Гадес
Шрифт:
— Я была к нему несправедлива. Он… действительно очень помог.
— А еще кто, Эбби? Кто еще тебе помогает?
— Линкольн.
— Линкольн Бердон?
— Да. Он всегда был рядом с Эваном. Он, по сути, его наставник.
— Эбби, мне очень нужно тебя увидеть.
— Не могу, Джей. Лучше не стоит.
— Почему?
— У нас был роман. Я все еще под следствием. Ты работаешь на ФБР. Ты это следствие ведешь. Адвокат меня предупредил, что нельзя.
— Откуда ты узнала?
— Что?
— Откуда тебе известно, что я работаю на ФБР?
Кажется, он впервые услышал в ее голосе замешательство.
— Я… я не знаю. Наверное, из газет?
— Газеты об этом не писали.
Замешательство
— Тогда не знаю, Джей. Услышала от кого-то.
— От кого?
— Не помню. Может, адвокат сказал.
— Эбби… мне нужно с тобой поговорить. Выяснить кое-что про Эллиса Сент-Джона.
— Зачем тебе вдруг понадобился Эллис?
— Он замешан. Увяз по самое не могу.
— Нет, Джей, ты что-то путаешь.
— Не путаю.
— Путаешь. И с его таинственным исчезновением ты ошибся. Линкольн мне сказал, у него там просто какие-то семейные дела.
— Да ты что? И что же у него приключилось?
— Не знаю. Но ему дали отпуск на работе.
— А почему это Линкольн вдруг решил с тобой поделиться?
— Я удивилась, что Эллис мне не звонит, они ведь с Эваном очень близко были знакомы. Вот и спросила.
— Эбби, я тебе точно говорю, нет у него никаких семейных дел. И он так или иначе замешан в убийстве.
— Джей, я не верю!
— Послушай меня, Эбби. Только послушай…
— Не могу. — И не дав ему перебить, добавила: — Прости меня, Джей!
— За что?
— Я знаю, что ты на моей стороне. Так что… в общем, прости меня.
— Эбби…
— Прощай, Джей.
— Эбби, нам нужно поговорить. Не вешай трубку!
— Прощай.
— Эбби…
Но она уже отключилась. Джастин кинул отчаянный взгляд на зажатый в руке телефон и в сердцах захлопнул крышку.
Что она такого натворила? За что просила прощения?
Нет, без рюмки ему сегодня заснуть не судьба.
Гадать, зачем ночью звонила Эбби и за что хотела извиниться, Джастину пришлось недолго. Все выяснилось, когда он вышел с утра на крыльцо за утренними газетами.
Заголовок, набранный крупным шрифтом, кричал: «ВДОВА ЗАГОВОРИЛА!» Вторая газета оказалась многословнее: «ПОДЛИННОЕ ПРИЗНАНИЕ: ЭТО СДЕЛАЛ ОН!»
Статьи в обеих газетах в общих чертах повторяли друг друга. Эбби прошлой ночью дала интервью, которое сводилось к следующему: «Я поступила нехорошо. Я обманывала мужа. Теперь я раскаиваюсь, потому что мой любовник — Дэвид Келли — убил моего супруга, которого я, несмотря ни на что, любила».
Не веря своим глазам, Джастин опустился на диван и стал дочитывать. К статьям прилагалось несколько фотографий Эбби. Часть из них давние, где она выглядела невообразимо сексуальной светской львицей, и один снимок, сделанный накануне. Эбби в сопровождении адвоката и Г. Р. Хармона. Там вид у нее был отчужденный, замкнутый и очень строгий.
В статьях говорилось, что Эбби решила сделать публичное признание, потому что не могла больше скрывать правду. Уже несколько лет у них с мужем не все было гладко. Их чувства друг к другу не остыли, но бизнес отнимал у Эвана все свободное время, поэтому он все меньше уделял внимания жене. Эбби признала, что повела себя в этой ситуации как избалованная эгоистка (более тяжких грехов за ней, судя по статье, не водилось), поскольку ее очень задело, что муж не может посвятить ей себя целиком и полностью. Начались связи на стороне. Их было немного, но они были. С Дэвидом Келли, одним из ее мужчин, отношения вышли из-под контроля. Он, в отличие от самой Эбби, не рассматривал эту связь как мимолетный роман и начал питать беспочвенные иллюзии. Он постоянно твердил, что, если бы не
Когда самобичевание закончилось, Г. Р. Хармон заключил ее в объятия. Потом журналисты забросали Эбби вопросами. Спрашивали в том числе про начальника полиции Ист-Энд-Харбора. У нее ведь с ним тоже был роман? Насколько верно, что он сам до сих пор находится под следствием?
Эбби ответила: «Да, роман с Джастином Уэствудом, начальником полиции Ист-Энд-Харбора, у меня был. Я должна просить у него прощения, поскольку он послужил своего рода психологическим мостиком, по которому я ушла от Келли. Я знаю, что подозрения с него пока не сняты, и мне очень жаль, что его отстранили от должности. Надеюсь и молюсь, чтобы он оказался непричастен к убийству. Но после того, что произошло неделю назад, меня, наверное, уже ничто не удивит».
Джастин в ярости швырнул газету на пол. Официально его реабилитировали по всем статьям, кроме разве что несоблюдения профессиональной этики, а теперь, после тонких намеков Эбби, оставляющих открытым вопрос о его причастности к убийству, он вряд ли отмоется от подозрений. Договориться о встрече с Г. Р. Хармоном или с Линкольном Бердоном тоже теперь вряд ли удастся. Он в сердцах пнул газетные листы. Тут зазвонил телефон, и, сорвав трубку, Джастин вместо «алло» сердито рявкнул: «Чего вам?!» В трубке ошарашенно замолчали, потом послышался робкий голос:
— Э-э… мистер Уэствуд? Это Бен Дженкинс. Я вас не разбудил? Извините, что так рано.
— Бен, ты? — Джастин попытался как мог смягчить голос, но вышло у него плоховато. — Извини. Что случилось?
— Я все сделал, — ответил подросток.
— Что?
— То, что вы просили. Все готово.
— Уже? Так быстро?
— Да. А чего там возиться?
— Ты проник в систему «Восхождения»?
— Ага. Ничего сложного. Лажовая у них защита. Кстати, ваш агент не шутила насчет сотни?
— Нет, все в силе.
— И как мне забрать выигрыш?
Джастин изумленно покачал головой.
— Знаешь что, я их сам у нее заберу и передам тебе, так она точно не отвертится.
— Правда? Вот спасибо!
— Бен, можешь послать мне то, что ты нарыл, поскорее?
— Ага, я за этим и звоню. Только что отправил на ящик. Подумал, лучше на всякий случай скажу, а то не посмотрите. Это ж, по ходу, суперважно?
— Важнее некуда.
— Вы мне плазму обещали, помните? — намекнул мальчик.
— Даже доставку оплачу, — заверил Джастин. И тут его взгляд упал на электронное устройство, похищенное накануне у Белинды Ламберт. — Бен, погоди-ка. У меня, кажется, еще работа найдется.