Гадюка в сиропе
Шрифт:
Будильник прозвенел в половине седьмого. Я села на кровати и затрясла головой. Может, не ездить к Маргарите? Спать хочется безумно. И потом, кажется, версия о виновности Степана Разина дает трещину. Просто подловатый мужик… Мне нужно срочно заниматься Андреем! Но руки уже схватили джинсы. Ладно, съезжу к Рите, узнаю телефон Раисы Андреевны, для очистки совести побеседую с ней и забуду про отработанную версию…
Но на площадке перед квартирой Маргариты меня поджидал сюрприз. Деревянную, ободранную дверь пересекала узкая бумажная полоска с печатями. Соседняя же дверь была нараспашку открыта,
Я вытащила сигареты и прислонилась к перилам. Тут же высунулась востроносенькая тетка с простоватым лицом:
– Вы с работы? Входите, входите.
Я проследовала за ней и, снимая куртку, пояснила:
– Нет, просто знакомая.
На кухне мне вручили нож и велели резать овощи для «Оливье».
– Ужас какой, – причитала востроносенькая, назвавшаяся Надей, – вот беда так беда, дети сироты остались, муж прям черный весь. Они ведь с восемнадцати лет вместе, знаете?
– Галя рассказывала, – кивнула я.
– Ну зачем она за тортом пошла, – убивалась Надя.
– За тортом?
– Вы не знаете? Галочка хотела к чаю сладкого купить и отправилась в «Лимонадный Джо», ресторанчик на соседней улице, там отличная выпечка. А тут машина!
Мы помолчали, и я осторожно спросила:
– А с соседкой что приключилось?
Надя махнула рукой:
– Маргарита – алкоголичка, вконец опустившаяся баба. Галечка, добрая душа, подкармливала ее из жалости, одежонку давала. А потом я ей и посоветовала. Пусть Ритка дарственную на квартиру напишет, чего зазря деньги переводить. Ну и оформили все, как положено. Галя взяла пьянчужку на полное обеспечение за жилплощадь для дочери. Удобно как, на одной лестничной клетке, и вместе, и врозь, редкий случай для Москвы. Галечка все говорила: «Вот внуки пойдут, так не придется мне мотаться из конца в конец». Не дождалась внучков-то.
– С соседкой что? – повторила я вопрос.
– Водки нажралась, а та фальшивая, – пояснила Надя, – долго не мучилась, померла.
– Когда?
– Да вчера, – равнодушно сказала она, – квартиру и опечатали. Нам недосуг сказать было, что жилплощадь наша, у самих горе. Вот похороним Галочку и займемся.
В прихожей послышались голоса.
– Приехали, – всплеснула руками Надя, – неси салат на стол.
Я вошла в большую комнату, полную тихо разговаривающих людей, и водрузила миску в центр гигантского стола. Потом, воспользовавшись суматохой, выскользнула в прихожую, надела куртку и ушла.
Бедная Маргарита, но в ее смерти нет ничего таинственного. Сотни алкоголиков травятся дешевыми винно-водочными изделиями. Небось купила бутылочку в ларьке, а не в приличном магазине, и вот результат. А вот почему милая старушка Леокадия Сергеевна оказалась на Кольцевой дороге! Это загадка! Может, Андрей и ее сбил? Ага, а еще убил Листьева, Холодова и принцессу Диану!
Дурацкие мысли лезут мне иногда в голову. И что взбрело вчера? Небось он и правда задавил собаку, теперь переживает: парень обожает животных и использует любую возможность, чтобы поиграть с Рамиком. А разобранный джип? Ну не ерунда ли! Скорей всего, Андрюша приобрел краденую машину, вот и не сумел продать ее легально,
«Вот что, Лампа, – строго сказала я сама себе, – трудности следует преодолевать по мере их поступления. Сначала езжай-ка, дорогуша, на «Киевскую».
Ветеринар Светлана обладала отличной зрительной памятью. Огромный дом из светлого кирпича стоял именно там, где она говорила. Возле моста, на набережной. Я присвистнула. Да тут небось сотни квартир. Жаль, я не спросила фамилию Раисы Андреевны, хотя если она жена брата мужа Татьяны, то тоже скорей всего Разина.
Домоуправление находилось в третьем подъезде. Молодая полная женщина щелкала счетами, рядом лежал калькулятор. Увидев меня, она улыбнулась:
– Врут электронные машинки, на счетах надежней. Книжку на перерасчет принесли?
– Нет, – улыбнулась я, – я вообще не москвичка, из Тамбова приехала, помогите, пожалуйста!
– Чем могу, – вновь улыбнулась она.
Надо же, какая милая.
– Приятели попросили в столицу посылочку свезти, Разиной Раисе Андреевне отдать. А я, как на грех, бумажку потеряла с адресом. Дом и улицу запомнила, а квартиру нет! Решила, приеду, соседей поспрашиваю и найду. А тут такое здание, просто город.
– Да, – гордо сказала женщина, протягивая руку к шкафу, – пятьсот шестьдесят четыре квартиры, небось в Тамбове такого нет.
– Что вы, – я старательно прикидывалась провинциалкой, – наш городок крохотный, дома деревянные.
– Разина Раиса Андреевна проживает в сто первой квартире, – сказала домоуправ.
Я рассыпалась в благодарностях и пошла в четвертый подъезд. Но радость оказалась преждевременной. Дверь не открывали, я присела на подоконник и закурила, но не успела сигарета задымиться, как лязгнула железная дверь старого лифта, и вышла пожилая дама с довольно тяжелой сумкой.
Поставив покупки у двери, она вытащила ключи.
– Раиса Андреевна! – обрадовалась я.
Пришедшая глянула на меня и спросила:
– Вы ко мне?
– Да.
– Зачем?
– Из собеса, – ляпнула я, не подумавши.
– Откуда? – удивилась дама, распахивая дверь.
– Отдел социальной помощи одиноким пенсионерам, – ответила я и вошла вслед за ней в стерильно чистую, пахнущую полиролью прихожую.
– Ничего не понимаю, – произнесла Раиса Андреевна, – я никуда не обращалась.
– Мы составляем списки одиноких пенсионеров, – пояснила я, – тех, кто нуждается в помощи. Вот, например, у вас в документах какая-то неразбериха. В одной бумаге стоит, будто у вас есть сын, Степан Разин, а в другой указано – проживает одна. Мне велено разобраться.
Раиса Андреевна участливо посмотрела на меня:
– Вот так целый день и мотаетесь, бегаете по чужим людям, небось устали. Ну зачем ехали? Позвонили бы, и дело с концом.
– У нас ваш телефон не указан, – горестно вздохнула я.