не стесняется приводить большие компании в дом, а иногда очередную влюблённую в него смазливую девчонку.
Да и так он часто шляется допоздна неизвестно где и с кем.
Хорошо ещё, что он настоящий фанат бокса, поэтому не курит и не выпивает, а во время соревнований блюдёт строгий режим, молотит грушу и спать в основном ложится вовремя.
Через неделю всё время искоса поглядывающий на мать Семён, не выдержал: